Притворщик
Шрифт:
– Разве меня не будет защищать Корона?
Саймон покачал головой.
– Мы, «лжецы», – как воздушные змеи: нам, как и им, обрезают веревочки, если мы вдруг залетаем туда, где бушует буря.
Агата перекатилась на живот и посмотрела ему в лицо.
– Хотелось бы мне стать одним из «лжецов».
Уголок его губ дрогнул в улыбке.
– Ты леди.
– Я женщина.
– В этом ты, черт возьми, абсолютно права. Но ты предназначена для лучшей жизни, чем та, которую я смог бы тебе предложить.
Агата
– Ты хочешь, чтобы я когда-нибудь стала такой, как леди Уинчелл, и устраивала бесконечные скучные вечеринки дли никчемных скучных людей? Окажи мне любезность, Саймон, не вмешивайся в мою личную жизнь. Если я когда-нибудь захочу выйти замуж, то сама сделаю свой выбор.
– Но ты выйдешь замуж, не так ли? Ты не должна оставаться одна; ты создана для того, чтобы тебя любили…
Мгновение помедлив, Агата тихо прошептала:
– Это, пожалуй, самое лучшее из всего, что мне когда-либо говорили.
Потом они некоторое время молча лежали, прислушиваясь к звукам пробуждающегося города. Слуги, наверное, к этому времени уже спустились вниз, и Агата подумала, что ей пора возвратиться в свою комнату. Однако она продолжала лежать, думая об их прошлом и о том, как случилось, что люди, принадлежащие к таким разным мирам, встретились здесь, на Кэрридж-сквер.
Кто они теперь друг другу? Любовники, для которых будущее – больная тема для разговора?
– Тебе пора, – услышала она.
– Да, пора.
– Еще один поцелуй…
Они осторожно, поцеловались, словно боясь разрушить хрупкое взаимопонимание, которое только что возникло между ними.
Потом Агата ушла, и Саймон остался один.
Утром за завтраком Саймон остро ощущал присутствие Агаты. Она сидела в конце стола, и он боялся посмотреть на нее, чтобы не выдать свое настойчивое желание схватить ее и унести в какое-нибудь недоступное для остальных место.
Джеймс появился с большим опозданием и, беспечно пробормотав «Доброе утро!», небрежно опустился на стул.
– Наконец-то встал, лежебока! – проворчал Саймон. – Ну и лентяй! Даже не верится, что я собирался передать тебе руководство клубом.
Джеймс в недоумении пожал плечами:
– Что я такого сделал?
– Вчера ты позволил ей выйти из дома.
– Но она ушла раньше, чем я проснулся…
– Потом Пирсон сказал мне, что она с тобой.
– Пирсон допустил неточность. Она выслеживала меня.
– Вы еще не забыли, что я здесь? – раздраженно воскликнула Агата, но Саймон даже не взглянул на нее.
– Не надо делать из мухи слона, Саймон, – взмолился Джеймс. – Фиблс следовал за ней по пятам.
Агата быстро повернулась к нему.
– Кто это – Фиблс?
– Всего лишь курьер, – хмыкнул Саймон.
Агата в смятении переводила взгляд с одного «лжеца» на другого.
– Вы хотите сказать, что кто-то следовал за мной?
Вместо того чтобы ответить ей, мужчины энергично продолжали перепалку и спорили до тех пор, пока в комнате не раздался пронзительный свист.
Когда спорщики удивленно уставились на нее, Агата, вынув изо рта два пальца, мило улыбнулась:
– Привет. Меня зовут Агата Каннингтон, и это мой дом. Если вам желательно делать вид, будто я не существую, то можете отправляться в другое место и там продолжить свою дискуссию. Вы меня хорошо поняли?
– Конечно, Агата.
– Извини, Агги.
– Благодарю вас. А теперь я желала бы знать, почему за мной следил какой-то Фиблс.
Джеймс пожал плечами:
– Это один из «лжецов», и ему дано задание следить за этим домом. Я думал, ты это знаешь.
– Откуда мне знать, если вы мне ничего не сказали? Саймон, может быть, есть еще что-то, о чем мне следует знать?
– Фиблс ведет наблюдение днем, а ночью его сменяет Курт.
– Курт – повар из клуба?
– Так ты брал ее с собой? – возмутился Джеймс.
Саймон некоторое время молчал, потом негромко произнес:
– Послушай, приятель, твоя сестра не только шла по моему следу до клуба, она без моего ведома проникла туда и даже уговорила Джекема дать ей работу и ключ от его офиса.
Джеймс недоверчиво посмотрел на сестру.
– Ты в самом дела это сделала?
– Да. – В голосе Агаты не слышалось ни малейших признаков раскаяния.
На лице Джеймса появилось выражение глубокого восхищения.
– Выходит, ты теперь наш новый агент! – Он наклонился ближе к Агате. – А что сделал Саймон?
– Он поцеловал меня.
Саймон закрыл лицо руками.
– Черт возьми, ну почему ты не лжешь, когда это следовало бы сделать?
Джеймс хмыкнул.
– Агги никогда не стала бы лгать мне, верно?
– За исключением тех случаев, когда у меня есть для этого веские основания, – заверила его Агата.
У Джеймса вдруг поубавилось уверенности в себе, и Саймон решил его спасти.
– Итак, сегодня мы еще раз рассмотрим каждый момент того вечера, когда тебя схватили.
Джеймс чуть не поперхнулся.
– Я думал, мы с этим покончили.
– Не совсем. Сегодня мы рассмотрим все с другой стороны.
Агата кивнула:
– Да-да, начинайте: я тоже хочу это послушать.
Саймон прищурился.
– Видишь ли, Агата, я не вижу необходимости в твоем присутствии при нашей беседе…
– Ты не думаешь, что от меня будет какая-нибудь польза, не так ли? – Агата положила салфетку на стол. – В таком случае я, пожалуй, приму предложение Далтона прокатиться с ним в экипаже. Он очень приятный собеседник, и экипаж у него закрытый, так что мне не нужно будет целый день носить эту тяжелую черную вуаль.