Пришел, увидел, соблазнил
Шрифт:
И она торопливо ухватила за руку Романа и поволокла в прихожую.
– Где твоя куртка? Ага, вот! – спешно снимала девчонка одежду друга с вешалки.
– Женя! Что с тобой сегодня? – задержал он руку невесты и притянул к себе. – Я ничего не понимаю.
Женя дернула плечиком. Если честно, она и сама не могла понять, но... но отчего-то сегодня она вдруг подумала... а не рано ли подавать заявление в этот загс? А что она, собственно, видела? Она же как встретилась с Романом, так больше ни с кем и не дружила, больше у нее никого и не было, как-то сразу было решено, что они созданы друг для друга и их совместное проживание – только вопрос времени. А сейчас она вдруг
– Ром, ну чего ты придумываешь? – отмахнулась она от собственных мыслей. – Ну что со мной? Ты же видишь – наехали родственники, еще этот дядя Жора решил моим домом их одарить. Конечно, я взвилась! Обозлилась! А потом... потом оказалось, что никто на этот дом и не зарится, что люди просто приехали попрощаться с Зипуновым. Он же им черт знает что написал! Ну и... и на душе стало приятно. Знаешь, так бывает, когда думаешь о людях плохо, а потом оказывается...
– А потом оказывается, что все замечательные, да? И Наташа эта, которая пьет, как тракторист, и матушка ее, которая по всей комнате с мужиком таскается, а уж братец и вовсе душка, да?
Женя дернулась:
– Ну знаешь... они все-таки моя родня!
– Да какая родня? Ты ж сама говорила, что ни одной кровиночки!
– И что? По-твоему, лучше вообще одной куковать, да? – прищурилась девчонка. – Тебе легко говорить – у тебя мать есть, а я одна!
– Мне тоже нелегко, – пожал плечами Роман. – У меня, кроме мамы, родных людей нет. Но у меня есть ты. И я думал, что у тебя... я.
Женя опустила глаза:
– Ромка, ну давай ты меня не будешь мучить, а? Они поживут три дня и уедут. И у нас все пойдет по-старому. А сейчас... ну должна я их нормально приветить.
– Прости, я дурак, – подмигнул ей парень. – Мне просто показалось...
И он, чмокнув подругу в нос, выскочил из дома.
Женя оперлась спиной о дверь и минутку постояла... Эх, если бы это только тебе показалось, Ромочка...
Ромка ехал в машине и не переставая курил. Вот если бы мать видела... Ну а как тут не закуришь. У них с Женей еще никогда такого не случалось – чтобы он вдруг чувствовал себя лишним. Они всегда были как одно целое. Женька так хорошо его понимала, он никогда не давал ее в обиду, а сегодня... И какой черт только этого братца принес? Женька с него весь вечер просто глаз не спускала! Тоже еще – Ален Делон! Он же... ему ж лет-то сколько?! Он же... Нет, назвать его старым язык не поворачивается. Подтянутый, холеный, уверенный... Но все равно... антиквариат! И чего девчонки так на взрослых мужиков клюют? Ну, подумаешь, у него машина крутая! Так у Ромки тоже «Лендровер», мама купила, и что?.. А может, и разница только в том, что Ромке «купила мама», а тот сам? Сам... По этому Вадиму сразу видно – сам! Все сам! А что ему, Ромке, делать, если ему всего двадцать четыре, если он еще не научился так цинично дергать губой, так криво усмехаться и так равнодушно отворачиваться от женщины, когда она приглашает тебя на танец? А этот... Верблюд! Ну ничего, ничего, они еще посмотрят. Главное, надо три дня перетерпеть, потом этот Буранов уедет... но за три дня кто его знает, что может произойти... Вот! Женьку от этого братца надо утащить куда-нибудь! Точно! Что он – тяжелобольной, чтоб возле него порхать? Там есть кому ублажить красавчика Вадю! А Женьку... Женьку Ромка завтра же утащит... да хоть к Назаровым! А что? С Ленкой Женя в прекрасных отношениях, они всегда по три часа трещат, да и у них с Антоном есть о чем поговорить! В боулинг завалятся, можно забежать в «Отрезанный ломоть». В общем, решено! Он завтра же с утра созвонится с Назаровым, и они все вместе чудесно проведут время. А потом он еще что-нибудь придумает.
Дома все еще горел свет.
– Мам, ну чего ты опять не спишь? Ложилась бы, опять меня ждала, что ли? – появился он в прихожей.
Ему навстречу из комнаты выпорхнула мать с очередной омолаживающей маской на скулах:
– Ромчик! Вы что... поссорились с Женечкой?
– Ма, чего ты вся в огурцах? – ткнул сын матери в щеку. – Скоро котлеты на лоб лепить начнешь...
– Ты хочешь котлет? – тут же всполошилась мама. – У нас есть, я сейчас в микроволновку их суну, минута делов. Давай, раздевайся.
– Да не надо ничего, – поплелся Ромка к себе в спальню. – Мам, расскажи лучше... а отец был намного тебя старше?
Мать подошла к сыну, устроилась на краешке дивана и пытливо посмотрела ему в лицо.
– Вы точно поссорились, – твердо заявила она. – Но ты не расстраивайся, ссоры случаются. Мы вон тоже с тетей Алисой поссорились, а потом...
– Мам! Ну я ж спросил! Ты меня совсем не слушаешь?
– А какую глупость ты спросил? – насторожилась мать. – Где твой отец?
– Да знаю я – где, он у меня подводником был, и все всплыли, а он один затонул, – поморщился Ромка. – Мам, заметь, я даже никогда не спрашиваю – как это ему одному удалось утонуть в подводной лодке. В бассейне, что ли, утоп?
– Н-ну... это трагическая история, – мгновенно опечалилась мать. – Он был героем! Подводником и...
– Да я помню, а в прошлый раз ты говорила, что он был полковником милиции и погиб при задержании. А еще ты мне рассказывала, что мой отец был известным шахтером и погиб при исполнении долга. И опять же, заметь, я тактично не уточнил – кому до такой степени мог задолжать мой отец в шахте.
Мать опустила руки.
– Ну что, тебе было бы легче, если бы я сказала, что твой отец был прожженным бабником, а я была беспросветная дура?
– Ну... но это хоть правда, – дернул ее за руку сын. – А он был старше тебя?
– Не помню, если и старше, то не намного...
– Ма, да ты не переживай, ты у меня все равно самая молодая и красивая. Непонятно, и куда только мужики смотрят?
– Нет, милый мой, теперь они смотрят куда надо, но... У меня уже есть один мужик! Вот он, развалился на диване, даже раздеться не соизволил и изводит мать непристойными вопросами! А мне уже давно пора спать, между прочим!
– Конечно... конечно. Иди спи, только не забудь, что у тебя вся личность в овощах, не смоешь – утром прорастут.
А в доме Жени еще вовсю шло веселье. Нет, дядя Жора уже давно и крепко спал, рядом с ним устроилась и тетя Маша, но в маленькой комнате, на «женской» половине с болью ваяли красоту.
– Наташа, ну не дергайся, потерпи еще маленько! – порхала возле сестры Женя. – Вадим, ну скажи ей!
– Наталья, не буянь!.. Ей нужен наркоз, сейчас водку принесу.
– Куда ты рукой в рюмку? – испуганно верещала Наталья. – Как я пить буду?
– Какое «пить»! Это тебе на брови!
Заросшие брови редели, уже показалась красная, воспаленная кожа, и было уже жутко больно, но девица терпела. Да и как не терпеть, если рядом с ней сидит Вадим и терпеливо держит ее за руку.
Вадим и в самом деле уложил свою ладонь на здоровенную ручищу Наташи, но это не мешало ему переглядываться с Женей и весело фыркать.
– Женька! Ну ты ей вторую бровь криво дергаешь! – шутливо ругал он младшую сестру и успокаивал старшую: – Не переживай, Наталья, когда она уснет, мы ей вообще все брови сбреем.