Привет рогатому!

Мари Ардмир

– Мне знакомо озеро Искрящейся Воды, - улыбнулся Люциус.

– Мы все знаем, где Вы встретили будущую Правительницу подземных чертогов, Повелитель, – с почтением отозвалась демонесса, - с тех пор в поисках своего счастья его посетило множество Ваших подданных.

– Да… - протянул вновь поникший Темный Повелитель и погрузился в тяжелые раздумья.

– Ваше Величество, Люциус, позвольте сказать, что с тех пор я значительно расширила свои владения.

– Так ты теперь завидная невеста. – Дьявол, не поднимая глаз, как стеснительный мальчишка начал

водить пальцем вдоль оконной рамы.

– Да, - вздохнула демонесса, желая, чтобы он поднял на нее взгляд и понял, наконец, что избрал не ту невесту. Но судьба распорядилась иначе. Дьявол был занят собственными мыслями и взгляда от оконной рамы и витражных плетений не оторвал.

– И я очень прошу не уничтожать кропотливые творения моих рук. – Прошептала она.

– Я тебя услышал.

– Благодарю. – Демонесса, скрыв свое лицо волнами. отступила от водной глади, как вдруг Люциус, сам того не ожидая, позвал ее:

– Ты готовишься к свадьбе?

– Да, - с горьким смешком отозвалась Олимпия, ее лица он не видел, отражение предоставило лишь волны на поверхности воды.
– Как только прозреет жених.

– Он слеп? Как он может быть слеп? – возмутился Темный Повелитель.

– Он очарован чарами, чуждыми нашему миру.

– Я могу помочь?

– Можете, Повелитель, но всему свое время.

– Скажешь, когда тебе потребуется моя помощь.

– Я уже, за ней обратилась. Прощайте, мой Повелитель.

– До встречи, Олимпия.

Ее заключительное обращение все еще звенело в голове Люциуса. «Мой Повелитель» звучало бы дерзко, произнеси слова другая, но в голосе Олимпии не было издевки, раболепия или обожания, была нежность, та же бесконечная нежность, что читалась в ее синих глазах.

Он оторвал руку от окна, на котором успел вытереть пыль вдоль витражных линий и щелчком пальцев возродил образ демонессы. Улыбаясь, попытался объяснить свое поведение - чтобы сравнить так ли сияют ее глаза, как он запомнил.

– Мой Повелитель,- за спиной появилась Вайолетт. Ее тонкие руки обвили дьявола, и отражение красивого лица перекрало, образ улыбающейся демонессы. Взгляд синих глаз Люциус тут же растворил, и перед ним появились черные, как ночь, лукавые очи возлюбленной. В ней не было нежности, в ней был игривый огонек, и этот огонек никак не мог вязаться с тем, что происходило на улице.

– Ты беспокоишься? – Люциус привлек к себе принцессу.

– Да, ты не поверишь, в то время, пока твои подданные ищут сбежавшую жертвенницу, мой поставщик золотых тканей не может покинуть порт.

– Ткани…? – не поверил своим ушам Люциус.

– Ну, да! Ты же сам говорил, как я прекрасна в золоте, - Она подтянулась и поцеловала его. Это был поцелуй девицы, знающей, как успокоить - нежно и в то же время уверенно.

– К тому же, новый статус… - радостно продолжила принцесса. Так и не поняв, к каким странным мыслям только что подтолкнула его. Не замечая внимательного взгляда и молчания, Вайолетт говорила о платьях и закупках к их пышной свадьбе, он кивал и все больше хмурился. В конце ее страстной речи о драгоценных камнях Темный Повелитель не выдержал:

– И только?

– Что только?

– Только это сейчас занимает тебя?

– Нет, - прошептала она, - но…

– Я прекращаю удерживать восход. – Ответил Люциус.

– Ты не посмеешь!

– А как же ткани? – его улыбка была мрачной.

Встретившись взглядом с Темным повелителем, принцесса вздрогнула: - Но…

– Прости, родная.

Он исчез под рассерженный вопль Вайолетт:

– Люциус!

***

Мы ехали еще час, и щенка я не выпускала из рук. Гладила его и щекотала, рассказала ему, какой он лапочка, и какие тут все дикие и некультурные сволочи и гады, а более всех даже не Король Дарлогрии и его принцесска, а дьякол рогатый и чельдяка полосатый.

– Но ничего. Справимся, - пообещала я шарпею, обхватив его щечки ладонями.
– Они еще пожалеют, что меня в жертвенницы призвали.

Наклонилась и поцеловала щенка в мокрый нос. До сих пор он на мои нежности уже реагировал нормально, не сжимался, не смотрел удивленно, а с благодарностью принимал. А тут вдруг фыркнул и начал похрюкивать, мотая головой из стороны в сторону.

– Носик чешется, маленький?

Щенок начал интенсивнее хрюкать и фыркать, словно смеясь. Глядя на него, я и сама прыснула от смеха.

– Ган! – послышался перепуганный голос хозяина кареты, - остановись, глянь, что там сзади происходит.

Карета мягко затормозила. Возница спрыгнул со своего места и медленно, крадучись, пошел к нам.

– Вот видишь, ты их напугал.
– Шарпей отрицательно помотал головой из стороны в сторону и облизнулся. – Не веришь? А зря, сейчас возница будет выглядывать из-за угла, боясь лишний раз вздохнуть.

Так и оказалось, возница выглянул и тут же спрятался за каретой.

– Что там? – спросил пухлый хозяин нашего «автотранспорта»

– ОН!

– И что ОН делает?

– Сидит в воздухе.

– Как в воздухе?!

– Ну, в воздухе! – возница объяснил на жестах.

Я посмотрела на шарпея, он на меня, и мы друг другу одновременно улыбнулись.

– Пересядешь на полку, чтобы не травмировать работников из службы доставки?

Щенок прищурился, и остался сидеть на месте.

– Я так и знала.

– Не сбежал, и слава богам! – выдохнул хозяин. Немного посопев, видимо, для активации мыслительных процессов, он жалобно попросил, - проверь, ошейник все еще на нем?

– Как проверить?

– Руками.

– Хозяин, не губите. Он же меня съест!

– Ладно! – гаркнул тот в ответ, - я сам взгляну.

Дверь кареты открылась, а затем закрылась, так и не выпустив хозяина наружу.

– Время? – нашелся возница.

– Именно! – подтвердил повеселевший толстяк. – Гони лошадей к замку, там пусть сами проверяют, в ошейнике он или нет.

Карета мягко тронулась.

– Покормили бы для начала, чтобы не пугаться. – Посоветовала я, продолжая гладить шарпея. – А то не кормят, гады! Но трясутся!