Притяжение II
Шрифт:
– На улице плюс тридцать. Масло хочешь вскипятить? – замечание подруги резонно. Я тронулась с места.
За неделю ежедневных поездок мой навык вождения несколько повысился. Нельзя сказать, что я стала уверенным водителем. Нет, по-прежнему представляю угрозу для всех на дороге, включая бордюры и фонарные столбы. На моем счету три сбитых мусорных бака, одна раздавленная клумба и десятка два бархатцев, безвинно павших смертью храбрых под колесами астрочки. Я не специально, просто угол разворота не рассчитала. Что поделать, с пространственно-логическим мышлением у меня, мягко говоря, туговато. Так что ехала я мало того, что в смятении, так еще и в страхе угробить сразу троих. Горошинка стойко терпела мамину манеру вождения, в которой резкий старт перемежался
Мы приехали пораньше, чтобы мне удалось свободно припарковаться. Расчет оказался верным, поскольку после моих кропотливых трудов по прямому встраиванию машины на парковочное место, справа и слева нас поджало две «Toyota гробик». Или как они называются фирменно – Land Cruiser. По мне так стандартный гробовоз, который готов скушать твою месячную зарплату и даже не поперхнуться. Оттуда вышло несколько пар, которые с нами не занимались. Мы с подругой переглянулись и прошли в ресторан.
До выступления Адвенго был закрыт. На сцене Мигель раздавал указания, как расставить декорации, настраивал свет и звук. Чисто льющаяся громкая мелодия танго мгновенно зажгла кровь. Мурашки разбежались от сердца во все уголки тела, и мы с подругой улыбнулись. Обожаю танго! Наша группа разминалась, поправляла костюмы, прически, тренировала сложные моменты номера. Мы еще пройдемся по концертной программе, чтобы, как говорил Мигель, почувствовать сцену и не бояться выступления. Честно признаться, мне очень хотелось поскорее это осуществить.
Завидев нас, Итан тут же подскочил к Одри и, смяв ее в объятиях, покружил.
– Отлично выглядите, красотки!
– А меня кружить, значит, не будешь? – прежде, чем парень успел проделать трюк и со мной, я отнекалась, заверив, что просто пошутила. Горошинка снисходительно позволила не чувствовать более тошноты, но не уверена, что от подобных манипуляций приступы не вернутся.
Закончив с приготовлениями, Мигель объявил, что открывать программу будут его друзья из Аргентины. Пары, которых он тренировал практически с малолетства и которые достигли больших высот на международной арене. Это оказались те самые, которые приехали на Тойотах гробиках. Мы втроем уселись за столик и, делая упражнения на растяжку, с любопытством уставились на сцену. Дав последние указания, Мигель спустился к нам и присел рядом со мной.
– Как ты? – прошептал он прежде, чем началась музыка.
– В предвкушении! – мои глаза светились. Помогая мне подняться со шпагата, Мигель показал на сцену, на которой уже началось действие.
Да. До профессионалов такого уровня нам танцевать и танцевать. Каждое движение выверено до миллиметра. Во всем неимоверная легкость: движениях, мимике, даже дыхании. А в самом танце – экспрессия и страсть, настолько обжигающая, что от объятий партнеров я даже возбудилась. Они действительно занимались любовью под музыку, практически целуя друг друга и отталкивая, лаская ладонями, взглядами, телами. Нога партнерши на его бедре. С какой легкостью они скользят по паркету, ловкий переворот и она замирает в сантиметре от пола. Лицом к низу. У меня аж дух захватило. В следующий миг – уже головокружительные повороты и четкая точка в конце. Уау. Это неописуемо! Оглянулась вокруг – все, как я, замерли с открытыми ртами, а когда танец окончился, повскакивали с мест и подарили выступающим бурные овации. Музыка, свет, костюмы и, разумеется, главные действующие лица – танцоры, рассказали историю, полную боли и страсти, которая, к счастью, окончилась счастливыми объятиями танцоров.
– Готовься, мы третьи по счету. Сразу после Итана и Одри, – объявил Мигель.
– Э, бро, а почему мы в начале?
– Ты же знаешь правила компоновки. Сильные – в начале и в конце. Так что давайте, на сцену.
Прежде, чем ребята поднялись, Мигель дал мне и Одри кусочек чего-то желтого и твердого. Мы покрутили в руках странный камушек и покосились на тренера. Он пояснил, что это канифоль, которую нужно раздавить туфлями, чтобы не скользили по паркету. Вот ведь танцоры – везде у них свои хитрости.
Глядя на танец подруги, я поняла – у Одри и Итана роман. Нет, не просто роман, они, похоже, влюбились друг в друга. Одно дело экспрессия танца у профессионалов, а другое дело – улыбочки и сияющие глазки, которые не спутать ни с чем на свете. Одри двигалась превосходно, Итан – еще лучше. Этот парень вообще рожден для танцев. Мне кажется, первое, что он сделал, родившись – это стойка на голове, а второе – пара танцевальных движений. Танцевать он стал прежде, чем ходить. Выдохнуть смогла лишь тогда, когда номер закончился. Мигель дал паре несколько советов, отработал один сложный поворот и в целом остался доволен.
Настала наша очередь. Сказать, что волновалась – не сказать ничего. Пусть из зрителей здесь только моя же группа и несколько пар профи из Аргентины, мне было страшно сесть в лужу. Но с таким партнером как Мигель это физически невозможно. Мы отработали на отлично, как мне показалось, но от замечаний, конечно же, учитель не удержался.
– Снова думаешь, малышка. Перестань. Расслабься.
– Я очень боюсь, – призналась я, бросая косые взгляды в зал. Особенно на тот столик, за которым мы сидели с мистером Эллингтоном. Перед глазами так и всплывает широкий разворот плеч, сильный профиль, его губы и таинственный блеск глаз. Ноги онемели от переживаний.
– Амелия, – Мигель вывел из оцепенения, – ты меня слушала?
– Нет, – честно призналась я, не в силах скрыть заалевшие щеки.
– Понятно, – усмехнулся мужчина. – Бояться – это нормально. Куда более важно, как ты отреагируешь на свой страх. Позволишь ему овладеть твоим телом и сердцем, или будешь действовать вопреки. Запомни, силен не тот, кто не боится, а тот, кто действует вопреки своим страхам.
– Я тебя поняла. Спасибо!
До момента выступления мы любовались танцами наших одногруппников и выступлениями профессионалов. Головокружительные поддержки, неимоверная растяжка, идеальная осанка – у них поставлено все от кончика пальцев до натянутого носочка. Есть к чему стремиться.
До начала концерта мы успели немного подкрепиться, а Одри с Итаном – пообжиматься за задником, пока мы с Мигелем отрабатывали сложные места нашего номера. Подруга счастливо улыбалась, глядя то в пол, то на Итана. Парень держал ее за руку и что-то шептал на ухо. На сердце как-то теплее стало. Надеюсь, искренне надеюсь, что у них все сложится. Если у меня не получилось, то это не значит, что искренней и взаимной любви не существует.
Наконец, мы перебрались за сцену, поскольку зал начал наполняться гостями. Мигель «порадовал», что все места раскупили еще за неделю до выступления, поэтому полный аншлаг. Даже несколько стоячих мест и дополнительных столиков. Час от часу не легче. Волнение жгучей волной поднималось от пяток и подкатило к горлу, откуда с новой силой скатилось вниз и начало новый круг. Я ходила взад-вперед, не в силах найти себе места ровно до того момента, как объявили наш номер. Бросало то в жар, то в холод. Пол подо мной провалился. Я стояла, не в силах пошевелиться. Мигель обнял, пообещав, что все будет хорошо, и один раз познав прелесть сцены, я уже вряд ли смогу от нее отказаться. Сильно в этом сомневаюсь. Возможно, на моей голове от волнения уже седые волосы появились.
За кулисами, закрыв глаза, пыталась выровнять дыхание, сбивчивое от волнения. Мне предстоит совершить безумный для себя поступок. Не просто станцевать танго со жгучим красавцем из Аргентины, а станцевать танго со жгучим красавцем из Аргентины на публику. Уверенность Мигеля несколько успокаивала, но, все же, руки дрожали.
– Амелия, – Одри уходила со сцены крайне взволнованная. – Ты должна знать!!! Там…
– Прости, мой выход.
Нет ничего такого, что не может подождать до конца номера. Я итак на пределе.