Привет, Ангел
Шрифт:
Катя включила телевизор, чтобы хоть как-то отвлечься. Опять начал ныть живот. Значит, впереди очередная критическая ночь. Причем, похоже, не только физиологически тяжелая, но и морально, видимо, тоже.
Кв. 24
– Валер, скажи, ты давно Андрея не видел?
– Давно. А что?
– Да ничего… Так… Я стала вспоминать, когда мы последний раз все вместе собирались, и не могу вспомнить. То мы с девчонками сами по себе. То вроде бы
– Ир, ну чудная ты, ей-богу!
– Почему?
– У Машки Юрка еще в больнице. Лена в себя еще толком не пришла после родов. Какое у Маши может быть настроение? У Кати с Андреем, похоже, кризис! Что ты хочешь устроить? Пир во время чумы?
– Да я думала наоборот – сблизить всех, взбодрить, поддержать.
– Ир, успокойся! Миротворец! – Он скептически усмехнулся. – Вечно ты ко всем лезешь! Подожди. Пройдет время. Страсти улягутся, там посмотрим. Скоро, кстати, у Андрея день рождения.
– Да, в начале июня. Ему, по-моему, сорок пять исполняется в этом году.
– Наверняка будет отмечать. Может, они уже и дом к тому времени оформят, там народ соберут. Не торопись.
– А если не позовет нас?
– Ну не позовет, значит, и не надо! Говорю тебе: кризис у людей. Его пережить нужно, переболеть, переосмыслить. Еще неизвестно, чем все это у них закончится. Успокойся! Уймись!
Кв. 78
Ближе к десяти вечера Катя выпила лекарство, горячий чай, закуталась в теплый плед. Сидела на диване, смотрела на экран.
Андрей пришел около одиннадцати. Открыл дверь своим ключом. Заглянул в комнату к дочери. Наташка спала. Поздоровался с Катей. Вместо ответного приветствия Катя, кивнув на фотографии, спросила:
– Не хочешь прокомментировать?
Андрей взял снимки в руки. Он был на удивление спокоен. Видимо, и вправду специально оставил их в пиджаке. Ну что ж, дорогой, сыграем по твоему сценарию!
– Кать, давай поговорим!
Катя выключила телевизор и обреченно посмотрела на мужа.
– Говори!
– У меня родился сын!
– Поздравляю!
– Кать, – поморщился Андрей, – давай без издевки.
Она промолчала.
– С этой женщиной я знаком давно. Мы были связаны по работе.
– Андрей, меня не интересуют подробности.
– А что тебя интересует? – Он по-прежнему сохранял спокойствие.
– Как нам дальше жить?
– Есть только два пути: или так, как сейчас – на две семьи…
– Или?
– Или я ухожу.
– То есть вариант полноценного возвращения в свою прежнюю… ну то есть… в нашу семью ты не рассматриваешь?
– Если честно, нет! Только два пути.
Катя заплакала. Хорошо, что бумажные платочки лежали у нее под рукой. Слезы
Андрей принес ей из кухни воды. Газированной, в тонком стакане, как она любит.
– А если я не хочу, чтобы ты уходил?
– Тогда все останется по-прежнему.
– А если я не согласна с наличием второй жены у своего мужа? – Голос не выдерживал эмоционального напряжения, срываясь то на хриплый шепот, то почти на визг.
– Ну… что поделаешь? Она уже есть. Так случилось!
– И долго бы ты еще молчал? А если бы я не нашла фотографии, когда бы ты решился открыться?
– Не знаю, Кать! Непросто это. Слабым я оказался.
Он помолчал. Потом со вздохом:
– Мне и тебя жаль. Ты ни в чем не виновата. И себя насиловать не хочется.
– А как бы ты себя насиловал? – не поняла Катя.
– Не могу я от той жизни отказаться. И не буду отказываться!
– Я не представляю, как нам решить этот вопрос…
– Кать, я, наверное, опять проявляю слабость, но мне кажется, что будет лучше, если решишь ты.
– Я?!!
– Ну если бы я мог решить, то, наверное, давно бы уже сделал это…
– Андрей, ты сам-то понимаешь, что предлагаешь мне?
– Да, именно, понимая сложность всей ситуации, я предлагаю тебе определить, как мы будем жить. Я выбрал обе семьи. Ты можешь быть не согласна с моим выбором. Твое право.
Катя замолчала надолго. Всхлипывала, пила воду, сморкалась, меняла платки и молчала. Андрей пошел в ванную. Когда вернулся, Катя обратилась к нему:
– Можно я попрошу тебя об одном одолжении?
– Конечно!
– У меня опять болит живот.
– Критические ночи? – с грустной иронией улыбнулся он.
– Можно я, как прежде, прижмусь к тебе и усну, успокоенная твоим теплым телом. А утром мы поговорим.
– Да, конечно, Кать! Почему ты спрашиваешь?
– Да потому, что мы давно уже спим под разными одеялами… Потому, что ты уже забыл, когда обнимал меня, гладил, дотрагивался…
Андрей смущенно опустил голову. «Как провинившийся школьник, – с любовью глядя на мужа, подумала Катя».
– Давай спать, – предложил он. – А утром посмотрим… Утро вечера мудренее…
Эпилог
Пройдет три года.
Юра, на удивление врачей, практически полностью реабилитируется, насколько это будет возможно в его положении. Он перестанет пить, поправится, округлится. Начнет подумывать о покупке автомобиля на радость Маше. Та, уже совершенно отчаявшись, вдруг посмотрит на мужа другими глазами, вспомнит все хорошее, что их связывало долгие годы, и заживет размеренной семейной жизнью.