Пришедшие издалека
Шрифт:
— Сегодня намордники спасли не одну жизнь,- сказал Амундсен.
— Да-а, симпатичные песики,- протянул Ронне.
Путешественники узнали, почему некоторые собаки до этого вечера были унылы: их старых друзей случайно поместили в другом месте палубы, и разлука испортила настроение.
Драчливых животных старались смирить, и те скоро поняли, что побоища не поощряются. Но одолеет ли выучка прирожденные свойства гренландских собак?..
К исходу пятого месяца плавания с «Фрама» увидели айсберги и белые поля. Экспедиции посчастливилось. Паковый пояс моря Росса, через который недавно три недели пробивалась «Терра Нова» Скотта, а спустя десятилетия задержавший на пятнадцать суток два сильных американских ледокола, оказался для Амундсена «местом приятной четырехдневной прогулки». На разрозненных плавучих полях спокойно лежали сонные тюлени. Норвежцы без труда добыли больше тонны свежего мяса и сала. Собак накормили до отвала.
14 января 1911 года, на сутки раньше срока, намеченного Амундсеном, «Фрам» вступил в Китовую бухту и остановился у кромки ледяного поля. Начальник экспедиции и трое его товарищей пошли на лыжах к барьеру, до него было километра два. На льду развалились тюлени — большие горы жирного мяса, неиссякаемый источник пищи для людей и упряжек.
По отлогому склону лыжники взобрались на барьер. Где-то тут будет основана база экспедиции: Фрамхейм — дом «Фрама».
Выбрав место, разведчики возвращаются на судно. Впереди кто-то из моряков охотится за двухметровым тюленем-крабоедом. Выстрел! Морской зверь с удивительной быстротой скользит по рыхлому снегу, извиваясь, как гусеница, и вздымая белые столбы. Вдогонку мчится охотник, выпуская один заряд за другим, но вязнет и отстает. Амундсен от души хохочет. Еще выстрел! А тюлень несется, не убавляя скорости, и исчезает. «Все мои пули попали,- утверждал неудачник.- Чертовски живучий зверь!»
Фрамхейм строят километрах в пяти от моря. Конечно, лучше бы обосноваться поближе и быстрее перевезти грузы, но от барьера откалываются айсберги и судно не раз меняет «пристань».
Обленившиеся собаки не захотели везти сани. Животным задали основательную трепку, но она мало подействовала. Амундсен разгневался:
— Если так будет в походе к полюсу, нам понадобится год, чтобы добраться туда!
Зимовщики принудили упряжки работать, хотя те и норовили действовать самостоятельно, без команды. Собак исправно кормили, но, заметив лежащего тюленя, они мчались к живому мясу. Чтобы остановить упряжку, у каюров было одно средство — опрокинуть сани. Стоял 20-градусный мороз, а люди часто возвращались на «Фрам» в поту. За семь дней собаки перевезли девятьсот ящиков.
Через две недели после прибытия девять зимовщиков поселились в доме, выстроенном на леднике Росса. Вблизи жилища появились четырнадцать больших конусообразных палаток, напоминающих горные пики; восемь занимали упряжки, в остальных сложили сушеную рыбу и тюленину для собак, продовольствие и топливо. Норвежцы старательно добывали жирных морских зверей. Разгрузка «Фрама» шла к концу. Утром 4 февраля зимовщики, как обычно, отправились с порожними санями к судну. События этого дня крепко запомнились многим…
Лейтенант Ертсен вышел на палубу и остолбенел: к барьеру приближался красивый парусник под английским флагом. Вероятно, это «Терра Нова» капитана Скотта? Кто еще заберется сюда?! Нежданные гости! Амундсен говорил, что англичане устроят базу в районе острова Росса. Возможно, Скотт передумал и тоже хочет зимовать на барьере? Нашему начальнику это придется не по вкусу…
А на борту «Терра Нова», где никто даже не подозревал о появлении соперников, недоумевали гораздо больше. Вахтенный офицер отлучился на несколько минут- стюард пригласил его выпить кофе. Подле рулевого Томаса Маклеода стоял боцман Читэм, разглядывая айсберги. Вдруг ему почудилось, будто в странном углублении белой ленты, нависшей над морем, обрисовывается силуэт судна. «Господи, я заболел, у меня галлюцинация»,- испугался боцман.
— Томми, ты видишь что-нибудь впереди? — глухо спросил он.
— Льды вижу, воду,- ухмыльнулся рулевой.
— Балда! Там… судно…
Читэм незаметно ущипнул себя за ляжку. Больно! Нет, это не сновидение! У самого барьера стоит, парусное судно…
— Парусник! — заорал Томми.
Боцман понесся в кают-компанию. Человек десять высыпали на палубу. Виктор Кэмпбелл навел бинокль:
— Парусное судно. А флаг… норвежский…
— Зверобойное? — предположил Реймонд Пристли.
— Не похоже… Сейчас прочту название… О, это «Фрам»! Непостижимо!.. «Фрам» Руала Амундсена?!
У окраины шестой части света встретились два экспедиционных судна. Зная, что за 600 километров к западу зимует Роберт Скотт, норвежцы все же были удивлены прибытием «Терра Нова». Нетрудно представить себе, как поразились англичане, увидев «Фрам»…
Подъехали зимовщики с упряжками. Амундсен поднялся на свое судно, где лейтенант Кэмпбелл беседовал с норвежцами.
— Мы не смогли высадиться на Земле Эдуарда и возвращаемся к острову Росса,- объяснил гость.
Амундсен пригласил английских моряков на зимовку. Командир «Терра Нова» Пеннел, лейтенант Кэмпбелл и биолог Лилли оказались во Фрамхейме.
— Что же привело вас в Китовую бухту? — спросил во время завтрака капитан Нильсен.
— Интересно было посмотреть этот уголок. Сперва мы приняли «Фрам» за китоловное судно…
Позднее на «Терра Нова» любезно встретили Амундсена, Нильсена и Преструда. В обоих случаях хозяева и гости были безукоризненно корректны, но Кэмпбелла не оставляла беспокойная мысль: «Какое неприятное известие для капитана Скотта! Всегда он высказывался против рекордсменства в научных исследованиях, а теперь ему придется идти вперегонки с Амундсеном. Опаснейший соперник! Неужели норвежцы опередят?» А Руал Амундсен, прощаясь с англичанами, не без тревоги думал: «Никто не откажет Роберту Скотту в мужестве, сильной воле, полярном опыте, а его спутники, надо полагать, достойны своего начальника. Борьба будет нелегкая, но за нас природная выносливость норвежцев, привычка ко льдам и снегам, к саням и лыжам. Мы должны быть первыми!»
«Терра Нова» не успела скрыться за горизонтом, а все норвежцы уже энергично работали. Зимовщики перевозили грузы во Фрамхейм, добывали тюленей.
Не в характере Амундсена было мешкать, а встреча с англичанами как бы подхлестнула его. Спустя неделю он и трое зимовщиков ушли к 80-й параллели, где надо было создать первый склад. Каждая из трех упряжек — по шести выносливых собак — везла 300 килограммов груза.
Впереди бежал на лыжах лейтенант Преструд, прокладывавший дорогу. Никаких ориентиров не было на полого поднимавшемся снежном пути. Каюр головной упряжки Хельмер Хансен часто поглядывал на компас и кричал передовому: «Немного вправо! Влево немножко!» Всех волновало: что они встретят дальше, какая будет дорога? Пока что она прекрасна, на тонком слое рыхлого снега собачьи лапы оставляют едва заметный след.
Стоял туман, но за день норвежцы легко прошли, как намеревались, 28 километров. Такое же расстояние одолели на второй день за шесть часов. В серой пелене с трудом различались неровности местности, передовой лыжник иногда падал. Некоторые страдали от снежной слепоты. Собаки заметно устали.
Располагаясь на ночевку, путешественники видели Китовую бухту, они находились в 140 метрах над уровнем моря. Несомненно, что ледник-гигант равномерно спускается с антарктического плато. Значит, полюсный отряд сможет подниматься постепенно и избежит утомительных подъемов? Однако надежды их не оправдались.