Пришествие Зверя. Том 3
Шрифт:
— Хорошо. А что с положением корабля?
— Уровень риска вполне приемлемый, — сказал Абатар. — Оборонительный огонь с планеты теснит зелено- кожих назад. Они существенно дальше от поверхности, чем те, что были на Вультусе.
— Значит, достаточно далеко.
— Говорю же: риск в пределах допустимого.
«У нас нет выбора, — подумал Тейн. — Другого способа разобраться с орочьим флотом просто не существует. Интересно, а что такое тогда недопустимый риск? Такого просто нет».
Действовать было необходимо. Это единственная альтернатива неминуемому поражению.
— Время?
—
Тейн связался по воксу с Аднахиилом:
— Мы собираемся атаковать.
— Очень хорошо. Мы не станем ввязываться в бой, пока вы не дадите сигнал, если возможно. Да хранит вас Император.
— Да хранит нас всех Император.
За спиной Тейна Форкас сказал:
— Мы создаем прецедент.
Тейн оглянулся. Форкас смотрел на маяк телепорта на спине Абатара.
— Средства, которые мы используем, — продолжал Форкас. — Инструменты. Оружие.
— Думаете, нам не стоит употреблять их в борьбе с орками?
— Это оборудование... нечистое. — Форкас произнес слово с такой уверенностью, будто давно размышлял над его смыслом и коннотациями. — Цена за его использование высока, в чем мы уже имели случай убедиться.
— Его собрали не ксеносы, — напомнил Тейн, хоть у него перед глазами и пронеслись образы изрытого воронками Императорского Дворца. — Его создали механикусы.
— Но происхождение его сомнительно.
— Тем не менее, — вставил Страгон, — оно разрешено.
— И мы даже под присмотром Инквизиции, — сказал Боевой Кулак. Похоже, ирония ситуации доставляла ему мрачное веселье.
Форкас серьезно кивнул, признавая, что они правы.
— Но факт остается фактом — технология заимствована у зеленокожих. Адаптация не может полностью очистить ее. Мы сознаем ее опасность. Мы используем ее лишь в случае крайней необходимости. Разве кто-нибудь из вас хотел бы, чтобы эту технологию широко применяли в Империуме? Все ордены? Астра Милитарум?
Остальные умолкли и помрачнели.
— Нет, — сказал Тейн.
Форкас был прав. У них уже имелись веские основания не доверять технологиям орочьего происхождения. Тейн представлял, к чему может привести их применение, и это не сулило ничего хорошего.
— Нужно соблюдать равновесие, — продолжил Форкас. — Я признаю необходимость, которая сегодня движет нами. Но мы должны ограничить духовный вред.
— Разрешить использование таких технологий только Караулу Смерти, — сказал Стратон.
Мы. Караул Смерти. Они говорили как объединенная сила, понял Тейн. И они обсуждали ситуации, которые выходили далеко за пределы текущей миссии. Он был согласен с Курландом: Караул Смерти представлял собой временную меру. Иначе и быть не могло. Его обязанности магистра ордена не допускали иного. И он не мог себе представить, чтобы кто-либо из присутствующих космодесантников навсегда облачился в черное. Они тоже вернутся в свои ордены.
И все же.
Мы. Караул Смерти.
В этом было что-то... постоянное.
— Пятьдесят секунд, — сказал Абатар, возвращая Тейна в текущий момент.
В торпеде не было иллюминаторов. Экраны над пультом управления давали Тейyу единственную возможность понять, что творится
Весь орочий огонь был направлен на планету. «Глашатая ночи» не заметили.
— Император и правда защищает нас, — сказал Тейн. — Несомненно.
— Приготовьтесь к столкновению, — предупредил Абатар.
Тейн выпрямился.
Торпеда ударила справа по стыку машинного отделения. Ее страшно затрясло, когда бурильная головка вошла в толщу брони. Пустотных щитов не было, только чудовищная масса металла, отделявшая Караул Смерти от его добычи. Проникновение длилось несколько минут. Отделение «Гладий» выстроилось у люка, готовое в любой момент покинуть торпеду. Абатар чуть склонил голову набок, словно прислушиваясь к агонии металла.
— Уже почти, — сказал технодесантник.
Тейн поднял болтер.
Торпеда дернулась вперед, буравя воздух, потом остановилась. Люк распахнулся. Отделение «Гладий» выскочило наружу из-под бурильной головки. Торпеда торчала посередине коридора. Весь корабль трясло от бесконечной бомбежки. Справа показалась группа орков, которые тут же застыли от изумления. «Гладий» выкосил их болтерным огнем, и орки погибли, так и не успев сообразить, что происходит.
Коридор был широким и высоким, но казался тесным из-за колоссальных трубопроводов, из которых состоял его потолок. Стены по обе стороны были собраны из кривобоких железных плит, скрепленных немыслимым количеством заклепок величиной с кулак Тейпа. За грудой тел убитых орков коридор продолжался еще на сто метров по машинному отсеку и заканчивался взрывозащитной дверью.
Других орков не было видно.
— Эти секунды — наши, — сказал Тейн. — Давайте воспользуемся ими как следует.
Караул Смерти быстро зашагал по коридору, Абатар шел впереди. Технодесантник остановился у самых дверей.
— Здесь бы и дредноут пролез, — заметил Стратон.
— Вот уж не надо, — ответил Абатар, разглядывая трубопроводы на потолке. — Битва за машинариум нам не нужна.
— Если предположить, что он за той дверью, — сказал Тейн.
— Наличие взрывозащитной двери именно в этой части корпуса говорит, что так и есть. — Абатар сделал шаг и показал на трубоопроводы. — Ну и это тоже. — Он стоял под самой толстой трубой, диаметром метра три. Из трещин и плохо подогнанных стыков капала вода. — Вот. — Он протянул вверх серворуку и сделал плазменным резаком круглое отверстие, пока все остальные прикрывали проход.
Несколько секунд спустя на палубу грохнулся большой железный диск и хлынула бурая вода. Из дыры подул горячий ветер, пахнущий ксеносами и отработанным топливом.
— Вентиляция, — сказал Абатар одновременно с удовлетворинием и отвращением. — Вентиляция и охлаждение. Зеленокожие, правда, соорудили в этих целях какой-то кошмар.
— Но ведь он работает, — заметил Форкас.
— Верно, — сказал Тейн. — В этом направлении и будем двигаться.
— Очень хорошо. А мы пока их отвлечем.