Призраки Аскалона
Шрифт:
— Генерал так же мудра, как и щедра, — сказала сильвари. — Я просто в восторге от того, что ты станешь членом нашей гильдии.
При слове «гильдия» Дугал поморщился и заметил, что Думфордж тоже недовольна. Чарра села на стул, который для нее отодвинула от стола малышка сильвари.
— У меня есть свой отряд, — буркнула Думфордж. — И никакая гильдия мне не нужна.
Дугал кивнул. Наконец он хоть в чем-то согласился с чаррой.
— Мы ни в коем случае не гильдия, — сказал он. — Гильдии — это постоянно действующие организации. Они создаются и поддерживаются их членами, и, как правило, задачи перед гильдиями стоят долгосрочные. А нас четверых собрали вместе ради одного-единственного задания. Мы — команда, компания, ну, может быть, даже то, что азуры называют кревом. А мне, честно говоря, даже команды не слишком по душе.
При этих словах Дугала Риона презрительно фыркнула, но он не стал обращать внимание.
— Чаще легче работать в одиночку.
Киллин улыбнулась, поглядев на Дугала, перевела взгляд на Думфордж и покачала головой. Похоже, они оба казались ей строптивыми ребятишками.
— И все же ты не работаешь в одиночку, верно? А ты, — обратилась она к Думфордж, — сейчас одна, без своего отряда. Наверное, теперь мы в каком-то смысле и есть твой отряд.
Дугал чуть не захлебнулся вином, но, услыхав ответ Думфордж, присмирел.
— Я — чарра, — сказала она. — Мой боевой отряд для меня — это то, что люди, пожалуй, назвали бы семьей. Мы выросли вместе, как телята в стойле. У нас это называется фархар. Нас учили драться вместе. Мы не родня по крови, каждый из нас чтит своих родителей и пращуров, но боевое братство крепче кровных уз.
— Семья? — задумчиво проговорила Киллин, склонив голову к плечу. — Все сильвари — единая семья. Мы все из одной колыбели, мы происходим от Бледного Дерева, но еще сильнее нас связывает Сон Снов — наша общая история и подсознание. Возможно, именно поэтому индивидуальность для нас — подлинное сокровище. Между нами очень много общего, и любой новый опыт отделяет каждого из нас от всех остальных и делает уникальным.
Вошел слуга и поставил на стол перед чаррой блюдо с дымящимся зажаренным поросенком. Думфордж несколько секунд смотрела на поросенка, а потом принялась когтем ловко отдирать мясо от костей, словно опытный мясник.
— Я хотела сказать, — проговорила чарра, — что у меня уже есть семья, или гильдия, или отряд — как хотите, так и называйте. И ничего другого мне не нужно.
— Всегда можно войти в другую семью, — возразила Киллин.
Один за другим Думфордж отправляла куски розовой свинины в пасть. Дугала зачаровало движение жующих челюстей. И хотя Думфордж сердито смотрела на него поверх горы костей, он не мог отвести глаз.
— Хорошо, — кивнула Киллин. — Пусть не семья. Но мы можем хотя бы быть командой.
Думфордж сдвинула брови и потянулась за кубком эля, который ей принес слуга.
— Ты, видно, забыла, — сказала она Киллин, — что в Эбонхок я войду не как друг, а как узница.
Последнее слово чарра произнесла так, словно ей хотелось его выплюнуть и растоптать.
— Это будет не увеселительная прогулка, не бой на арене ради славы и известности. Это миссия. Мне не нужны ни друзья, ни семья, ни команда. Мне нужно только выполнить приказ, и я это сделаю.
— Понятно, — кивнул Дугал. — Ты уже достаточно времени провела с нами? Можешь считать сегодняшний приказ выполненным?
— Нет, — ответила чарра, и Дугалу показалось, что на миг черты ее лица смягчились. — Есть еще одно дело. Я пришла еще и затем, чтобы извиниться. Перед тобой, Дугал Кин.
Дугал изумленно вздернул брови, но чарра сделала глубокий вдох, опустила глаза и продолжала:
— Я вела себя несдержанно в присутствии генерала и должна принести тебе свои извинения за это. Если только ты не будешь меня провоцировать, это не повторится вновь. Кроме того, — добавила Думфордж, — совершенно непростительно было позволить норну — даже такому прославленному герою, как Гуллик Оддсон, — проникнуть в Дом Дозора. По всей видимости, он нашел незакрытое окно и пробрался в дом при свете дня. Окажись он более ловким или не таким пьяным, он мог бы добиться желаемого, и тогда наша миссия стала бы вдвойне невозможной. Я говорила со стражниками. Такое больше не повторится. Оддсон протрезвел, и сейчас, насколько я понимаю, он в полной мере ощущает на себе гнев генерала Алморры.
Дугал выслушал извинения и отмахнулся. Не так долго им предстояло пробыть здесь, чтобы волноваться за свою безопасность.
— Лично меня заботит только одно: поскорее тронуться в путь, Думфордж.
Думфордж потянулась к бокалу, сжала в когтях, но пить не стала.
— Эмбер, — проговорила она тихо.
— Прошу прощения?
— Зови меня Эмбер.
— Серьезно? — удивился Дугал, стараясь сдержать улыбку.
Чарра выглядела смущенной. Он попытался вспомнить, кто из чарров удостаивал его такой чести, как обращение только по имени, и не вспомнил никого.
— Генерал посоветовала мне предложить тебе это.
— Значит, мы должны подружиться?
— Вовсе нет, — ответила Эмбер.
Дугал был готов поклясться, что она усмехнулась. Он кивнул.
— А меня зови просто Дугал.
— А у меня только одно имя, — с улыбкой проговорила Киллин.
Риона нахмурилась.
— Меня называй крестоносцем, чарра, и я тебя буду называть точно так же — из уважения к нашему ордену. Но то, что вы помирились, детишки, мне нравится.
— Лишь бы через Эбонхок пройти, — сказал Дугал. Повернулся к Эмбер и добавил: — Я пробовал придумать план получше, но ничего в голову не идет — кроме зелья, с помощью которого становятся невидимками.
Киллин прикоснулась к шерстистой руке Эмбер.
— Ты согласишься, чтобы тебя заковали в цепи?
Эмбер оскалилась, немного помолчала и сказала:
— Мне ненавистна эта мысль. Но генерал права: если другого выхода нет, я это сделаю.
— Это же будет понарошку, — сказала Киллин. — На самом деле это ничего не значит.
— Если ты так думаешь, — буркнула Эмбер, — то ты ничего не знаешь о чаррах.
Дугал сделал приличный глоток вина.
— Намекаешь на чарру по прозвищу Скорчрейзор — Палящий Клинок?
Эмбер вздрогнула и кивнула.
— Скорчрейзор? — переспросила Киллин.
— Калла Скорчрейзор, — сказал Дугал. — Даже люди в Эбонхоке знают о ней. Одна из самых знаменитых чарров со времен Пожарища. В те времена, когда чаррскими войсками командовали шаманы легиона Пламени, женщины-чарры не пользовались особым авторитетом. Их не брали на войну, не позволяли занимать важные должности. Многие работали закованными в кандалы. Скорчрейзор все это изменила. Она сразилась с шаманами и прикончила почти целый легион.