Притчи. Даосские, китайские, дзэнские
Шрифт:
Однажды, когда Банкей читал проповедь в храме Рёмон, туда зашел священник Синею, веривший в спасение через повторение имени Будды. Священник позавидовал большой аудитории Банкея и решил поспорить с ним.
— Основатель нашей секты, — стал хвастаться священник, — обладал такой сверхъестественной силой, что мог стоять на одном берегу реки с кистью в руках и через воздух писать на листе бумаги, который держал на другом берегу реки его помощник. Способен ли ты совершить
На эти заявления Банкей ответил:
— Очень может быть, что ваш основатель мог проделать такой трюк. Но в обычаях дзэн такого нет. Мое чудо состоит в том, что если я голоден, то я ем, а если меня одолевает жажда — я пью.
Ямаока Теею, когда был еще молодым и только начинал изучать дзэн, посещал одного учителя за другим. Так он дошел и до учителя Докуона из Секоку. Желая показать, что он уже многого достиг, Ямаока заявил прямо с порога:
— Разум, Будда, чувственное бытие — это все видимость, которой не существует. Истинная природа всех явлений — это пустота. Нет ни воплощения, ни реализации, ни заблуждения, ни мудрости. Ничего нельзя дать, потому что ничего нельзя взять.
Докуон во время этих речей сидел, не обращая внимания на разглагольствования Ямаока Теею. Вдруг он взял бамбуковую палку и сильно ударил юношу по ноге.
— Что ты делаешь? — разозлился Ямаока.
— Если нет ничего, все пустота, как ты утверждаешь, то откуда же эта злость? — спокойно ответил Докуон.
В двух дзэнских храмах, стоявших напротив друг друга, было два самых младших ученика. В обязанности одного из них входило каждое утро ходить за овощами.
— Куда ты идешь? — спросил как-то раз другой ученик, встретив своего коллегу по пути.
— Иду, куда ноги несут, — ответил первый ученик.
Этот ответ поразил юношу, и он обратился за советом к своему наставнику.
— Завтра ты опять встретишь его. Задай ему тот же вопрос. Он ответит тебе точно так же, и тогда ты спроси: «А если бы у тебя не было ног, то как бы тогда шел?» Этот вопрос поставит его в затруднительное положение.
На следующий день ученики встретились снова.
— Куда ты идешь? — спросил второй.
— Куда ветер дует, — ответил первый.
Услышав такой ответ, второй ученик снова растерялся и обратился к своему наставнику. «Раз так, то при следующей вашей встрече спроси у него, куда бы он шел, если бы не было ветра», — посоветовал учитель.
— Куда ты идешь? — в третий раз задал свой вопрос второй ученик, когда мальчики повстречались утром.
— На рынок за овощами, — ответил первый ученик.
Хакудзё, мастер дзэн, трудился до самой старости, даже когда ему исполнилось восемьдесят лет, он вместе с учениками работал в саду, расчищал дорожки и подрезал деревья. Ученики
В этот день учитель не пришел обедать, не ел и на следующий день. «Наверное, он рассердился на нас за то, что мы спрятали его инструменты, — подумали ученики. — Лучше мы вернем их ему». Как только они сделали это, Хакудзё, как и обычно, пришел обедать.
— Учитель, вы расстроились из-за того, что мы спрятали ваши инструменты и потому не приходили обедать? — спросил один из учеников.
— Нет, — ответил Хакудзё. — Просто кто не работает — не ест.
Мастер дзэн Иккю отличался сообразительностью еще тогда, когда он был совсем ребенком. У его учителя была древняя чашка для чая, настоящее произведение искусства, редкая и ценная вещь. Однажды, когда наставник отлучился, Иккю захотел рассмотреть эту чашку. Но тут он услышал шаги учителя и от испуга выронил чашку. Когда мастер вошел, Иккю спросил у него:
— Почему люди умирают?
— Это естественный ход жизни, — ответил наставник, — все должно умереть, и прежде всего то, что уже долго жило.
Тогда Иккю показал учителю осколки чашки и сказал:
— Учитель, вашей чашке пришло время умереть.
У известного фехтовальщика был сын по имени Матаюро. Отец пытался передать сыну свое искусство, но понял, что сын работает не так усердно, как бы ему хотелось. В итоге отец отказался от мысли сделать из Матаюро искусного фехтовальщика. Тогда юноша отправился на гору Футара, где жил знаменитый фехтовальщик Бандзё.
— Ты хочешь научиться у меня фехтованию? — спросил Бандзё. — Но я не хочу этого, мне кажется, ты не приспособлен для этого и не отвечаешь моим требованиям.
— Но если буду очень стараться, — настаивал Матаюро, — сколько мне понадобится времени, чтобы стать мастером?
— Для этого тебе придется учиться всю оставшуюся жизнь.
— Но я не могу учиться так долго. Я готов работать день и ночь, если только ты согласишься учить меня. Если я стану твоим доверенным слугой, сколько лет это займет?
— Лет, наверное, десять, — сказал, несколько смягчившись, Бандзё.
— Мои родители уже постарели, и мне вот-вот придется взять на себя заботы о них, — продолжал упрашивать Матаюро. — Скажи, если я буду трудиться еще усерднее, сколько это займет времени?
— О, ну тогда лет тридцать, — ответил Бандзё.
— Как же так? — нетерпеливо удивился Матаюро. — Сначала ты говоришь о десяти годах, а потом о тридцати? Я готов перенести любые испытания, лишь бы научиться в самый кратчайший срок.