Пришествие Зверя. Том 3
Шрифт:
Великий магистр сидел на ступенях, ведущих к возвышению в конце зала. Он опирался локтем на поднятое колено и обхватывал подбородок ладонью. Дракам, когда-то весьма опрятный и представительный, запустил себя. На плечи свисали нечесаные прямые волосы, длинные ногти были обломаны. Вангорич исхудал, но, судя по жилистой шее и запястьям, в нем сохранилась толика прежней силы. Престарелый по меркам обычных людей, он обходился без механических имплантатов. Ассасин все еще представлял опасность.
— Дракан Вангорич! — провозгласил Тейн. —
Обвиняемый зевнул.
— Ты всегда говорил, что вернешься. Вот и явился исполнить угрозу. — В голосе Дракана звучали новые, исступленные нотки. — Но ты не торопился.
— Я не наделял тебя единоличной властью. — Подойдя ближе, Максимус вытащил силовой меч. Расщепляющее поле слабо засветилось в полумраке.
— Я довольно быстро обнаружил, что либо буду править единолично, либо не буду править вообще, — сказал Вангорич. — Сенаторум не функционировал. Мне пришлось действовать. Я вынужден был убить их после того, как Кубик переместил Улланор. Планета существует до сих пор, и не так далеко от Терры.
— Почему ты не вызвал меня? Зачем перебил их всех?
— Потому что ты не вернулся бы. — Дракам поднялся, и на магистра ордена повеяло затхлым смрадом. — Я старался как мог. Властвовать следовало тебе, Тейн: ты справился бы лучше. Но ты хотел уйти в крестовый поход. А я не желал быть лордом-защитником.
— Желал, — возразил Максимус. — Ты лжешь так давно, что уже не можешь прекратить. Ты лгал даже себе. Загляни в свою истинную суть, великий магистр! Не сомневаюсь, ты поймешь, что всегда мечтал править, а я, слепец, не заметил этого.
Вангорич оскалился, показав нечищеные зубы. В его улыбке, в складках возле губ и посадке головы мелькнул образ человека, которым он был когда-то.
— Подожди немного, и я приведу все в порядок. Защищать Имнериум — не всегда то же самое, что защищать человечество. Вот увидишь, я улучшу положение.
Тейн внимательно посмотрел на немытого Дракана. Его обходительность, интеллект и остроумие исчезли. Время не щадило неулучшенных людей.
Больше всего Максимуса уязвляло то, что ассасин говорил верно. Тейн должен был остаться, но поставил личную честь выше долга.
— Слишком поздно. Твое честолюбие подвело тебя, как ты подвел Императора, — произнес магистр ордена. — Пора тебе покинуть пост, Вангорич. Предстань перед судом. Твой процесс будут вести новые Верховные лорды Терры. Тебе вынесут законный приговор, который станет предостережением для всех, кто считает себя могущественнее воли Императора!
Встав, Дракан рассмеялся и восторженно захлопал.
Хором щелкнули сто пятьдесят болтерных затворов.
— Какая чудесная речь, — сказал Вангорич. — Но нет, я вынужден отказаться. Видишь ли, ты совершаешь страшную ошибку, — лукаво добавил он.
— Промах я допустил сто
— А сейчас ты ошибаешься вновь. — Глаза великого магистра блеснули зарождающимся помешательством. — В последний раз.
Где-то переливчато завыла сирена. В стенных нишах замигали огоньки. Из пола в них поднялась сотня капсул с янтарными проблесковыми люменами на крышах. Модули с резким глухим стуком встали на положенные места. Каждый цилиндр заполняли клубы газа, подсвеченного синеватым сиянием. Внутри виднелись размытые силуэты людей в обтягивающих комбинезонах из синтекожи.
С асинхронным шипением капсулы выпустили газовую смесь.
— Мы в храме Эверсор, — проговорил Дракан. — Позвольте же представить вам его аколитов.
Космодесантники открыли огонь, но модули состояли из бронестекла несколько сантиметров толщиной. Их корпуса только покрывались сетками трещин. Существа в капсулах одно за другим приходили в сознание, царапая свои темницы когтями перчаток на подергивающихся руках.
Двери капсул распахнулись, и в зал хлынуло еще больше газообразного металона. В резко охладившемся воздухе сконденсировался водяной пар, все вокруг заволокло плотным ледяным туманом. Воины, стоявшие возле Тейна, исчезли за пеленой белых завитков. Перейдя на тепловидение, Максимус разглядел на изображении в псевдо-цветах только своих бойцов. Он не видел наступающих эверсорон, таких же холодных, как газ.
Повсюду вокруг загрохотали болтеры. Откуда-то донесся безумный смех Вангорича.
Так началась одна из самых тяжелых схваток в жизни Тейна. Убийцы в черном внезапно возникали из мглы и проворно увертывались oт его ударов. В шлеме магистра ордена раздавались крики боевых братьев. Порой он замечал перед собой космодесантников, но их тут же сражали блестящие клинки на пальцах исступленных агентов храма Эверсор.
— Отступаем к двери! — скомандовал Максимус. — Защитное построение!
Его сокращающаяся группировка заняла позиции у выхода. Паля из болтеров, Астартес встали спиной к спине. Горстка ассасинов пробралась к ним в тыл, и одолеть врагов удалось лишь ценой огромных жертв. На ретинальном дисплее Тейна непрерывно обновлялся список потерь. Черные тела и череполикие маски то исчезали, то появлялись, и воины падали под ударами когтей.
Их неприятели гибли жутко и кроваво. Эверсоров разрывали на куски болт-снаряды или разносили в клочья детонации биохимических веществ в их телах, запускавшиеся после остановки сердца. Взрывы были настолько мощными, что космодесантники возле эпицентра валились замертво, — летящие с немыслимой скоростью осколки брони и костей пробивали даже силовые доспехи.
— Не подпускать их! — орал Максимус. — Не подпускать!
Ассасины стреляли из пистолетов «Палач», выпуская то беззастенчиво грохочущие болты, то беззвучные токсичные иглы.