Призрак большого города

Володарская Ольга Геннадьевна

Попрощавшись с Карелиным, Герда отправилась в ванную. Там долго стояла под теплыми струями воды в ожидании облегчения. Но оно так и не наступило, и Герда подумала: «Надо было коньяк не вылить, а выпить. Говорят, от похмелья это помогает…» Но при одном воспоминании о клоповьем вкусе Герду замутило, и она решила, что все сделала правильно. Вчерашний коньяк она точно бы в себя не втолкнула!

– Чай, только чай! – решительно сказала она, направляясь после ванной в кухню.

Вода за то время, что Герда мылась, успела остыть, и пришлось вновь включать чайник. Когда он

со щелчком выключился, она залила зеленые листики кипятком. Герда знала, что заваривает чай неправильно, но ей было на это плевать. Она и кофе варила не так, как полагалось. Не говоря уже о супе! Другие делали поджарку и овощи в бульон засыпали по очереди, Герда же забрасывала все ингредиенты одновременно, включая лук с морковью. Суп получался невкусным, но она все равно гущу не ела, только жидкость. «Тогда зачем готовить супы? – спросила у нее как-то ставшая свидетельницей ее трапезы приятельница. – Можно просто сварить бульон: это сэкономит и время, и деньги!» Но Герда любила именно суповую жидкость. С детства! Гущу оттесняла ложкой в сторонку, а «водичку» хлебала до тех пор, пока в тарелке не оставалась одна горка овощей.

Чай заварился. Герда, обжигая рот, начала жадно его пить. Спалив себе все небо, она расправилась с чаем за пару минут. Стало получше. Однако настоящего облегчения Герда не почувствовала. «Никогда больше не буду так напиваться!» – дала она себе зарок и отправилась в комнату одеваться.

Она успела облачиться в белье и натянуть на себя джинсы, когда загудел домофон.

– Кто? – крикнула Герда, подбежав к двери и поднося трубку к лицу.

– Госпожа Андреева? – услышала она мужской голос.

– Да, да… Вы уже подъехали? – Герда прижала трубку плечом к уху и стала застегивать джинсы. Они были очень тесными, и молнию заедало.

– Э… Да.

– Как вы оперативно! – Она бросила взгляд на часы и отметила, что прошло только тридцать минут. Вроде суббота – пробки, а Снежанин водитель умудрился так быстро доехать. – Спущусь через пять минут.

– Позвольте мне подняться?

– Зачем?

– Мне нужно с вами поговорить.

Тут до Герды дошло, что она ведет беседу не с водителем Мороз, а с кем-то другим.

– А вы, собственно, кто? – спросила она, переложив трубку к другому уху.

– Я старший оперуполномоченный Кравцов. Мы с вами вчера виделись.

Герда вспомнила долговязого опера и спросила:

– Надеюсь, вы меня не арестовывать пришли?

– Не беспокойтесь, я с хорошими новостями.

– Тогда заходите, – хмыкнула Герда, нажав на кнопку домофона, чтобы впустить Кравцова в подъезд.

Пока он поднимался, Герда дергала молнию. Но та застегиваться так и не пожелала. И когда позвонили в дверь, Герда крикнула:

– Секунду! – и побежала переодеваться.

Натянув на себя спортивные штаны и футболку, она вернулась в прихожую. Впустила Кравцова.

– Добрый день, – поприветствовал ее старший оперуполномоченный.

– Здравствуйте. Проходите в кухню, я вас чаем напою.

– Спасибо, не стоит беспокоиться…

– Я и сама с удовольствием выпью. Пойдемте.

Она провела Кравцова в кухню. Войдя, он повел

носом туда-сюда. По всей видимости, уловил запах коньяка, вылитого в раковину.

– Присаживайтесь! – Герда указала на угловой диванчик, а сама подошла к столику, где стоял чайник. – Вам черный или зеленый?

– Все равно. Я не очень люблю чай.

– Тогда кофе?

– А его вообще терпеть не могу!

– Ну и что предпочитаете? Пиво?

– Почему все думают, что в милиции одни алкаши работают? – возмутился Кравцов. – Я какао предпочитаю. Пью его по пять кружек в день. А пиво, чтоб вы знали, на дух не переношу… – И с каким-то уж совершенно детским злорадством добавил: – Как и коньяк!

– Я, представьте себе, тоже, – улыбнулась Герда, затем достала с полки банку быстрорастворимого какао. – Будете? Только у меня молока нет.

– Ничего, я на воде привык.

Герда заварила себе чаю, Кравцову сделала какао и с чашками вернулась к столу.

– Итак, о чем вы хотели со мной поговорить? – спросила она, усаживаясь.

– Для начала – хорошая новость: появилось свидетельство в вашу пользу.

– Да вы что? – обрадовалась Герда. – И какое же?

Дворецкий госпожи Мороз слышал грохот выстрела. Он раздался в то время, когда старик находился в кладовой (она расположена неподалеку от входа в подвал), а вы спускались по лестнице. То есть сделать выстрел вы не могли, а значит, стрелял в вашего мужа кто-то другой.

– Почему старик, услышав выстрел, ничего не предпринял?

– Он решил, что грохнул паровой котел в подвале – такое случается (поэтому в доме так холодно – его не включают на полную мощь), и, покинув кладовую, заспешил в кухню, чтобы позвонить слесарю, которого он вызывает всякий раз, когда случаются неполадки. Тот приехал, когда в доме уже были мы, стало ясно, что с котлом все в порядке.

– Что ж, понятно… – Герда осторожно отхлебнула из кружки чаю. Ее сожженное небо болело, и приходилось быть аккуратной. – Вы приехали лишь затем, чтобы сообщить мне это?

– Конечно же, нет. – Он глотнул какао, посмаковал его и остался доволен вкусом. – У меня к вам пара вопросов, надеюсь, вы на них ответите.

– Постараюсь. Только, если можно, давайте поторопимся. За мной с минуты на минуту заедут…

– Не волнуйтесь, это не займет много времени… – Он хлебнул какао и с наслаждением зажмурился. Герда заметила, что у Кравцова удивительно красивые ресницы. Да и вообще он парень симпатичный, только худой очень. – Госпожа Андреева, я вот что хотел спросить: вы знали, что ваш муж обращался к услугам частного детектива?

– Нет, откуда?

– Он не говорил вам об этом вчера?

– Я же уже сообщила вашему коллеге Сахарову, что мы с Костей успели переброситься парой стандартных фраз.

– Значит, не говорил? – упрямо переспросил Кравцов.

– Нет. А зачем он к нему обращался?

– Вот это нам и необходимо узнать. Однако никто из свидетелей, кроме одного, даже не в курсе, что покойный пользовался услугами сыщика.

– Кстати, кто сказал вам об этом? Если не секрет, конечно.

– Не секрет. Сын хозяйки, Александр Морозов.