Природные катастрофы, потрясшие мир
Шрифт:
Застигнутые врасплох люди вели себя абсолютно непредсказуемо: одни с нечеловеческими воплями выпрыгивали из окон, вторые впадали в ступор и не могли сдвинуться с места, прочие лихорадочно собирали вещи и спасались бегством, когда землетрясение уже закончилось.
Показательны в этом смысле воспоминания профессиональных врачей, которые могли трезво оценить наблюдения за собственным состоянием и окружающей обстановкой. Например, один из таких очевидцев, несмотря на то, что не мог пожаловаться на психическую неуравновешенность и участвовал в военных кампаниях, где чего только ни насмотрелся, имел награды за мужество, свидетельствовал о той ночи как о чем-то неподдающемся описанию: «Из глубокого сна я был сброшен с кровати. Адский подземный гул, качание всего огромного здания, дрожание всех стен, потолка, пола, звон разбитых стекол, невозможность ни на что опереться, чтобы устоять на ногах и быстро одеться… Слышались невероятные женские крики в коридорах: “Горим, спасите!..”; истерический смех женщин, падающие тела, безумные взгляды уже оцепеневших и сидящих в коридорах. У меня пропало мужество: забыв абсолютно всех и все, я вылетел в коридор, дальше — к лестнице и с десятками людей очутился в чем и как попало на улице… Те 8—10 секунд — это был панический ужас, это было страшнее смерти».
Всесоюзная здравница за считанные дни стала практически необитаемой. Ее покинули не только курортники, но и половина местного населения. Кое-кто впоследствии так и не вернулся. Те же, кто остались, были уверены в скором наступлении конца света. Слухи о том, что Перекопский перешеек может от толчков «переломиться» и полуостров затонет, не внушали оптимизма. Многие деревенские переоделись в чистое белье и заполонили храмы. Молились как христианским святым, так и языческим богам. Дошло даже до искупительной жертвы — барана зарезали на одной из городских площадей Алушты. Поскольку подземные толчки не заканчивались, то у людей развились фобии — они боялись темноты, водного пространства, одиночества, нахождения в домах. При необходимости взять из дома что-нибудь смельчаки пробирались внутрь с предельной осторожностью, пугаясь каждого шороха. Сперва люди ночевали под открытым небом, а потом стали делать жилища из фанеры. На пустырях появились целые поселки из фанеры, которым дали название «Рио-де-Фанейро».
После трагических событий Народный комиссариат здравоохранения СССР направил на полуостров спецкомиссию для изучения воздействия землетрясений на психику людей.
Помимо грандиозной паники, Крымское землетрясение знаменито таинственными огненными столбами и завесами, возникшими в 30 км к западу от Севастополя. Началось диковинное зрелище с необычного солнечного заката. Гидролог П. А. Двойченко описывал это следующим образом: «…Западная часть неба была охвачена ярким буровато-оранжевым светом, который эффектно отсвечивал на гладкой поверхности Карантинной бухты. Как будто пылал пожар, яркий свет которого проходил через дымовую завесу. Отблеск от водяной поверхности был такой яркости, что лошадь бросалась в сторону и не хотела проехать близко к воде». После захода Солнца прошла гроза, небо прояснилось, и с наступлением ночи в небесах засияла полная Луна.
Очевидцы вспоминали, что во время катаклизма в небе красным огнем как будто полыхала сильная зарница, но грозовые тучи в том направлении отсутствовали. Видимые на значительном расстоянии, эти вспышки должны были быть очень большими: несколько сотен метров в высоту и более 1,5 км в ширину. К тому же в море наблюдались огненные столбы. По всем признакам выходило, что феномены связаны с землетрясением. Уже в то время основной версией их возникновения считалась метановая — газ выделяется из донных трещин, образовавшихся в результате землетрясения. Современные исследования подтверждают данную точку зрения.
Советские власти довольно оперативно отреагировали на бедствие, постигшее южный берег Крыма. На место выехал заместитель народного комиссара здравоохранения 3. П. Соловьев. Были выделены все необходимые материальные средства на оказание помощи пострадавшему населению.
ВЕЛИКОЕ ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ KAHTO
В некоторых местах на Земле постоянные землетрясения никого не удивляют. Одно из таких мест — Япония, где каждое столетие трясет по-крупному с массовой гибелью людей. Не зря ее еще называют Страной землетрясений. В старину местные жители верили в живущего под землей огромного сома, который время от времени шевелится и бьется об нее. За рыбой землетрясений приглядывает доброе божество с большой каменной колотушкой в руках. Благодаря ему рыба лишь сотрясает землю. И то когда божество отвлекается.
В зоне Японского архипелага сейсмическая активность столь велика, что ежегодно здесь происходит в среднем примерно 1500 ощутимых толчков. В некоторых городах, например в Ниигате, жители уже не обращают внимания на постоянную слабую тряску. Сперва начинают дребезжать стекла в окнах, рекламные вывески, потом покачиваются дома, с крыш может упасть что-нибудь, в воздух поднимаются тучи пыли.
Землетрясения значительной силы хорошо ощущаются на открытой местности. Начинается все с появления трещин в земле, которые расширяются и становятся многочисленными. При достаточно мощных землетрясениях по поверхности земли распространяются волны. Такое можно увидеть не всегда, но землетрясение 1923 г. было именно таким.
1 сентября регион Южного Канто испытал подземные толчки магнитудой 8,3. Название стихийное бедствие получило от наиболее пострадавшего района, хотя часто используются названия Токийское или Иокогамское, поскольку оказались почти полностью разрушены одноименные города.
Трагедия разыгралась на территории площадью практически 56000 км2. По официальным данным, погибли около 175000 человек, 542000 признаны пропавшими без вести, более 1 млн. человек лишились крыши над головой. Материальный ущерб составлял 2 годовых бюджета островного государства. По числу жертв и масштабу разрушений эта катастрофа является самой серьезной в истории страны.
Очаг землетрясения находился не более чем в 100 км от Токио на дне Тихого океана. В течение двух суток произошло свыше 350 подземных толчков. Первые были самыми сильными, которые почти полностью разрушили экономические, политические и культурные центры страны, а также нанесли частичный ущерб нескольким городам поменьше. Поезда сходили с рельсов, несколько сотен мостов были уничтожены.
В населенных пунктах, расположенных на побережье, землетрясение уничтожило половину домов. Особенно досталось сооружениям, стоявшим на рыхлой почве из речных отложений. Сильнейший удар, встряхнувший залив Сагами и изменивший его глубину, вызвал цунами высотой до 12 м, которое обрушилось на побережье, смывая все попадающееся на пути.
Русский писатель Б. Пильняк после посещения Японии в конце 1920-х гг. замечал: «Весь японский быт упирается в землетрясения. Эти землетрясения освободили японский народ от зависимости перед вещью и убрали вещь: психология народа выкинула ее из своего обихода… Японская материальная культура трансформировалась в волю и организованные нервы японского народа».
Вкупе с подземными толчками разрушительными стали многочисленные пожары, с легкостью пожиравшие строения из дерева, фанеры и бумаги. Чтобы уничтожить такие дома, хватило нескольких часов. Ситуацию усугублял сильный ветер. Здания, возведенные на каменном фундаменте, пострадали меньше. Взять под контроль ситуацию с пожарами не получалось. В большинстве случаев пожарная техника вышла из строя, а там, где уцелела, не работал водопровод, поэтому локализация огня представляла определенные трудности.
Известны рассказы свидетелей происходившего в Иокогаме в тот ужасный день: «Сначала раздался подземный рев, потом почти сразу же начались следовавшие друг за другом толчки. В городе в одно мгновение обрушилась одна пятая часть всех зданий. Землетрясение случилось в полдень, когда в большинстве домов готовились к обеду. Почти тотчас во многих местах возникли пожары. Правда, вначале они были небольшими, локальными, но потом распространились, и справиться с ними было трудно, так как все противопожарное оборудование было разрушено землетрясением».