Призраки(Рассказы)
Шрифт:
На протяжении многих лет дух старого Эплджоя свободно бродил по огромному древнему дому и окрестным владениям, где он когда-то был полновластным хозяином. Но в этом году, ранней весной, в размеренном существовании его внука, Джона Эплджоя, произошли некоторые изменения. Этот пожилой холостяк в последние годы вел почти затворнический образ жизни, но теперь к нему переехала юная племянница, Берта. После ее появления дух старика Эплджоя и решил перебраться на чердак.
Несмотря на прежние привычки, он обрек себя на уединение, поскольку отличался редкостным добросердечием. Призрак знал, что два поколения его родичей нередко видели его, однако этот факт нисколько не беспокоил старого Эплджоя, поскольку он и при жизни любил подчеркивать свое главенство в доме — и поныне не оставил этой склонности. Скептически настроенный внук, Джон, также видел его и говорил с ним, но придерживался мнения, что беседы с призраком были всего лишь галлюцинацией или сном. А если другие люди верили, что в доме водятся привидения, — может, оно и к лучшему. Если у кого-то совесть нечиста, он и близко к такому жилищу не подойдет.
Однако с приездом юной, невинной Берты все изменилось. Ей не исполнилось еще и двадцати, и если бы эта девочка заподозрила, что дом населен привидениями, возможно, предпочла бы поскорее уехать. А призрак отчаянно не хотел, чтобы дело дошло до этого.
Уже давно в почтенной усадьбе царила печальная, сумрачная тишина. Джон Эплджой и его экономка, миссис Диппертон, занимали всего-то несколько комнат: большего пространства им и не требовалось, чтобы скоротать однообразные деньки. А Берта занималась пением, танцевала сама с собой на просторной веранде, приносила в дом цветы, сорванные в саду, и порой казалось, что атмосфера давно минувших времен вернулась в этот дом.
Однажды зимним вечером, когда нежный свет луны проникал во все незашторенные окна, дух старого Эплджоя восседал на кресле с высокой спинкой, выдворенном на чердак из-за небольшой поломки. Скрестив бесплотные ноги и соединив полупрозрачные ладони, призрак задумчиво глядел в окно.
«Зима пришла, — заметил он про себя. — И через два дня — Рождество!» Он резко поднялся на ноги и вскричал: «Возможно ли, что мой скаредный внук не намерен устраивать праздник? Давненько он не справлял Рождество, но теперь в доме живет Берта — неужто он посмеет сделать вид, что это самый обычный день? Подобный поступок кажется невероятным, однако до сих пор я не заметил никаких приготовлений — ничего не видел, не слышал, и аппетитные запахи не доносились до меня. Нужно тотчас отправиться на разведку и все разузнать!»
Водрузив на голову старомодную шляпу с пером, сотканную из тумана, и прихватив тень своей трости, он отправился вниз. Заглядывая в просторные залы, озаренные тусклым светом луны, он обнаружил, что вся мебель прикрыта старыми льняными чехлами.
«Хм! — буркнул старый призрак. — Гостей, кажется, никто не позвал».
Затем он прошел через столовую и добрался до кухни и кладовой. Там не нашлось никаких кулинарных изысков. «Два дня до Рождества, — простонал он, — а кухня в запустении! Все было иначе в прежние времена, когда я отдавал распоряжения на праздники! Посмотрим, что старый скряга припас для рождественского ужина».
С этими словами призрак прошелся по обширной кладовой, осматривая столы и полки. «Пусто! Пусто! Везде пусто! — возмущался он. — Холодная баранья нога, половина окорока и вареная картошка, да и та холодная, — просто в дрожь бросает от подобной картины! Где пироги? Нет ни одного, хотя они должны быть повсюду! За два дня до Рождества! А это что?.. Возможно ли?! Цыпленок-недоросток! О, Джон, как низко ты пал! Мелкая птичка на ужин! А где сидр? Нет ни следа! Только уксус — несомненно, он придется Джону по вкусу». Совсем позабыв о своем бесплотном состоянии, он проворчал: «Просто кровь стынет в жилах, когда видишь такое убожество в кладовой!» — и, склонив голову в печали, вышел в парадный вестибюль.
Старый призрак намеревался приложить все усилия, чтобы жизнерадостная юная Берта не увидела, как угасают славные традиции его родного дома, но для этого ему нужна была помощь кого-то из смертных. По-прежнему погруженный в раздумья, он поднялся по лестнице и заглянул в спальню своего внука.
Пожилой джентльмен спал, так крепко зажмурив глаза, словно положил под каждое веко по монетке и боялся их потерять. Постояв возле его постели, старый Эплджой подумал: «Я могу разбудить Джона и, представ перед ним, выложить все, что о нем думаю… Но какое воздействие окажут мои слова на человека, способного подать на рождественский стол одного лишь цыпленка? Хуже того, если я поговорю с Джоном, он убедит себя, что видел сон, и все мои слова будут напрасны!»
Призрак Эплджоя оставил своего потомка мирно почивать и дальше, а сам пересек холл и вошел в комнату миссис Диппертон — старой экономки. Сон ее был глубоким. Добрый призрак покачал головой, глядя на нее.
«Бесполезно, — решил он. — Она не заставит старину Джона свернуть ни на дюйм с пути бережливости. Более того, если она увидит меня, то, вполне возможно, начнет вопить… и, чего доброго, умрет от ужаса… то-то будет сюрприз под Рождество…»
Он вышел вон — еще более озабоченный, чем прежде, — вернулся в центральную часть дома и проник в комнату юной Берты. В дверях он на мгновение приостановился, чтобы галантно снять шляпу с пером.
Кровать стояла подле незашторенного окна, и яркий свет луны озарял милое личико — еще более прекрасное в ореоле грез, чем при свете дня. Берта дремала, ресницы ее слегка подрагивали, словно вот-вот она откроет глаза, и губы в полусне порой шептали что-то.
Старый дух Эплджоя подобрался поближе и тихо склонился над ней. Если бы только расслышать хоть несколько слов, узнать о тайных мечтах Берты и выяснить, чем ее можно порадовать!
Наконец, Берта снова что-то невнятно прошептала, и он разобрал едва слышное имя — Том!
Старый Эплджой отступил от изголовья. «Ей нужен Том! Это мне нравится! Но лучше бы она мечтала о чем-то другом. Ей не получить Тома в подарок на Рождество — разве что в качестве одного из гостей. Но многое нужно сделать, прежде чем приглашать сюда этого юношу».
Он снова скользнул поближе и прислушался, однако Берта более не промолвила ни слова… и неожиданно открыла глаза. Призрак сделал шаг назад и отвесил ей глубокий, исполненный уважения поклон. Девушка застыла без движения, неотрывно глядя на странное видение, а призрак весь дрожал, опасаясь, что она закричит или упадет в обморок.