Привычка убивать
Шрифт:
Этой девчонке дадут кое-как доковылять до аттестата или, что скорее, вытурят в ПТУ — технический колледж, кажется, теперь, — а там она не станет марать свои ручонки о станок, не навалится «ушами» на работу. Она очень скоро выйдет в бар гостиницы «Орленок» или какой другой бар. Впрочем, нет, в бар ее не пустят. Там уже все места заняты. Ей начинать придется с улицы.
«Да что это я ее отпеваю? — думала Клавдия, трясясь в троллейбусе, идущем к центру. — Может, попадется парень хороший, замуж выйдет, детей нарожает, будет их
Из разговора с девчонкой Клавдия заключила одно — дело с избиением депутата Худовского действительно политическое. Только вот политика эта, скорее всего, мелкая и грязная…
Постовой гаишник у моста долго ничего не мог понять. Хлопал глазами и морщил свой узкий лоб.
— Там! Там, на Воробьевых! В лесу! Лежит на правом боку! Синяя вся! — кричал Жук, тряся его за портупею и размазывая по лицу сопли. — На правом боку! И сумка красная!
— Какая сумка? — очнулся наконец милиционер. — Кто лежит?
— На правом боку! — повторял все время мальчик. — На правом! Там, в лесу! Женщина лежит! С красной сумкой!
Дальше для него все было как во сне. Милиционер запер его в будке, очень похожей на телефонную, а сам долго ругался с кем-то по рации. Кажется, Жук вырубился. Потом приехали «скорая помощь» и милицейская машина. К Жуку подскочили сразу и милиционер, и врачиха. И, схватив за руки, стали тянуть в разные стороны. Милиционер говорил, что надо показать, надо допросить, а врачиха кричала, что у мальчика нервный срыв, что у мальчика депрессия, и все время тыкала ему в грудь стетоскопом.
Потом машины начали подкатывать одна за другой. Из одной вышла красивая женщина и сказала тихо:
— Пойдем.
В машине она дала ему какую-то таблетку и увела за собой всех, оставив только молодого строгого мужчину.
— Как тебя зовут? — спросил мужчина.
— Ш-шура, — ответил Жук, икая.
— А фамилия?
— Жуков.
— А меня Илья Романович. — Мужчина подмигнул. — Ну рассказывай, Шура Жуков, что ты там видел? — спросил спокойно.
— Мы в лес ходили трахаться, а там женщина мертвая. — Шура Жук опять собирался разреветься, но уже не мог. — Лежит на правом боку.
— Трахаться? — удивился Илья Романович. — А кто это, «мы»?
— Я, Лапушка, Лысый, Пончик и Шмыга.
— Шмыга? — Мужчина засмеялся. — Это кличка, что ли? А у тебя какая кличка?.. Хотя нет, сам угадаю. Жук?
— Жук, — кивнул Шурка.
— Очень оригинально, — ухмыльнулся Илья Романович. — Ну и что вы там нашли, Жук?
— Я нашел. — Шура допил воду и поставил стакан на столик. — Я трахаться не захотел и убежал в лес. А там увидел эту… — Губы у него снова начали подрагивать.
— Молодец, что не захотел, — вовремя хлопнул его по плечу мужчина. — А то подхватил бы какую-нибудь заразу, тебя мамка бы убила. Убила бы?
— Ага. — Шурка снова кивнул и улыбнулся.
— А ты точно уверен, что она мертвая?
— Да. Лежала на правом боку. И трусы радом, все в крови. Илья Романович, а что мне за это будет? — Мальчишка вдруг испугался.
— Ничего. — Мужчина улыбнулся и пожал плечами. — Просто покажешь нам ее, потом мы с тобой кое о чем побеседуем, и все.
— Правда?
— Правда-правда. — Он открыл дверь машины и крикнул: — Лина! Бери чемоданчик. И за мальчишкой присмотри, чтобы чего не случилось.
Через пять минут были на поляне. Шура показал на трусы и сказал:
— Вот. Я дальше не пойду.
— Как это — не пойдешь?! — строго посмотрел на него здоровенный милиционер с пистолетом на поясе. — Давай показывай, парень. У нас и так работы полно.
— Ну ты чего? — Лина присела перед ним на корточки и ласково заглянула в глаза. — Я понимаю, ты маленький, тебе страшно. Но ты только издали покажи, и все. А то мы без тебя не найдем. Хорошо?
— Ничего мне не страшно. — Жуку стало противно, что она с ним так сюсюкает. Он оттолкнул ее и зашагал в лес. — Пошли, она там валяется.
Оглянувшись, он увидел, как один из милиционеров аккуратно кладет окровавленные трусы в полиэтиленовый пакет.
Женщина лежала у старого поваленного тополя. Действительно, на правом боку.
— Вот она! — Шура остановился как вкопанный, как только заметил ее между деревьями. — Можно я пойду?
— Пока нельзя. — Илья Романович развел руками и взял его за плечо. — Ты нам еще должен показать, где ты трусы подобрал.
— Вон там. — Шура испуганно ткнул в кусты. — Они вон там висели.
— Точнее покажи, пожалуйста. — Мужчина повел его к кустам.
Труп уже вовсю щелкали фотоаппаратами.
Лина, как обычно, стояла подальше, пока не позовут, и старалась не смотреть. Во рту опять появилась та самая противная горечь.
— Женщина лет тридцати пяти — сорока, — диктовал эксперт, колдуя вокруг трупа. — Волосы длинные, судя по всему высветленные. Глаза карие, лицо европейское. Судя по всему, убита несколько дней назад. Следов ограбления нет — шуба на месте, золотые серьги на ней, цепочка золотая с кулоном тоже на месте. Все на месте, по крайней мере на первый взгляд. Что там у нас в сумке?
Милиционер стал аккуратно выкладывать перед фотографом содержимое большой красной сумки.
— Два куска мяса. Банка сметаны разливной, яблок восемь штук, три пустых полиэтиленовых пакета. Та-ак, а это что у нас было?.. Ага, судя по запаху — бананы. Только все передавлены и расползлись как каша. Все. — Вывернул сумку, чтобы еще раз проверить. — Ага, нет. Еще две пальчиковые батарейки и два куска мыла «Факс». Теперь все.
— Кому-нибудь это о чем-нибудь говорит? — поинтересовался эксперт, отходя от трупа. — Кто по этому набору определит убийцу? Ставлю пиво.