Привет рогатому!
Шрифт:
Глядя на мои богатства, барон снял с телеги свои. Узрев вид морских губок, кусков полупрозрачного мыла, маленьких темных бутылочек с жидким неизвестно чем, подумала, что зря металась меж мирами.
– Чего скисла?
– заметил барон.
– Была уверена, что совершу здесь переворот. А у вас своего предостаточно.
– Так и совершишь, - пообещал он. – Где твои де…зо и репе…?
Показав, как пользоваться, протягиваю свои запасы ему.
– Запах нейтральный, для вас может быть неприятным. О вкусах не спорят, -
– Тело чистое, - заявляет этот, проворачивая колесо на гелевом дезодоранте.
– Чего?! А ну стой!
– Галя, не ори. – Попросил он.
– А я не ору, я требую, чтобы вы толпой шли мыться! Потом используете, - забрала предметы спора из его рук. – Я что, не с вами в пути? Вы хоть представляете, как от вас разит? За километр!
– Теперь ясно, отчего первое правило барона: баб не брать! – заметил сытый Якеш – самый низенький из свиты барона, на голову превосходящий меня, зеленоглазый блондин, если отмыть.
– Так это ж жертвенница! – выдал любимую присказку Герман.
– Завтрак готовишь сам!
– Нет! – хором запротестовала псевдо-разбойничья бригада.
– Нет?! Тогда подъем и мыться!
– А ты? – ухмыляясь, поинтересовался барон.
– А я все спросить хотела. Ваши домашние новую одежду прислать могут? – перевела тему, и глазом не моргнув.
– Чем наша плоха? Для похода в самый раз.
– Ага, - согласилась, чтобы сделать уточнение, - для похода бродяг. Вы все лежбища особым запахом метите – убойным. А мы сейчас с наветренной стороны, как бы утром не пришлось хоронить надышавшихся вашими запахами.
– Сказки рассказываешь. – Отмахнулся этот гад рыжий длинношерстный, и вся его немытая свита осталась сидеть на месте.
Ну и что там психологи рассказывают о влиянии на мнения масс? Пятнадцать человек – это еще не масса, и даже не толпа… и все-таки что делать?
– Барон, предлагаю договориться.
– Зови меня Кешик, Галя. – Откликнулся этот, продолжая лежать.
– Кешик, отправь своих мыться. С вами очень трудно рядом дышать.
– Ну, так три недели в пути. – Согласился он, зевая.
– И я о том. – Сижу, выжидательно на него поглядываю.
Неужели в нем совесть не проснется? Но я же на этот раз просила, шантаж не использовала и знакомые мне техники давления также. Хотя куда там… то, что частично работает с нашими современниками, вряд ли сработает со здешними.
Прошло пять минут, барон явно видел третий сон, и вся его бригада так же. Одна я сидела с напряженной спиной, думая о том, что мир не справедлив.
– Да ну, к черту! Кешик! – рявкнула я. – Либо вы сегодня же идете мыться! Либо то, что съел Лютый, больше не попробует никто…
Шантаж и угрозы, вот что двигает этим миром, поняла я, когда первым из собравшихся мыться оказался сам Лютый. Глядя на его стремительную подготовку к банным процедурам, поднялись и остальные. Так шантаж двигает этим миром или великолепное описание сладости первым испробовавшим?
Барон, который подлый Кешик, продолжал лежать, закрыв глаза. И, не смотря на мой ультиматум, улыбался.
– Все пошли?
– с зевком поинтересовался он.
– Все. Тебя дожидаются.
– А я не пойду.
– Значит, массаж головы я тебе делать не буду.
– Какой головы?! – встрепенулся он и даже сел на своем одеяле.
– Точно не буду, - развеселилась я, видя его интерес. – Поднимайся и иди мыться, пошляк!
На что он только хмыкнул и вернулся в горизонтальное положение.
– Ну, мне-то известно, что будь в твоем доме этой сладости больше, Лютый бы ее принес.
– Может быть тебе еще известно, как продлить мое пребывание дома?
– Ммм… есть пара приемов. Но они не проверены.
Подумав о том, что и прошлые перебросы были не проверены, махнула рукой на его слова. У меня сегодня объявилась заначка, которую я забыла, где спрятала. В самый раз потратить на сладкое все вновь обретенные. Или не все, а половину или лучше треть. А вообще шикануть бы! Глюк у меня затяжной с вариациями, о таком книгу написать в самый раз.
– Сможете перебросить на более долгий период, шоколад будет ваш.
Кешик глянул на меня и поднялся:
– А то жидкое, что с морскими травами, дашь? – спросил, явно на гель для душа намекая. Запах у геля был резче, чем у остальной продукции линейки «Мертвое море», оттого я им не пользовалась, считая исконно мужским. Вот и пригодился.
– Дам. – Я протянула флакон, а за ним и ранее конфискованные дезодорант и репеллент. Через час от лесной шайки пахло приятно и освежающе. Барон хлопком отправил грязную одежду домой, а со вторым получил новую. К ним более не стремились комары, и отбиваться от них не пришлось, чего не скажешь о женах. Приятно было лицезреть, как на голову каждого вымытого и переодетого из воздуха падало материализовавшееся письмо с требованием немедленно объяснить, что за бабу встретил благоверный.
Выходит и тут редко вспыхивающая мужская приверженность к чистоте вызывает подозрения. Спросила у Кешика, часто ли они моются в таких походах. Оказалось за все семь лет ни разу, пока не достигнут дворца Темного Повелителя.
Вот так я узнала, что дала бедным женщинам повод сомневаться в мужьях, а так же куда меня все-таки везут.
В это время ситуация с письмами выходила комичная. Каждый отправил по одному ответному письму, с заминкой пришел ответ. В зависимости от уровня доверия отмытый псевдо-разбойник получал либо еще один конверт на голову, либо сковородку, скалку, ведро с водой… такой бедлам начался.
Еще бы! У всех шло одно и то же объяснение, придуманное Германом: «Так же ж жертвенница с нами!»