Приют
Шрифт:
Рабочие группы на территорию не выходили. Стелла бродила по саду. Тишина напоминала ей об отсутствии Эдгара. Потом пошла в огород нарвать салата и крыжовника. Среди всей той зелени не видно было желтого вельвета в дальнем конце, возле оранжереи. Нависающие над садовой стеной деревья выглядели понуро и отбрасывали мрачную тень. Все превосходно разрослось, трава на лугу была густой, высокой, на розовых кустах распустились новые цветы, но среди этой пышности не было любовника. Стелла пошла по дорожке, остановилась у флокса, который пересадила весной со старой клумбы, вдохнула его аромат. Толстый шмель вскарабкался на цветок чертополоха, поднялся оттуда в дремотный воздух
Даже оранжерея казалась одинокой, покинутой, унылой, как и она сама. Эдгар начал заменять подгнившие доски; новые распорки и рамы были безукоризненно пригнаны на место снятых. Узор старой и новой древесины радовал глаз. Стелла легла на потрескавшиеся кирпичи среди травы, там, где они впервые лежали вместе. На глаза невольно навернулись слезы. Она смахнула их, встала, вышла из оранжереи и решительно зашагала по дорожке, изредка нагибаясь и выдергивая из земли тонкие стебли ревеня. Саду, как и ей, недоставало Эдгара. Цветы повсюду никли, гортензии клонились к земле от недостатка воды. Бросались в глаза увядшие листья. Тропинка на лугу заросла уже пошедшими в семя одуванчиками. Шланг для полива праздно висел на столбе возле крана. Сад выглядел каким-то несвежим.
Стелла сказала об этом Бренде, когда они готовили обед.
– Ничего удивительного, – отозвалась та. – Летом у садовников дел по горло.
– Пожалуй, придется все делать самой.
– Какая досада! А я считала, что тебе единственной из моих знакомых удалось решить проблему со слугами.
Стелла взглянула на свекровь и по движению ее губ поняла, что она шутит.
Стелла не знала, был ли у меня или Джека разговор с Максом о том, почему он немедленно не сообщил о краже одежды. Она ничего не могла от него добиться, лишь слышала, что поиски теперь сосредоточены на Лондоне и никаких следов нет.
– Он затаился, – сказал Макс.
– Кто-то прячет его, – высказала предположение Бренда.
Эдгар в безопасности – вот что Стелла поняла из этих слов. В безопасности и думает о ней; сидит безвылазно в какой-нибудь комнатушке и, свесив голову, думает. Но до наступления сентября она несколько раз приходила в отчаяние при мысли, что больше не увидит его. Однако прогоняла эту мысль и вспоминала о том, как они разговаривали, как понимали друг друга. Эдгар не бросит ее, она была в этом убеждена. И не теряла веры. Упрямо твердила, что нужно набраться терпения и утешаться тем, что он в безопасности. Чувствовала себя в каком-то подвешенном состоянии; у них ничего не кончилось, но находилось в стадии перемен. Не пыталась представить, что будет дальше; эти мысли мучили ее, превращались в вопросы, ответа на которые пока не было. Лишь спрашивала себя, чего бы Эдгар от нее хотел в настоящее время, и отвечала – чтобы она не теряла терпения, помалкивала и утешалась тем, что он в безопасности.
Стелла постоянно пила; ей казалось, что это необходимо для сохранения хоть какого-то душевного равновесия. Трезвых размышлений избегала и по мере возможности поднимала дух слепой верой. Верой и джином. У нее бывали минуты – минуты трезвых размышлений, – когда она понимала, что слепая вера и джин не могут вечно оставаться ее единственной духовной и материальной пищей; но она будет обходиться ими, пока может. Все окружающие были крайне расстроены пристальным вниманием прессы, и никто не замечал, что она стала какой-то отрешенной, рассеянной, внешне вела себя нормально, но мыслями постоянно витала где-то далеко. Этого не замечал никто, кроме
В те дни Стелла перенесла одно сильное потрясение. Однажды утром она поливала из шланга огород. Жара затянулась. Дождя не было несколько дней. Супесной почве нужно много воды, а жажда вызывала тогда у Стеллы особое сочувствие, поэтому она подсоединила шланг к крану и принялась поливать все в саду. Медленно шла в высоких сапогах, легком летнем халате, темных очках и широкополой соломенной шляпе. В этом занятии была приятная бездумность; тогда, в те напряженные дни, ей не хотелось ни о чем думать. За ее спиной послышался неприятный звук шагов по гравию. Не выпуская шланга, она обернулась. Вид Джека Стреффена, шедшего к ней по дорожке, был еще более неприятным. Осторожность. Осторожность! Она крикнула Джеку, чтобы он подождал, пока она перекроет воду, бросила шланг у грядки с салатом, пошла к крану и завернула вентиль.
– Макс в больнице, – сказала Стелла.
В черном костюме и панаме Джеку было явно жарко и неудобно, среди окружающей зелени он выглядел крайне неуместно.
– Я хотел поговорить с тобой. Может, присядем?
Стелла повела его к скамье возле оранжереи, и они сели там в тени. Джек снял панаму и положил рядом с собой.
– Закуришь?
– Нет, спасибо.
– Человек вроде Эдгара Старка, – начал Джек и умолк. Неторопливо стряхнул на гравий пепел сигареты и уставился на него. Вздохнул. – У нас есть пациенты с диагнозом «паранойя». Так вот, Стелла, они опасны ничуть не меньше совершивших убийство шизофреников. Самое странное, что у многих из них нет никаких проявлений психоза. Ни малейших. Мы не пользуем их лекарствами. Пытаемся лечить, но без особого успеха. Можем управляться с ними, можем сдерживать их, однако не знаем, как их лечить. Потому что не знаем, что они собой представляют.
«О пациентах он говорит, – подумала Стелла, – или о женщинах?»
– И чем нормальнее они выглядят, тем опаснее. У Эдгара Старка очень сильно нарушено психическое равновесие.
– Джек, я это знаю.
– Не уверен. Знаешь, что он сделал со своей женой, после того как убил ее?
Стелла промолчала.
– Обезглавил. Отрезал голову, затем выдрал глаза.
Стелла посмотрела в дальний конец сада и с удовольствием отметила, что растения, которые она полила, выглядят уже более свежими, чем соседние. По обе стороны скамьи стояли половинки бочки, которые Эдгар наполнил землей и посадил в них зимние цикламены. Стелла вспомнила, как он распиливал эту бочку. Она сохранит для него эти цветы. Им тоже нужна вода.
– Может, выпьем по стаканчику?
– Стелла, еще нет и десяти часов.
– Без рабочей группы сад погибнет. Посмотри на него.
– Ты меня слушаешь?
Стелла повернулась к нему.
– Не знаю, что тебе нужно, – сказала она. – Ты думаешь, я что-то скрываю? Это не так.
– Он хоть раз прикасался к тебе?
– Нет!
– Денег просил?
– Нет. Думаешь, я не сказала бы Максу, если бы случилось что-то подобное?
Джек снял очки и протер глаза, выпрямился, откинулся на спинку скамьи и уставился на залитый солнцем сад. Это был крупный, вечно озабоченный человек с проницательными глазами и ежиком седых волос. Ему недолго оставалось до пенсии, и возникшая проблема была ему совершенно не нужна. Золотое кольцо на его пальце поблескивало в лучах солнца, проникающих сквозь плющ над их головами.
– Я не верю, что ты говоришь мне всю правду, – сказал он.
Стелла не стала возражать, лишь пожала плечами и слегка покачала головой, словно не представляя, как его убедить.