Привет, Ангел
Шрифт:
Когда-то, лет уже, наверное, десять – двенадцать назад, встретился он случайно с соседкой своей бывшей. Он с мужской компанией гулял в ресторане, не вспомнить уже теперь по какому поводу… То ли диссертацию чью-то обмывали, то ли покупку автомобиля. И в этом же ресторане оказалась Ленка Егорова, соседка его по старой квартире. Она была немного постарше, рано вышла замуж, двоих детей воспитывала и всегда тепло относилась к Алексею, дружила с его мамой… Лешка часто прибегал к ней то по математике проконсультироваться, то по физике задачку решить. Что Ленка, что ее муж технари, поэтому точные науки были для них вполне понятны. В общем, счастливое такое соседство… А потом разъехались,
Алексей Лену узнал первый. Оба обрадовались, обнялись, разговорились. Вот тогда-то она и задала ему этот вопрос:
– Лешка, я слышала, ты недавно женился.
– Ну как недавно? Второй год пошел. У меня уже и сын родился!
– Вот это здорово! Поздравляю! Ну и как, нравится тебе семейная жизнь?
– Ну да, наверное, – несколько неуверенно ответил он.
– А счастлив ли ты по-мужски?
– А как это? Я не понял вопрос. – Он надолго задумался и смущенно замялся.
– Ну раз не понял, тогда ладно.
И разговор ушел в другую сторону. Он забыл потом – и о разговоре, и о вопросе этом дурацком… И долгие-долгие годы не вспоминал, не задумывался, не искал ответа. А вот теперь он ответил бы своей прекрасной соседке, ответил бы честно и искренне, как самому себе: «Да, я знаю, что это такое! Да, я испытывал это! И если желаете в двух словах, то я скажу: мужское счастье – это поистине два слова: „Пожалуйста, еще!“
За завтраком Алексей сказал жене:
– Я решил съездить в Россию.
Жена замерла у плиты. Потом медленно обернулась:
– Один?
– Пока да.
– А я? А мы с сыном?
– Я же сказал, – Алексей повысил голос, – пока один!
– А это не опасно?
Он не ответил. Она подала ему кофе. Села напротив. Повторила вопрос. Он ответил уклончиво:
– Не знаю. В моем положении все опасно.
– А зачем? – Жена недоумевала, подозревая тайный умысел в сказанном, поскольку тема поездки домой была запрещена в их семье. Они говорили о чем угодно, только не об этом. И вдруг – ни с того ни с сего…
Он опять не ответил. Он и сам не знал зачем. Не скажешь ведь: за мужским счастьем. Да и как это возможно? Разве он решится открыться Рите? Разве он позволит себе так разоблачиться? Нет, это, конечно, нереально. Наверное, погорячился он со своими намерениями.
– Зачем? – переспросил он в раздумье. – А ведь и вправду незачем. – И добавил в совершенно несвойственной для себя манере, мягко и с грустью: – Это я так, истосковался… Извини.
Рита с Дмитрием запросто и довольно быстро стали любовниками. Для Риты эта спешка показалась несколько неуместной. Она, считая себя девушкой серьезной, думала, что отношения должны развиваться гораздо дольше, прежде чем перейти в сферу интима. С другой стороны, вспомнив все прошлые свои связи с мужчинами, убедилась, что и там границы близости были очень даже эластичными. Что с Валентином – первым своим возлюбленным, что с Алексеем – время знакомства до интима было не очень-то длительным… «Так что нечего из себя благородную девицу строить», – подумала Рита сама про себя.
А потом, надо было себе признаться честно, последний контакт с мужчиной у нее был больше полугода назад. Да, пожалуй, даже месяцев семь-восемь. И физиология требовала своего. Поэтому колебания по поводу, вступать в половую связь с Дмитрием сейчас или чуть позже, были недолгими и благополучно разрешились в пользу «сейчас».
Дмитрий с девушками общаться умел, опыт имел богатый, поэтому все получилось красиво. Тело ухоженное, духи соответствующие, обстановка располагающая. Плюс ко всему – умение настроить девушку на правильное восприятие сексуального процесса. Кроме того,
Но… Рита все же была разочарована. Нет, не Дмитрием. С ним-то как раз дело обстояло лучше, чем она предполагала. Разочарована она была в собственном восприятии. Физиологически – да, все нормально, красиво, приятно, хорошо! А душевно – никак! Ей же нужно, чтобы секс был продолжением любви. А раз любви нет, то секс – это продолжение чего?! Тогда он сам по себе! Тогда понятно, что только физиология задействована… А с душой что делать? Не заставишь же себя влюбиться! И получается странная картина: организм хотел близости, получал эту близость, но оставался неудовлетворенным. Потому что оказалось, что секс в чистом виде – голый, одинокий секс – особенной радости доставить ей не может.
Дима чувствовал, что что-то с Ритой не так. Спрашивал. Но в ответ получал дежурное: «Все отлично! Ты – супер!» Но слова – это одно, а поступки – нечто совсем другое. И поступки Ритины никак не вязались с ее словами. Ей, прежде чем лечь в постель с Дмитрием, требовался некий допинг. Чаще всего этим допингом оказывалось спиртное. Сначала он не замечал за ней этой пагубной склонности, а потом осознал: она идет с ним на интимный контакт только в состоянии легкого опьянения. Он сам, понятное дело, был далеко не ангел. И в вопросе возлияний тоже. Но в последнее время что-то радикально изменилось в нем. Оказалось, что Рита нравится ему. Оказалось, что он увидел в ней не просто девушку, с которой можно провести вечер и неплохо отдохнуть. Нет. Он увидел в ней интересного собеседника, чуткого человека, обаятельную женщину. Он боялся признаться, но было похоже, что он влюбился. Ему захотелось, чуть ли не впервые в жизни ему захотелось делить именно с ней свои месяцы и годы. Он не произносил пока даже про себя слово «семья», но оно зрело в нем, оно готовилось быть произнесенным, оно поднималось из самых глубоких глубин заветных желаний, и Дмитрий, еще не осознав это до конца, уже изменился. Как будто готовился к важнейшему шагу в своей жизни.
Ночные клубы больше не интересовали его совсем. Он занимался новой квартирой – мелким ремонтом, покупкой домашней утвари. Стал высыпаться, лучше выглядеть. Более серьезное отношение к работе благоприятно сказалось на зарплате. Сначала руководство, заметив трудовой подъем своего не слишком активного ранее сотрудника, дало премию, а затем – через пару-тройку месяцев – и прибавку к жалованью.
Они с Ритой много времени проводили дома, и ему никогда не было скучно с ней. Вроде бы ничего особенного – она готовит ужин, он смотрит новости – но ощущение покоя было настолько непривычно-приятным для Дмитрия, что он все чаще и чаще ловил себя на мысли: наверное, пора заканчивать с холостяцкой жизнью…
Рита же никаких разговоров о будущем не заводила, мыслей о замужестве не высказывала и хотя была ласковой, спокойной и вполне домашней, особенного душевного тепла к Дмитрию явно не испытывала.
Она невольно сравнивала Дмитрия с Алексеем. Вернее, не так. Она сравнивала себя в период общения с Алексеем и себя же сегодняшнюю. И приходила к выводу, что это два разных человека, две разные Риты. Там – она ненасытная самка, отвязная, раскрепощенная, упивающаяся своими восторженными ощущениями от близости с любимым… Здесь – спокойная, идущая на поводу, уступающая желаниям партнера.