Пришествие Зверя. Том 3
Шрифт:
— Полагаю, Марс? — уточнил Вангорич.
— Логичный вывод, учитывая, что это единственная планета, на которой достаточно энергии и подпространственных импеллеров.
— А что с Террой? — спросил Ланьсан.
— Невозможно. Влияние на маяк Астрономикона стало бы огромным и носило бы неопределенный характер.
Повисла обреченная тишина. На несколько секунд груз их ответственности стал невыносимым. «Впрочем, лучше несколько секунд, чем ничто, — подумал Курланд, — хотя — что слишком мало, что слишком поздно — все одно».
Потом заговорила Виенанд:
— Что случится,
Курланд покачал головой:
— У нас критически мало времени. Каждая истребительная команда проследует по разным координатам. Там их встретят три флота с Терры.
— С какой целью?
Лорд-командующий размышлял, насколько полно следует ответить, когда услышал, что к библиотеке торопливо приближается группа людей со стороны Кардинальской Часовни. Потом их услышали Тейн и Вангорич — и ассасин повернулся к двери.
— Еще рано, — сказал Курланд. — Но, может, это вести от одной из истребительных команд.
Он поднялся с кресла, и тут же огромные двери распахнулись вовнутрь, и ворвался рой щебечущих серафимов.
— Месринг, — пели они, кружа над столом и хранилищами данных. — Экклезиарх Адептус Министорум.
— Будет присутствовать.
— Будет присутствовать.
— Будет присутствовать...
— Вангорич! — рявкнул экклезиарх, пробираясь сквозь ряды паствы, будто пьяный. Он врезался в тележку и разбросал инфопланшеты и свитки по всему полу. — Я знаю, ты здесь — ты и твои дружки. Еретики!
Разболтанные колеса и слабые ноги протащились еще несколько метров, пока лорды скребли по полу креслами, почтительно вставая вслед за Курландом.
Лаврентий перехватил откатившуюся тележку одной из трех своих конечностей.
Месринг освободился от нее, размахивая пустым флаконом, словно желал провозгласить тост за поверженного противника. Если Курланда удивляло то, как некоторые лорды, по всей видимости, жили припеваючи, пока миллиарды их подданных голодали, то почти столь же сильно его поразила картина того, как следы многолетних злоупотреблений стерлись с тела человека. Не было ни мешков под глазами экклезиарха, ни обтянутого белым облачением брюха, ни самодовольно-благочестивого вида. Глаза его остекленели, черные зубы торчали из ввалившихся десен. Белизну впалых щек тот отчего-то счел необходимым замаскировать зеленой тушью. Борода торчала клочьями, измазанными кровью, вином и блевотиной.
Он топтался на месте и упал бы, если бы не усилия пожилого, но крепко сложенного человека в облачении старшего исповедника и толпы пономарей. Они выглядели беспокойными и смущенными, а кто-то — и вовсе испуганным.
Чего им бояться?
— Неважно выглядите, Месринг, — сказал Дракам тоном, который Курланд слышал от санитаров в полевых госпиталях для безнадежных пациентов. — Да вы же вот-вот упадете.
— Гори в аду, Вангорич. Хитрец. Умник. — Экклезиарх умолк лишь для того, чтобы выплюнуть сгусток крови. — Мне нужно противоядие. Нужно. Прямо сейчас.
Курланд
— Вангорич?
Ассасин пожал плечами:
— Тяготы его должности велики, господин — пастырская забота о миллиардах. Боюсь, он еще не оправился от трагедии разрушения орочьей луны.
— Ложь! — Месринг, шатаясь, двинулся к Виенанд, сбрасывая удерживавшие его руки. — Скажите ему! Скажите, как вы купили меня излечением от его яда, если вам дорога моя жизнь.
Вангорич и инквизитор переглянулись — и взгляды их говорили сразу все и ничего.
Нахмурившись (что на лице, унаследовавшем черты Рогала Дорна, было особенно хорошо заметно), Курланд отвернулся от них и протянул руку к экклезиарху. Он был на целый метр выше Месринга, а в броне еще и вчетверо или впятеро шире, и мог бы одной рукой обхватить его голову.
— Если вы хотите озвучить обвинение, я вас слушаю.
Пастырь так затряс головой на тощей шее, что Курланд испугался, что та сломается. Взмахнув руками, он ударил Имперского Кулака по латной перчатке, словно пьяница, атакующий стену, и со значительным видом покачал над головой алмазным флаконом.
— Мутанты. Отравители. Еретики. — Месринг обвел их всех пристальным взглядом, его раскрашенное лицо побагровело, когда он наконец показал на Каваланеру. — Пособники ведьм.
Рыцарь Забвения улыбнулась, но больше никак не отреагировала.
— Вашей организации едва ли тысяча лет, — твердо перебила Виенанд. — Ее орден — древний, он даже старше того, из которого происходит лорд Курланд, и они сражались плечом к плечу с самим Императором. Нам что, мало орков? Будем еще искать врагов среди людей?
— Отступники. Предатели. Троном Улланора клянусь, я окружен ими! — Размахивая руками, Месринг прошел сквозь ряды своей свиты, потом обернулся и наставил на них сморщенный палец. — На Терре не останется уголка, где не ощутят мое падение, учтите! Я знаю, что говорю! Лицемерие. Ложь. Маскарад Кулаков. Смерть Вулкана. Пустоголовые извращенцы, которые называют себя вождями. — Он изобразил знак аквилы и сплюнул кровь на пол. — Император покинул нас не без причины.
Он отвернулся, поднял голову и распростер руки, словно проповедуя всей планете.
— Люди услышат это! Лишь низвергнув еретика и неверующего и приняв армии Зверя, они могут спастись. Слава Зверю! — возопил он, брызжа слюной и закатывая глаза. — Все восславьте Зверя!
Громкий выстрел из болтера заставил серафимов испуганно заметаться. Содержимое черепа и ошметки плеч Месринга брызнули на архиисповедника, который, пронзительно крича, вцепился в руку обезглавленного экклезиарха.
Виенанд открыла рот, собираясь что-то сказать. Взгляд ее перешел с мертвого экклезиарха на полу на пистолет в руке Курланда, и она снова сомкнула губы. Мудро. Вангорич потянулся через стол посмотреть на тело, на лице его играла странная улыбка. Все остальные были слишком ошеломлены, чтобы хоть как-то реагировать. Разумеется, кроме Кубика. Каваланера повернулась к Имперскому Кулаку с недоуменным выражением лица, словно спрашивая, неужто казнь без суда и следствия теперь в порядке вещей на Терре?