Призракам не платят сверхурочные

Томашева Ксения

Глава 6

— Каэл, представляешь, а я, кажется, зря Лейка послала… — протянула задумчиво.

Карни не ответил, лишь фыркнул что-то невразумительное и вновь спрятался под шляпой. Спит он, что ли? С момента ухода Лейка не проронил ни слова и даже не пошевелился.

Мне ответ карни, в общем-то, и не требовался, просто я имею привычку разговаривать вслух, когда думаю. А сейчас я подумала. О том, что совершенно пренебрегла еще одной зацепкой, которая сама приплыла в руки. Дневник предка тараканоподобного клиента.

Дневник на поверку оказался прелюбопытнейшим чтивом. Уж не знаю, сколько реальных потомков наплодил Крутой Ханни, и каким образом в их число затесался рыжий плюгавенький коротышка.

Сам-то Ханни был красавец-мужчина. Видимо, действительно неразборчивость в связях имела место, да еще и по наследству передавалась. Однако блокнот, который я держала в руках, был именно им — дневником Крутого Ханни. И это настораживает. Слишком много совпадений вокруг, связанных с личностью знаменитого искателя острых ощущений. Коллекционная безделушка, похоже, не так проста. Как минимум, стоит немалых денег. Иначе, с чего бы вдруг за нее развязалась настоящая война? То, что я в эту войну оказалась втянута помимо своей воли, вслепую, да еще и, кажется, раньше, чем о ней узнала, мне совершенно не нравится. Как и то, что Сэл утаил часть информации.

Наверняка Вернон знает гораздо больше, чем сообщил мне. Иначе не стал бы предупреждать, чтобы никуда не лезла. Думаю, стоит устроить “дядюшке Сэлу” допрос с пристрастием. Только вот, явись я с пустыми руками, без какой-либо информации, которую можно выдать за прогресс по делу, Сэл со мной разговаривать не станет. Но существование дневника Крутого Ханни светить пока не хочется. По крайней мере, не раньше, чем сама прочитаю его от корки до корки и тщательно изучу, вооружившись лупой. Похоже, в моих руках оказался козырь, о котором не знает никто. Если следовать логике предположения, что Пэм убили из-за того, что решили, будто я уже ввязалась в дело с поиском тотема-статуэтки-маски, то коротышку могли убрать по этой же причине. Либо решив, что тот и есть мой заказчик, либо приняв за осведомителя. Скорее первое. Если бы его сочли источником информации, то логично было бы пойти дальше и предположить, что мы уже пообщались, и убрать меня за компанию, а не передавать приветы. Но я жива. И относительно невредима.

“Туземцы встретили нас дружелюбно. Отсталое племя, затерянное в джунглях в глубине континента — удача, на которую мы и не смели рассчитывать. Конкистадоры сюда, видимо, не доходили: местные карни были заметно удивлены нашей внешности.

Особенно их занимало наличие белков в наших глазах. Детишки тянули меня за рукава, прося наклониться, и с восторгом заглядывали в глаза. К несчастью, прихваченные для торговли бусы и прочие безделушки, типа зажигалок и цветных карандашей, на аборигенов должного впечатления не произвели. Пришлось их просто раздаривать детишкам: расположить к себе молодняк — половина успеха. Зато женщины оценили яркие ткани. Правда, спросом пользовался, в основном, зеленый цвет всех оттенков. В сторону рулона красного в белый горох льна никто и не посмотрел, а вот пурпурный шелк заинтересовал пожилую женщину, при появлении которой, прочие поспешно расступились, выказывая уважение. Точеное лицо старухи не расплылось с возрастом и не потеряло резкости черт, лишь кожа покрылась пигментными пятнами и глубокими морщинами. Карни смотрела строго и скорбно. С таким видом не ткань на обновку выбирают, а погребальный саван.”

А этот Ханни умеет связно складывать слова. Странно даже. Судя по тем историям, что о нем ходили, охотник был скорее сорвиголовой, чем интеллектуалом… Или широкая общественность многого не знает о знаменитом искателе приключений, или этот дневник — подделка.

“Зеркала. Самый ходовой товар — и такое невезение. Носильщик не удержался на скользком бревне, когда мы переходили речушку-вонючку, и буквально угрохал весь наш запас. Заметка на будущее: распределять груз ручных зеркалец на несколько тюков. Уцелело лишь одно. Стоит предложить его вождю в качестве подарка. Дело за малым: определить, кто здесь вождь. В отличие от племен, посещенных мной

ранее, в этом не прослеживалось четкой иерархии. По крайней мере, на первый взгляд. Единственные признаки особого уважения, проявляемого аборигенами к своим собратьям, я наблюдал по отношению к пожилой женщине, выбравшей пурпурную ткань. Расплатилась она щедро: если остальные тащили золото и грубовато сработанные украшения из него же, то эта карни принесла горсть гранатов. Причем высыпала их в чашу из половинки ореха передо мной с таким видом, будто горсть земли на крышку гроба швырнула. Лишь нечистый знает, чего мне стоило сдержать эмоции и не показать свою радость при виде такого богатства. Даже без тщательного осмотра было заметно, что камни крупные, без видимых дефектов, да еще и густого насыщенного цвета с синеватым металлическим отливом — самая редкая разновидность.”

Поежилась, оглядываясь на окно. Да нет, закрыто. Неужели, на улице так похолодало, что даже в помещении зябко? Откинулась на спинку кресла, подкуривая папиросу. Пока что ничего интересного, помимо особенностей торговли с аборигенами Старого Континента, я из дневника не почерпнула. Судя по тому, что достался он мне в качестве зацепки к поиску “семейной реликвии”, где-то среди этих подробностей закопалась история покупки искомого.

Внезапный сквозняк толкнул облачко дыма мне в лицо. Снова оглянулась. Окно все так же закрыто, карни на стуле у двери изображает мебель. Машинально потерла глаза, в которых защипало от едкого дыма, и только потом вспомнила, что сегодня щедро накрасилась под чутким руководством призрака Пэм. Спохватившись и мысленно проклиная того, кто придумал макияж, полезла в сумочку за зеркальцем. Могу поспорить, что тушь я размазала.

— Ну наконец-то, — вместо моего отражения из зеркальца в золотистой рамке смотрела Пэм. Взгляд призрака был до предела перепуганным, она то и дело нервно оглядывалась. — Какая нормальная девушка не смотрит в зеркало по два часа? Ты знаешь, как это опасно? Меня почти затянуло! Я так боюсь…

— Пэм, что случилось? Не тараторь, сделай одолжение, — взмолилась я, мимоходом отмечая, что, начинаю воспринимать общение с призраком секретарши, как само собой разумеющееся. Жаль только, что после смерти она, кажется, слегка поглупела. Во всяком случае, временами ее слова звучат как слегка бессвязный бред.

— Уходи оттуда. И бездушник забери. Ри, пожалуйста… — Пэм снова оглянулась, мигнула и исчезла. Я смотрела на свою недоумевающую физиономию. Что это было? Куда уходить? И что может быть опасным для призрака?

Карни, в отличие от меня, в ситуации сориентировался почти сразу. Покинув свое место у двери, он сдвинул меня вместе с креслом, нашарил рюкзак под столом, достал оттуда изрядно помятый и поникший сноп. После секундного замешательства, выудил откуда-то из-за дивана свой чехол с гитарой.

— Откроешь? — насмешливо сверкнул клыками из-под шляпы.

Спросить, что именно мне предлагается открыть, я не успела. Помешал стук в дверь. Клиент?

— Мне нужно задать вам несколько вопросов, — Гленн Боум ворвался, стоило распахнуть дверь.

— Добрый день, — поздоровалась, но дверь за посетителем не закрыла. Мало ли, вдруг надумает освободить мой офис от своего присутствия.

— Мы уже здоровались сегодня, — раздраженно буркнул мужчина, устало взъерошивая короткие волосы. Шляпу он швырнул на вешалку не глядя.

— Замечательно, — едко согласилась я. Вот уж чего на моей памяти капитан не позволял себе ни разу, так это грубости. А эта его реплика была на грани. — И с чего вдруг у вас возникла идея повторить?

— Мне нужно задать вам несколько вопросов, — повторил Боум. Выглядел он при этом слегка растерянно.

— Валяйте, — сложила руки на груди, не спеша приглашать посетителя пройти.

— А может… — капитан с надеждой оглянулся на дверь кабинета.

Я молчала, не спеша помогать. Помог Каэл. Карни вышел из кабинета с невозмутимым видом, сделал широкий жест рукой, приглашая.