Призма-2
Шрифт:
Кому хочется отдать свою колыбель? Там, где ты вырос и окреп, набрался сил и знания, поливал потом и кровью благодарную землю. Там, где построил дома, дворцы, города, проложил дороги, прорыл каналы, вырастил сады и вспахал пашни, где родились и выросли твои деды, отцы, братья и сестры. И вот твоя земля в огне, а твои близкие либо мертвы, либо понурые и голодные бредут на невольничьи рынки Шу — мадука, столицы Су — марту. Что может сделать с этой огромной злой силой просвещенный ум и добрая душа?
Ратибор по мальчишески быстро взобрался на колени отца и серьезно посмотрел в его большие серые глаза:
— Папа, я тебя очень люблю и поэтому пойду с тобой на войну! — его голос выражал такую уверенность и решимость, что Ксант, не удержавшись, рассмеялся:
— А не рано для шестилетнего мальчика на войну?
Малыш ничуть не смутился и по взрослому привел веские доводы:
— Я уже два года упражняюсь с мечами, затем ты меня научил лечить раны и мысленно воздействовать на врага. В сражении я буду полезен.
Ксант внимательно посмотрел на сына. Впервые он заметил, что тот повзрослел и это уже не тот малыш, что храбро пищал, когда его шесть лет назад окунали в воду на посвящении Анорису. На него смотрели умные глаза уже мальчика, его приемника, будущего Великого ведуна сальвинов. На душе у Ксанта стало теплее и он ощутил чувство гордости за сына. Неожиданно вспомнился недавний случай. Ратибор и Энин играли с остальными детьми возле дома Вадима, дальнего родственника Ксанта. Вдруг из-за сарая выскочил огромный волкодав и с рычанием помчался на детей. Ближе всех к собаке оказалась трехлетняя Энин. От неожиданности она замерла на месте и смотрела на собаку округлившимися от страха глазами. Все дети со страху бросились врассыпную, и только Ратибор не растерялся, схватил увесистую палку и встал между Энин и собакой, намереваясь дать бой обезумевшему псу. Тот не ожидал такой решительности, притормозил, по прежнему рыча и скалясь. Огромный пес и маленький мальчик, готовый на все для защиты сестры. Их взгляды встретились. Волкодав почувствовав решимость Ратибора, заскулил и убежал прочь. Мальчик начал расти. Ксант еще раз внимательно посмотрел в глаза сына и проведя ладонью по его непослушным белокурым вихрам, обнял его за плечи.
— Сын, когда-нибудь мы обязательно вместе выйдем сражаться с врагом. Плечом к плечу. Ты и я. И еще много-много наших родовичей. Чтобы никогда не плакали от горя ни твоя сестра, ни твоя мать, ни твоя подружка Илин. Я тебе обещаю. Но не сегодня. Тебе еще надо подрасти и многому, слышишь, очень многому, научиться. Чтобы защищать свой народ и свою Родину. Сын опустил голову и только сказал:
— Я постараюсь, чтобы они никогда не плакали.
В этот момент в двери, словно ветер, ворвался белый комочек и помчался на Ксанта. Тот успел среагировать, поймав этот комочек на руки и подбросить вверх. От чего комочек радостно заверещал:
— Ай-ай-яй! Папа! Еще! Еще! — Это была Энин. Они с матерью вернулись с реки и девочка была настроена поиграть. Отец подбрасывал ее все выше и выше, а она хохотала все сильнее.
— Ну, хватит вам, разыгрались. — построжилась Энир. В светлом льняном платье до щиколоток, перетянутом в осиной талии веревкой, открытые загорелые руки, вьющиеся темно-каштановые волосы, собранные в пучок, тонкий прямой нос, большие зеленые глаза. Высокая и стройная. Простота одежды только подчеркивала неземную красоту и изящество Энир. С плетеной корзиной в руках она выглядела как богиня.
— Помогите мне развешать белье, сорванцы, — мягко улыбнулась Энир.
— Надо помочь, дочь. — Ксант поставил дочь на землю. — Кто первый?!
— Я! — закричала Энин и бросилась к матери.
— Тихо-тихо, собьешь. — малышка с разбегу врезалась в ногу матери.
Вчетвером быстро справились с бельем и вместе отправились в сад. Наступило время ужина. На большом семейном столе быстро появились фрукты, овощи и оставшееся еще с обеда мясо сагуна. Хорошо потрудившись днем все с аппетитом ели.
— Завтра с рассветом мы уходим на юг. Орды Нафанчара показались под Варкой. Сегодня прискакал гонец от наших. Еле живым добрался. Машту бесчинствуют, словно это мы уже двести лет воруем их жен, дочерей, сынов. Они вырезают всех мужчин, остальных уводят в рабство. Магия мергулов помогает им. — тихо обратился к Энир Ксант, когда дети вышли из-за стола.
— Уже завтра? — Энир с грустью и надеждой посмотрела на мужа. Тот кивнул. — Я не понимаю, за что они нас так ненавидят. Ведь когда-то мы спасли их от голодной смерти.
— Сама прекрасно знаешь за что. Меня очень беспокоят мергулы. Двести лет о них ничего не было слышно. Мы думали, что избавились от них. А они скрывались в горах Загроса, копили силы и знания. Что подвигло выйти их из тайных храмов и скрытых горных селений?
— Неподготовленные, не уверенные в своих силах, в своей победе, они бы не появились.
— Согласен. Поэтому это и вызывает мое беспокойство. Еще Верховный Совет Субарту, как всегда медлит. Нужно срочно объединить силы и выступить сообща. Иначе нам мергулов не одолеть. Я вижу сейчас совсем другая ситуация по сравнению с предыдущими нападениями. За мергулами и машту кто-то стоит. Кто-то очень сильный и могущественный. Все сейчас происходит иначе. У них другая сила и организация. Как следствие — они за год захватили весь юг и мощь их растет. Одни мы их не сможем остановить. Я уже устал взывать к Совету! А им видите ли надо все обдумать! — Ксант отложил ложку, встал из-за стола и нервно стал расхаживать по двору. В последнее время он спал по нескольку часов, взвалив на свои плечи непосильную ношу ответственности. Не мог понять почему остальные родованы медлят. Он считал, что сейчас, промедление смерти подобно. Враги вплотную подошли к Уруку.
— А ты не задумывался, что в Совете кому-то на руку наше ослабление и усиление Нафанчара — Энир пристально взглянула на мужа. Она сознательно не договаривала, то, что хотела сказать. Ксант прекрасно понимал, что имеет в виду его жена.
— Ты об Удоне? Я не хочу верить в его предательство. — Ксант поднял руки к небу и воскликнул — Анорис, не допусти этого!
— Зная Удона, можно предположить всякое.
Ксант накрыл ладонью рану на руке, полученную в бою с машту. Совсем свежая и оттого неприятно ноющая, особенно когда Ксант волновался. Сейчас даже проступили капли крови сквозь повязку. Удар того исполина был настолько силен и опасен, что если бы не особые способности у ведуна сейчас не было руки.
— Я хочу созвать Общее Вече. Пусть народ решит, как дальше быть. По одиночке нас всех передавят. И еще… — Ксант на секунду замолк, словно сомневаясь стоит ли говорить, — я послал гонца к Верховному Совету и… — Ксант на мгновение замялся, — еще одного к северным братьям. Мне кажется, пора созвать Великий Совет всех родованов и асов, соединить части Книги предков. Полагаю, настал момент пророчества.
Энир вздрогнула словно ей сообщили что-то опасное и трагическое.
— Ты считаешь, что настало время предсказания Эльвы? Ты понимаешь, что говоришь? Что же нас ждет тогда?