Шрифт:
Глава 1
Слет двоюродных детей
У него на груди сидела какая-то уж очень породистая кошка с холеной белой шерстью и мотала ему по лицу хвостом. Он морщился, уворачивался, даже пытался поймать ее, но противное животное никак не давалось.
– Брысь, говорю! – рявкнул Вадим и услышал обиженный голос.
– Это не брысь, это твоя родная мамочка!
– Тьфу ты! – сквозь сон пробормотал он. – А мне... мне снилось, что кошка... хвостом...
– Нет, это я перышком тебя в нос тыкала, – охотно пояснила матушка. – На полу нашла и давай тыкать,
– Ну что ж ты с пола всякой дрянью мне в нос, – пробубнил Вадим и уже было снова провалился в сон, но мать категорично заявила:
– Открой глаза, у меня для тебя важное сообщение!
Вадим с трудом разлепил веки. Судя по царящей за окном темноте, на часах еще не было восьми.
– Мам, у нас скоропостижно разорвало кран? Оторвалась батарея? Или в твоем сериале кто-то помер? – простонал он.
Валентина Макаровна потыкала в свои сухие глаза чистым платочком и горестно сообщила:
– У нас горе, сынок. Скончался твой отец.
Вадим сел на кровати, протер глаза, минутку скорбно помолчал, а потом тихонько уточнил:
– Мам, это который по счету? Который Никодимов? Или Парников?
– Это который Зипунов! – обиженно проговорила матушка. – Сколько раз я тебе повторяла: Никодимов – это и не муж мне был, а так, сослуживец, только пару раз приходил лампочку вкручивать! А Парников был муж гражданский! Мы с ним и не регистрировались даже!.. А вот Зипунов!.. Зипунов тоже гражданский был... Но очень! Очень хороший человек!
– И чего теперь делать? – не понимал Вадим.
– Ой, ну как же ты не понимаешь! – всплеснула руками Валентина Макаровна. – Надо к нему срочно ехать и проводить его в последний путь! Он сегодня мне ни свет ни заря позвонил, просил, чтобы ты приехал.
Вадим икнул, еще раз протер глаза, почесал затылок, но все равно ничего не сообразил.
– То есть... он сам звонил, что ли? И звал к себе на похороны, так?
– Ну да! Только он сначала проводины будет устраивать... ну или я уж не знаю, как это называется... попрощаться он хочет с тобой, пока живой. Он прямо мне так и заявил: «Кончаюсь я, Валюша моя драгоценная, но пока сынка своего не погляжу да по головке не поглажу, на тот свет не уйду, даже не надейся!» Так что ты уж не кривляйся, собирайся давай. – Валентина Макаровна отчетливо всхлипнула и еще раз уточнила: – Попрощаться хотел, да еще на тебя дом переписать, по завещанию. Так что давай, вставай! Тебе еще на вокзале билет купить надо...
Теперь стало кое-что проясняться. То есть некий товарищ Зипунов решил, что настало время отойти в мир иной, позвонил матери и позвал Вадима попрощаться, а заодно и переписать на его имя домик. И Вадиму теперь надо срочно нестись на вокзал, чтобы купить билет. М-да...
– Мам, а чего это он мне решил все оставить? – допытывался Вадим. – У него и без меня... трое детей, кажется. Да и с нами он не живет уже... Лет двадцать как.
– Не двадцать, а тридцать один, – поправила мать. – Тебе было пять лет, когда мы с ним... поженились. А когда он ушел, тебе как раз шесть исполнилось. Так что... Решил тебе дом... Да и потом – те трое детей ему все равно неродные.
– Мам, так и я тоже... Я ж Вадим Кузьмич Буранов,
– А ты молчи! Не напоминай ему! Может, и забудет, он раньше-то все забывал, может, и сейчас не вспомнит! – замахала на него руками мать. – Человек на тот свет собрался, а ты ему перечить будешь – родной, неродной! И потом, там-то у него одни девчонки были, а тут все же – парень! Вот поэтому и зовет тебя... Соскучился, бедня-а-ажка-а-а... – И Валентина Марковна прилежно швыркнула носом. – Ты уж поезжай, упади ему на грудь и скажи: «Отец родно-о-о-й...»
– Не, я лучше по имени-отчеству... Кстати, а как его полностью зовут?
Валентина Марковна на секундочку задумалась, пожевала губами, а потом возмущенно сообщила:
– Ну как же! Зипунов Григорий Павлинович!.. Ну да, Павлинович. Помню, отчество какое-то ненормальное, а вот имя... то ли Гриша, то ли Гоша... Ну все правильно! Григорий! Я ж хорошо помню, он когда навеселе приходил, всегда орал: «Валюшка! Открывай, твой Гриня бежит!»
Вадим нехотя стал натягивать брюки, потом бросил все и с надеждой уставился на мать:
– Мам, а может, мы ему просто открыточку отправим с соболезнованием, а? Ну некогда мне ехать, честное слово! У меня дело. Послезавтра вагоны с запчастями придут, надо разгружать...
Мать даже задохнулась от негодования:
– Ты мне даже... Даже и не говори ничего! Дело у него – два магазинчика с железяками! А тут человек на тот свет собрался!.. Хреновенький, правда, человечек... Тьфу ты, батюшки, что я такое говорю... хороший человек, ничего не скажешь... За всю жизнь конфетки тебе ни разу не принес, зараза, всю получку только в глотку, только в глотку... ну не хуже других. А вот теперь, видать, перед кончиной доброе дело совершить пытается, а ты! Нельзя так! Надо ехать и взять этот дом! Ну, может, и еще чего даст, ты, главное, не отказывайся...
– Ой-й-й, – раздраженно процедил Вадим. – Прямо хоть разорвись... А куда ехать?
– Так здесь недалеко! В Красноярск! – радостно подскочила мать. – Сейчас на поезд сядешь, а ночью уже и там будешь! Только билеты купи.
– А тогда чего я на поезде? Я на машине доеду, и никаких билетов... Мам, ты меня, знаешь, сейчас не трогай, я посплю, долго спать буду, и чтоб никаких перышек! А потом я проснусь... потом я встречусь с Денисом... а потом...
– А потом уже ночь будет! – не вытерпела мать.
– Вот ночью и поеду. А утром уже и там буду. Или он сильно торопится?
– Да обещал до утра подождать...
– Вот и хорошо, и больше меня не буди, ладно? А то... я... – И Вадим натянул на голову одеяло.
Проснулся он в двенадцать часов, а уже в два часа сидел со своим другом Денисом в маленьком кафе.
– В общем, я к вагонам должен вернуться, но... черт его знает, такое дело, – говорил Вадим. – Поэтому, если меня не будет, ты Васильева проконтролируй, чтобы с разгрузкой никаких заморочек не было. Хотя там нормальные ребята, мы с ними всегда работаем. Так... Что еще?.. Ах, да. Вот тебе ключи от квартиры, ну той, что на Николаева, можешь туда вместе со своей Татьяной перебираться, я даже если приеду, все равно у матери поживу. Мне все эти пустые холодильники да рубашки мятые уже вот где!