Призрак замка Гримуар. Рождественский детектив
Шрифт:
– Чтобы он стал подозревать кого-то из нас? Откуда нам знать, как он отреагирует? Он, кажется, не слишком умен…
– Да. Именно поэтому я думаю, что нам следует отдать ему записку, – медленно произнесла Елена.
– Что ты имеешь в виду? – Алексей приподнял брови.
Тут в комнату вбежали дети.
– Мамочка, папочка, мы будем сегодня играть в прятки? – Анюта просительно сложила руки у груди. – Вы обещали!
– Прятки, сейчас? Вы что, забыли, что у нас произошло?
– Ладно, дорогая, давай не будем такими строгими… Конечно, трагедия! Но, в конце концов, запереться в комнате на все праздники все равно не получится. Нам всем нужно подумать о своем психическом здоровье и прийти в себя после всех этих потрясений…
– Ладно, потом поглядим.
Елена незаметно положила записку в карман и вслед за детьми и мужем покинула номер.
…Мари вышла из комнаты сыщика. Разговор получился трудным. Большая удача, что ей удалось уговорить его помочь с ловушкой.
Навстречу Мари на всех парах неслась мадам Бриль. Она размахивала руками и что-то бормотала себе под нос. Бусы, браслеты и серьги гремели, будто бубны. Журналистку Фаина, кажется, даже не заметила. Она без стука распахнула дверь и ворвалась в комнату Мюллера.
– Вот, голубчик, смотрите! Почерк определенно указывает на женщину! – заговорила она с середины в переполненных чувствах.
Ее окружала аура решимости, природного магнетизма и насыщенного аромата духов.
Сыщик отступил на шаг.
Фаина не растерялась, сделала два шага вперед и взахлеб продолжила:
– …И вообще, в таких местах назначают встречи лишь сумасшедшие… Вы меня понимаете? Библиотека, это надо же такое придумать!
Фаина наступала на Мюллера, оттесняя того в угол комнаты.
– Да-да, именно так… Именно так… – забормотал он, кивая. – Послушайте, вам нужно успокоиться!
Мадам Бриль не позволила сбить себя с толку.
– О нет, мой дорогой, вы должны посмотреть на этот почерк! Это определенно женщина!
– Послушайте, тогда спуститесь в гостиную и молча сидите там, наблюдая… Никуда не уходите! И нужно молчать, слышите? Рот на замок! Я за всем прослежу! Это наш секрет, вы поняли? Никому ни слова! – Сыщик поднес палец к губам.
Мадам Бриль сделала круглые глаза и понимающе закивала.
– О, конечно, я понимаю…
Дверь снова распахнулась, и в комнату шагнул Симон. Увидев Фаину, он на мгновение смутился:
– О, и вы здесь… Я тут, это… В общем, мне нужно срочно поговорить с герром Мюллером…
Мадам Бриль замолчала, кивнула и вышла из комнаты, кинув на сыщика очередной многозначительный взгляд.
Мюллер передернул плечами и с облегчением выдохнул, когда за ней закрылась дверь.
– Не женщина, а ураган…
– О да, – с воодушевлением подтвердил Симон. – Огонь, а не женщина!
Потом посерьезнел, поправил воротник на рубашке, прокашлялся и сказал:
– Герр Мюллер, у меня важные новости. – Он порылся в кармане и протянул сыщику записку.
Тот молча развернул ее, пробежал глазами и положил рядом с несколькими точно такими же на своем столе.
– Да, я уже в курсе. Спасибо, что пришли ко мне. Теперь наша задача – молчать и следить.
* * *
…Мелисса сидела у туалетного столика и пустым взглядом смотрела на свое отражение. Темные волосы обрамляли ее бледное лицо, искусанные в кровь губы потрескались и побледнели.
– Ты видела это? – спросил Рон, протягивая ей записку.
Мелисса, не взглянув на мужа, взяла бумагу двумя пальцами, равнодушно пробежала глазами по строкам и разжала пальцы, выронив записку на пол.
– Ерунда, – сказала она бесцветным голосом.
Рон подошел к ней сзади и погладил ее по волосам.
– Отойди от меня, – сказала Мелисса все таким же пустым голосом. – Отойди. Дотронешься – я совсем уйду.
Рон отшатнулся от нее. Лицо его побледнело.
– Что, что еще тебе от меня нужно? – глухо прошептал он.
Мелисса не ответила.
Глава 34
…Вам знакомо чувство неотвратимо приближающейся опасности? Чувство, от которого кровь стынет в жилах, воля разбивается, как зеркало, брошенное на камень, а ноги приклеиваются к полу?
Гнетущее предчувствие, нет, твердая уверенность в том, что погибель неминуема, пронзает вас насквозь. Мир сужается до размеров игольного ушка. Свет меркнет, и адреналин мощной струей впрыскивается в кровь.
И спастись от этого знания уже невозможно.
…Мари стояла в темном проеме библиотеки и тяжело дышала. Она с шумом втянула в себя воздух и схватилась за дверной косяк. Тысяча чертей, и как же ее угораздило ввязаться в эту безумную историю! Превозмогая страх, она подняла ставшую ватной руку и смахнула со лба капли пота. Ладонь была холодная и липкая.
Из холла послышался пронзительный хохот, вдруг оборвавшийся на самой верхней ноте неровным всхлипом.
Мари вздрогнула всем телом.
Господи, да что с ней такое, она сама не своя. Еще утром она была спокойна и решительна, а теперь это странное предчувствие поглотило ее целиком, превратив в безвольное существо. Что это, интуиция или обычная паника?
Пора.
Она с трудом оторвала стопы от пола и двинулась вперед, во тьму библиотеки.
«Когда делаешь шаг с обрыва, – мрачно усмехнулась она про себя, – в голову приходят замечательные идеи о том, как еще можно было бы провести сегодняшний вечер». Она постаралась унять дрожь в коленях. Прошлась вдоль шкафов и столиков.
Непослушными пальцами потрогала пыльные книги в ящике, оставляя на них темные полосы – следы своих касаний.
На столике хозяина лежали скрученные в свитки полоски из бамбука, переплетенные в желтый шелк рукописные тома и потрескавшийся панцирь черепахи, испещренный какими-то знаками. У окна стоял вазон из лазурного фарфора. В углу едва тлела старая масляная лампа.