Призрак Рембрандта
Шрифт:
Тайфун совсем не похож на хорошо организованный и величественно красивый «идеальный шторм», во время которого симметричные валы стройно катятся в одном направлении. Тайфун – это ад и хаос, гигантские водяные горы, сталкивающиеся между собой и в щепки разбивающие все, что попадается на их пути, всегда непредсказуемом и изменчивом. Центр, или «глаз», тайфуна, около двухсот миль в диаметре, окружен «стеной глаза», и скорость ветра в ней достигает двухсот миль в час. Иногда в «глазу» вода поднимается наподобие линзы и может образовать гигантский купол в сорок футов высотой, а под ним закручивается стремительной воронкой, порой достающей до самого дна. В этой линзе, которую называют «штормовой нагон», и кроется главная опасность тайфуна.
Двигаясь к берегу, нагон следует рельефу морского дна и поднимается вместе с ним. Со скоростью свыше ста миль в час он вылетает на сушу и там крушит и затопляет все живое. Результаты такого вторжения для прибрежных равнин, а иногда и целых стран бывают катастрофическими, и число жертв за один день может достичь десятков тысяч.
Брини Хансон понял, что неприятностей не миновать, уже через два часа после того, как «Королева Батавии», обогнув полуостров Сабах, вышла в Малавалийский пролив. Барометр продолжал падать, а мелкая рябь на поверхности моря превратилась в крупную маслянистую зыбь, шевелящуюся под брюхом судна, как неповоротливое морское чудовище. Стояла душная, давящая жара, а на горизонте появилась густая темная полоса, словно всосавшая в себя те несколько облачков, что еще полчаса назад маячили в небе.
– Плохо дело? – спросил у Хансона поднявшийся на мостик Билли.
Даже в закрытую рубку доносилось металлическое бренчание проволочного такелажа под напором усиливающегося ветра.
– Да, – подтвердил Хансон и, повернувшись к стоящему у штурвала Эли Санторо, скомандовал: – Курс на северо-северо-восток.
Молодой человек кивнул и переложил штурвал вправо. Через несколько секунд, подчиняясь рулю, «Королева Батавии» тяжело повернула и поперек зыби двинулась прочь от едва видного на горизонте берега. Теперь волны с грохотом разбивались о ее нос, а качка заметно усилилась.
– А разве не опасно в такой ситуации уходить далеко в море?
– Да, – опять подтвердил Хансон, – но, если начнется шторм, я хочу оказаться как можно дальше от рифов. Здесь нам не хватит места для маневрирования.
Сначала он надеялся, следуя вдоль берега, обогнать тайфун и укрыться в какой-нибудь безопасной бухте, а если повезет, добраться и до Кампунг-Сугута, где можно спрятаться в широком устье реки. Сейчас стало очевидным, что так не получится. Радар и собственные глаза свидетельствовали, что тайфун находится у них прямо по курсу и двигается слишком быстро, чтобы от него можно было убежать. Значит, самое разумное – это встретить его лоб в лоб и как можно дальше от берега. Тайфун в океане – это не подарок, а уж тайфун, несущий вас к берегу, – это почти верный конец.
Внизу, на камбузе, Финн тем временем помогала Тоши закрывать плиты и готовить сэндвичи на всю команду, а остальной экипаж по-штормовому крепил все палубное и прочее оборудование. Дело было знакомое: вместе с «Королевой» им пришлось пережить не один шторм. День уже близился к вечеру, а зыбь становилась все длиннее, и ее гребни украсились длинными, мертвенно-белыми барашками, которые ветер срывал, как клочья пены с клыков взбесившегося зверя.
Вода из бирюзовой превратилась в свинцовую, а потом и в непроницаемо черную, и в ней, казалось, не осталось ничего живого. Дельфины и летучие рыбы больше не мелькали среди волн, а все морские птицы куда-то скрылись задолго до того, как люди узнали о приближении тайфуна.
Когда начали сгущаться сумерки, «Королева» на большом расстоянии огибала ревущий прибой у рифов Пулау-Тигаба. С трудом сохраняя равновесие на узком трапе, Финн поднялась на мостик с кружками и целым термосом горячего кофе. По дороге она до нитки промокла, хотя и закуталась в старую резиновую куртку, которую выдал ей Тоши.
– Берегите кофе. Горячего теперь долго не будет. Тоши говорит, что плиту придется отключить от сети.
– Ну и правильно, – одобрил Хансон и, забрав у нее чашку, отхлебнул горячего напитка. – В такую погоду только пожара на борту не хватает.
– Хорошо хоть дождя нет, – подал голос Билли, не отводя глаз от стремительно темнеющего неба.
– Погоди, еще будет, – заверил его Эли.
Хансон склонился над экраном локатора.
– Картина не слишком веселая, – покачал головой он.
– А что там за тонкие нитки тянутся из той белой кучи? – полюбопытствовала Финн.
– А это тот самый дождь, по которому скучал ваш приятель. И еще какой.
– А что за дыра в центре?
– «Глаз». Очень маленький и очень страшный.
– А я всегда считал, что «глаз урагана» – это единственное тихое место, – заметил Билли и поспешно схватился за подставку компаса, поскольку «Королева» начала крутой и долгий подъем к гребню очередной волны.
– Относительно, – объяснил Хансон. – Но зато по периметру он окружен «стеной глаза», а в ней дуют самые сильные и разрушительные ветра. Такое судно, как наше, они могут просто разорвать на части. Лучше уж держаться от «глаза» подальше.
– А как это сделать? – вмешалась Финн. – С виду он здоровый.
– Примерно двести километров в диаметре. Сто двадцать пять миль. Пока еще малыш.
– А обойти его мы не можем?
– В принципе, можем, – кивнул Хансон, – но это как в том старом анекдоте про леди и тигра. Каким бортом – левым или правым?
– А не все равно?
– Мы находимся ниже экватора, значит, ветер закручивается по часовой стрелке, то есть с востока на запад. Это понятно?
– Пока да.
В этот самый момент «Королева» добралась до гребня и, как волчок, развернулась на нем, швырнув Финн на другой конец мостика, прямо на Билли. Он подхватил ее и помог удержаться на ногах, а «Королева» в это время со скоростью курьерского поезда уже летела вниз, к подножию водяной горы. Когда Финн подняла голову, то через лобовое стекло увидела вместо неба только похожую на каменную стену темную массу следующей волны. Сердце у нее упало, а потом подпрыгнуло к самому горлу.
– Все в порядке? – окликнул ее Хансон.
– Да, – ответила она и про себя порадовалась, что почти ничего не ела за ланчем. – Так на чем мы остановились?
– Обходить левым или правым бортом, – напомнил капитан, не сводя взгляда с Эли, который с трудом удерживал курс против ветра. – Представьте себе, как футболист выставляет одно плечо вперед, оттирая противника от мяча. Это будет правый борт. Другому плечу, то есть левому борту, в результате достанется меньшая сила ветра и дождя. Понятно?