Притворись моей
Шрифт:
– Останься, пожалуйта, – сжимает руку сильней, не отпуская моих глаз.
Я не стану кокетничать, уточняя, что означает его просьба. Мне известно, с какой целью мужчина предлагает женщине остаться на ночь. Знаю, что должна отказаться. Высвободить ладонь, вежливо попрощаться и красиво уйти в закат. Так на моем месте поступила бы благоразумная девушка, но этим вечером я – точно не она. Вижу, что нужна ему и хочу остаться.
– Не боишься спать со шпионкой? –
Его подозрения серьезно ранили.
– Я знал, что это не ты, Ариненок. Верил тебе всегда. Воришка уже пойман.
– И кто же это?
– Один из тимлидов[1]. Ему там наобещали. Повелся дурачок! Прости, если обидел, это сгоряча, на эмоциях. Они реально достали нездоровой конкуренцией!
Киваю и грустно усмехаюсь. Он так много меня обижал, а я так упорно его люблю. При этом никак не могу простить. Мазохизм какой-то.
– Так как? Останешься? – спрашивает Гарик, тревожно заглядывая мне в лицо.
Сейчас логично спросить, что будет после, но на этот вопрос я знаю ответ: никакого «после» у нас с ним не будет. Я сама так решила.
– Останусь, – произношу, сдерживая пробивающуюся дрожь.
Мне немного стыдно, но я гоню это чувство. Я утешу его и отпущу насовсем. Только тогда обида и ревность отпустят меня.
Мы выходим на улицу и попадаем под дождь. Гарик крепко обнимает меня за талию и тянет к такси. В этот момент возникает иллюзия, что мы снова вместе и у нас все хорошо.
В теплом салоне авто он с силой притягивает меня и целует. Очень собственнически, глубоко и уверенно. Ошеломительно.
Его вкус и запах проникают в меня и сводят с ума. Кажется, я не чувствовала их целую вечность. Голова идет кругом, волшебные таблетки – мимо кассы. Меня конкретно потряхивает. Опиатам не под силу противостоять гормональной буре, охватившей тело от близости любимого мужчины.
Поцелуй длится долго. Я ловлю себя на мысли, что никто и никогда не будет целовать меня так вкусно. Заранее уговариваю себя смириться с этим фактом. В конце концов, не в поцелуях человеческое счастье.
Оторвавшись от моих губ, Гарик шепчет, что безумно скучал. Я молчу. Еще в ресторане поклялась не заговаривать о чувствах. Они сложены аккуратненькой стопочкой и бережно упакованы в цинковый сундук. Тлеют там себе потихоньку, лучше не ворошить.
В отеле Белецкий берет меня за руку. Идет широким шагом немного впереди. Я пытаюсь не отставать и гоню запоздалое желание уехать в аэропорт.
В номере довольно прохладно и это хорошо. Холод не позволит слишком расслабиться и на него можно списать нервную дрожь.
– Окно было открыто, – говорит Игорь, замечая, как я ежусь.
Закрыв створку, он задвигает массивную штору, разворачивается и смотрит прямо в глаза.
– Хочешь что-нибудь выпить? Чай? Капучино?
Я стою у кровати, мотаю головой.
Он подходит, порывисто притягивает и стискивает до хруста в косточках. Робко, почти невесомо обнимаю его в ответ. Мы не занимались
Гарик нежно целует в висок и шумно тянет в себя воздух. Я незаметно улыбаюсь. Его привычка обнюхивать мою кожу и волосы всегда меня забавляла.
Поднимаю руки выше, глажу шею, затылок. Хочется пожалеть, приласкать, но у него настрой другой. Он сдавливает талию и упирается в живот внушительной эрекцией. Я немного смущаюсь.
– Нужно в душ, наверное, – говорю шепотом.
– Потом, – откликается хрипло.
Стянув с моих плеч пальто, подталкивает меня к кровати. Пальто падает на пол, я – на упругий матрас.
Он нависает, дотрагивается до лица. Мы встречаемся глазами, в его плещется дикое желание. Оно заражает меня, словно вирус. Проникает внутрь и поражает все клетки разом, вынуждая организм работать на свои потребности. Кровь ускоряется, обоняние обостряется, слизистые становятся влажными.
– Это ничего не значит, – произношу вслух свою внутреннюю установку.
Белецкий кивает, наклоняется и чувственно целует. Я порывисто отвечаю. Страсть накрывает нас горячей волной и утаскивает в темные глубины.
Мы дышим часто, по нарастающей. Хватаемся друг за друга, трогаем. Оба дрожим. Он задирает мою водолазку, расстегивает и рывком сдергивает с меня брюки, приспускает свои. Я растегиваю только верхние пуговицы его рубашки. Раздеться полностью терпения не хватит. Это не похоже на оговоренный заранее секс, это какое-то безрассудство.
Гарик сминает мою грудь, с силой гладит живот, спускается ниже, трогает там. Я цепляюсь руками за обтянутые черной тканью плечи и обхватываю ногами его бедра. Выгибаюсь навстречу. Мне не нужны сейчас ласки, я уже на грани. Он просовывает между нашими телами руку, помогает себе и одним мощным движением входит в меня.
Я почти взвизгиваю, как это резко. Он не дает мне привыкнуть, нетерпеливо толкается раз, второй, третий… Задыхаюсь от такого напора, паникую. Пальцы немеют, как сильно сжимаю его плечи. Мне не больно, просто много. Слишком много ощущений и они одуряющие. Я отвыкла, забыла, как приятно чувствовать его в себе.
Он двигается уверенно, без остановки. Берет меня с неистовой одержимостью. Влажно целует лицо, шею. Слегка прикусывает. Шепчет, что красивая, что хочет меня сильно.
Я закрываю глаза и отпускаю контроль. Подстраиваюсь под заданный ритм и позволяю себя вести. В животе пульсирует и разрастается огненный шар.
Игорь ускоряется. Вжимает меня в матрас и трахает, выбивая сдавленные стоны из груди. Они мешаются с пошлыми звуками наших тел и предельно усиливают возбуждение. Мокрые и горячие, мы стремительно проносимся эту чокнутую стометровку и приходим к финишу одновременно. Я вскрикиваю и закусываю ладонь. Он замирает и хрипло стонет мне в шею. Толкается еще несколько раз, продлевая общее удовольствие, и с выдохом наваливается на меня.