Притяжение противоположностей

Робертс Нора

— Тогда кого ты считаешь самым сильным соперником?

— Конвей. — Она ответила не задумываясь. Последняя дуэль с Конвей все еще была свежа в памяти. Три изматывающих сета, три раза счет становился равным, игра длилась два часа. — Тия Конвей сейчас самый сильный игрок среди женщин.

— Почему ты так считаешь?

— У Тии удивительное чутье, скорость и сильнейшая подача.

— Но тем не менее ты ее каждый раз побеждала в этом сезоне.

— Но это было нелегко.

— А что ты думаешь

о мужских соревнованиях? Будут в этом году на Открытом чемпионате США участвовать два победителя Большого шлема?

— Кто-то здесь уже упоминал, что еще осталось сыграть три матча, хотя я уверена, что, если Старбак продолжит играть в таком же стиле, как играл весь сезон, никто не сможет его побить, особенно на траве, где он особенно хорош.

— Твое мнение зависит от личного чувства?

— Я руководствуюсь независимой статистикой, — возразила Эшер, — ничего личного.

Она поднялась, прекратив тем самым пресс-конференцию. Репортеры еще пытались выкрикивать вопросы, но Эшер, наклонившись к микрофону, извинилась, что вынуждена закончить встречу. Пробираясь к выходу, она увидела Чака.

— Отлично сработано, Лицо.

Эшер вздохнула с облегчением:

— Наконец-то закончила. А ты что здесь делаешь?

— Присматриваю за женщиной своего лучшего друга. — Чак обнял ее за плечи. — Тай не хотел смущать тебя своим присутствием во время твоего тет-а-тет с прессой. И послал меня.

— Да ради бога, о чем ты? Мне не нужен телохранитель.

— Не скажи. — Он подарил ей улыбку рубахи-парня, живущего по соседству. — Тай считает, что пресса может тебя обидеть.

Эшер лукаво улыбнулась:

— И что бы ты стал делать?

— Я бы их быстро поставил на место. — Чак продемонстрировал свои мускулы. — Хотя было искушение позволить им откусить от тебя несколько кусочков после комментария о том, что никто не сможет победить твоего Тая. Ты разве не слышала, что моим именем названа ракетка?

Эшер обняла его за талию.

— Прости, дружище, я не знала.

Чак остановился, положил руки на плечи Эшер и заглянул в глаза. Она пыталась улыбкой вернуть его шутливое настроение, но он остался серьезен.

— Ты знаешь, Лицо, что выглядишь потрясающе.

Она рассмеялась:

— Спасибо. Разве раньше я была хуже?

— Я не имею в виду, что ты стала красивее. Ты всегда была красавицей, и ничего не меняется. Я имею в виду, что ты выглядишь счастливой.

Она пожала его руку, лежавшую на плече.

— Я действительно счастлива.

— Это заметно. И Тай тоже. — Чак немного поколебался, потом решился: — Послушай, не знаю, что произошло между вами раньше, но…

— Чак… — Эшер предостерегающе покачала головой.

— Но, — продолжал он, — я хочу, чтобы ты знала: надеюсь, что на этот раз у вас все получится.

— О,

Чак… — Она закрыла глаза и прижалась к его груди. — Я тоже.

— Я просил тебя присмотреть за ней, — раздался притворно грозный голос Тая, — а не обнимать.

— О, не будь таким эгоистом. — Чак взглянул на подошедшего друга. — Нам, второму эшелону, тоже нужна любовь. — Он ухмыльнулся, глядя сверху вниз на Эшер. — Могу я заинтересовать тебя лобстером с шампанским?

— Прости, — она поцеловала его в нос, — но мне кое-кто уже предложил пиццу и дешевое вино.

— Опять низменные вкусы. — Чак отпустил ее, тяжело вздохнул и обратился к Таю: — Мне нужен кто-то завтра утром для разминки.

— О'кей.

— Шесть часов, корт номер три.

— С тебя кофе.

Оставшись одни, они помолчали, пока над головой пролетал самолет. Молчание затягивалось. Такая ситуация возникала между ними время от времени после их возвращения в Штаты. Они пока комментировали ее, но оба знали, что момент выяснения отношений неизбежно наступит.

— Ну, как все прошло? — спросил он.

— Все было легко и просто. — Она привстала на цыпочки и поцеловала его. — Мне не нужен был телохранитель.

— Я знаю, как ты относишься к пресс-конференциям.

— Как?

— Ну… — Он пальцами расчесал ее влажные волосы. — Слово боишься подойдет?

Она рассмеялась и потащила его к выходу.

— Это слово мне действительно подходило, вернее, раньше подходило. Хотя признаюсь, во время пресс-конференции меня посещала одна пугающая мысль.

— Какая же?

— Что я упаду в голодный обморок. — Она бросила на него искоса взгляд. — Кто-то обещал мне пиццу.

— Ну да, — он ухмыльнулся и обнял ее, — и дешевое вино.

— Ты действительно знаешь, как угодить женщине, Старбак, — прошептала она.

— Мы поедем в «Датч», — заявил он, когда они подошли к его автомобилю.

Через двадцать минут они сидели в уютном маленьком ресторанчике, в воздухе носились ароматы специй, кетчупа и свечей. Из музыкального автомата в углу непрерывно гремел рок. Официантки в кокетливых фартучках с изображением улыбающейся пиццы сновали туда и сюда.

Положив локти на шаткий деревянный столик, Эшер заглянула в глаза Тая:

— А ты знаешь классные местечки.

— Держись за меня, Лицо, — посоветовал он, — завтра я поведу тебя в царство гамбургеров. Получишь свой индивидуальный кетчуп.

Она ласково улыбнулась, и ему захотелось немедленно поцеловать ее. Наклонившись, он так и поступил. Столик угрожающе зашатался.

— Вы готовы заказать? — Рядом остановилась официантка с блокнотом, в глазах ее читалось нетерпение.

— Пицца и бутылка кьянти. — Тай снова поцеловал Эшер.