Принуждение к любви

Звягинцев Александр Григорьевич

Все силы Вейсхаупта теперь уходили на поддержание своего авторитета и соблюдение хоть какого-то порядка в разрываемом противоречиями, интригами и непомерными амбициями ордене.

В 1784 году достигает апогея конфликт Вейсхаупта с бароном фон Книгге, который справедливо считал, что орден обязан своим расцветом его организаторским талантам и связям в высшем свете. Да, барон был правой рукой Вейсхаупта, но неограниченная власть последнего, его диктаторские замашки барона явно не устраивали. Вейсхаупта в свою очередь все более раздражало погружение фон Книгге в мистику и оккультизм. Тем более, что это увлечение барона давало церкви основания обвинять - пусть и ложно!
– иллюминатов в сатанизме. А в Баварии, известной тогда своим религиозным и государственным консерватизмом, за это можно было поплатиться весьма сурово!

В конце концов фон Книгге и другие «братья», его сторонники, покинули орден. И, наплевав на правила конспирации, которыми столь увлекался Вейсхаупт, опубликовали несколько статей и едких памфлетов об иллюминатах в прессе, раскрыв планы и методы работы ордена.

Разразился страшный скандал. Последовали обыски, аресты, изъятие документов и идеологической литературы. Иллюминаты были запрещены сначала властями, а затем и церковью. Вербовка в орден новых членов была объявлена преступлением, наказуемым отсечением головы. Сам Вейсхаупт сумел бежать из Баварии и жил в изгнании до самой смерти, пытаясь объяснить, какие благородные и светлые цели ставил перед собой созданный им орден…

Но история «Баварских иллюминатов» на этом не закончилась.

Они очень пригодились католической церкви и иезуитам, чтобы запугивать и паству, и власть. Для того влияние и численность ордена безбожно преувеличивались. А вскоре грянувшая Великая французская революция так потрясла всех беспримерными кровавыми ужасами, что потребовалось хоть какое-то разумное объяснение происшедшему. И тут иллюминаты, безбожники и сатанисты, подошли как нельзя лучше в роли тайных руководителей и подстрекателей бесчеловечного революционного террора.

Уже в 1797 году аббат Огюстин де Баррюэль опубликовал книгу «Мемуары к истории якобинства», описывающую заговор с участием множества тайных групп, результатом которого и стала Французская революция. Действия всех этих групп, по словам аббата, координировали не кто иной, как иллюминаты. Их конечная цель, как утверждал аббат, - уничтожение христианства, государства и общества как такового. Самого Вейсхаупта аббат назвал «мерзостным капризом природы» и возложил всю ответственность за деятельность тайных обществ лично на него.

Почти одновременно бывший шотландский масон и профессор натурфилософии в Эдинбургском университете Джон Робинсон начинает публиковать книгу «Доказательства тайного заговора против всех религий и правительств Европы». Робинсон доказывал существование заговора с целью заменить все религии неким «гуманизмом» и создать единое мировое правительство.

В общем, пришло время мифов, легенд, умышленной лжи и художественного вымысла.

Утверждалось, что «кончина» иллюминатов - всего-навсего отвлекающий маневр, что Вейсхаупт бежал в Америку и там под фамилией… Вашингтон стал первым президентом США! Также говорили, что орден скоро возродился, да еще как - при участии Карла Маркса, Фридриха Энгельса и сатанинских сект одновременно. Доказательства деятельности иллюминатов - Первая мировая война, российская и германская революции начала XX века, совпадение праздника Первомая с днем создания ордена. В общем, «очаровательный хаос и пленительная бредовость».

На самом деле орден был действительно официально возрожден в Дрездене в 1896 году, но ничем особо не прославился. И ныне существует несколько организаций, утверждающих, что они являются духовными и идейными наследниками Вейсхаупта и «Баварских иллюминатов».

Тут очевидно желание попользоваться раскрученным брендом…

Фактура, что и говорить, была богатая.

Но под каким соусом можно преподнести это блюдо сегодняшнему читателю?
– задумался я. Есть лежащие на поверхности выводы, что каждый освободитель человечества приходит на деле к откровенной тирании, а идеи свободы в реальном исполнении заканчиваются принципиальной несвободой, духовным рабством. Что принцип «цель оправдывает средства» неминуемо приводит к положению, когда средства - все, а цель - ничто…

Другая мысль, что идея объединения всего человечества в единое государство под управлением единого мирового правительства в наше время превращается в реальность в упаковке «глобализма», который изначально и принципиально предполагает отмирание традиционных государств, народов, культур, религий, морали на основе единой либеральной идеологии. И новомодная эта теория на самом деле имеет весьма давнюю и почтенную историю.

Не обнаруживается стремление к отмиранию, несмотря на все мрачные скандалы и дурно пахнущие разоблачения, преследующие идею насильственного принуждения к счастью. Приходят все новые и новые честолюбцы и фанатики, убежденные в своем праве управлять выстроенным по единому ранжиру человечеством…

И тут в дверь постучали.

Анетта, подумал я, закрывая ноутбук. Моя Анетта… Иллюминетта! А что, профессор Вейсхаупт вряд ли бы отказался от столь ценного сотрудника. Да и нравы, и порядки тайного ордена ее бы не смутили. Если она, конечно, уже не состоит в таковом…

Это действительно была она.

–  Ну, показывай свои киевские владения, мальчуган.

Я пропустил Разумовскую в номер, а сам почтительно встал в двери - как охранник или камердинер.

Анетта, не скидывая шубы, прошлась по номеру, выглянула в окно, задумчиво посмотрела на застеленную кровать. Повернулась ко мне и подвела итог:

–  Ну, что ж, вполне по-студенчески.

–  А мне нравится, - с достоинством сказал я.
– Вспомним молодость…

Это был намек. На третьем курсе Веригин каким-то образом устроился в общежитии так, что оказался один в комнате. И мы с Разумовской тогда активно пользовались этим обстоятельством.

Анетта капризно сморщила носик.

–  Так себе воспоминания.

–  Вот оно как?

Признаться, я даже несколько растерялся. Хотя пора бы уже давно привыкнуть к тому, что Анетта всегда реагирует подобным образом на мои сантименты.

–  А чего такого уж хорошего? На чужой койке, все второпях… Давай-давай, пока Веригин не пришел!

Может, обидеться? Но вместо этого я решил снять с Анетты шубу.

Она, не глядя, сбросила ее мне на руки.

Я повесил шубу на вешалку, повернувшись, спросил:

–  Ты знаешь, кто такие иллюминаты?

–  Господи, мальчуган, ну и мысли у тебя!
– изумилась Разумовская.
– По-моему, какая-то разновидность масонов, если я ничего не путаю. А зачем тебе?

–  Просто попался на глаза какой-то текст про них. Случайно.