Призраки солнечного ветра
Шрифт:
— Не знаю, — честно ответила та, пытаясь разглядеть, что происходит.
— Вы видите, видите это? — среди недоумевавшей толпы, притягивая взгляд к своими ярко-алым волосам, суетилась молодая девушка в коротком летнем платьице.
Половина головы незнакомки поблескивала металлической пластиной, как и кисть правой руки. Легкие сабо и большая пляжная сумка никак не сочетались с видом, мягко сказать, экстравагантным. Пытаясь привлечь внимание, девушка хватала людей за руки. Поскольку получалось не особо хорошо, она становилась настойчивей. Панический, острый страх повис в воздухе. Люди начали шарахаться в стороны, ускоряя шаг.
— Неужели никто не видит? Оно здесь! Помогите, помогите
Наполненный ужасом взгляд судорожно бегал по толпе. Через какое-то время аловолосая в бессилии плюхнулась на мостовую. Она громко заплакала, закрыв лицо руками. Иса вздохнула и направилась к ней, мысленно приплюсовав себе еще одного пациента.
— Как вас зовут? — спросила психолог, склонившись над плачущей. — Не волнуйтесь. Я вызову скорую и вам помогут.
— Вы же видите это, правда?! — девушка резко подняла голову, посмотрев обезумевшими от страха глазами.
Бионическая ладонь потянулась к Исе. Острые металлические пальцы больно впились в кожу, кое-где разодрав руку до крови.
— Отпустите меня! — закричала Иса, пытаясь освободиться от железной хватки.
То, что случилось дальше, объяснить не смог никто. Только потом, недели через две, в обзоре криминальных новостей расскажут, что люди стали свидетелями эффекта запрещенного в ОЗК наркотического вещества, приводящего к необратимым сдвигам в психике человека. Что его количество в крови погибшей многократно превышало максимально допустимую дозу. Что состояние женщины оказалось несовместимым с жизнью и организм просто не выдержал. Конечно, им поверят. Никого уже давно не удивляло, что наркотики прочно укоренились в повседневности городского жителя.
Но все случилось именно так, как случилось. И никак иначе. Доктор видела это своими глазами и могла поклясться любому. Что-то сильное, невидимое и по ощущениям очень огромное резко рвануло несчастную назад. С такой силой, что бионические пальцы разорвали кожу на руке Исы, оставив глубокие кровавые борозды. Кто-то истошно закричал. Разбегающиеся в панике люди сбивали друг друга с ног. Нечто, протащив девушку по камню несколько метров, подняло ее над быстро редеющей толпой. Худенькое тело выгнулось дугой. Руки безжизненно повисли. Затем они, как и пальцы, скрючились неестественным образом, выйдя из своих суставов. Наполненный ужасом людской хор заглушил нестерпимый крик, отчаянно доносившийся сверху. Стало так шумно, что хотелось зажать уши и закрыть глаза. Но, несмотря на всю эту панику, Иса на каком-то совершенно неведомом ею уровне отчетливо услышала хруст ломающегося позвоночника. Девушку просто сложило пополам в обратную сторону, а после отшвырнуло назад на выложенный брусчаткой тротуар. Изуродованное тело незнакомки так и не смогло разогнуться. Алые волосы разметались по холодному камню, и кому-то показалось, что это кровь.
Медицинский робот выполнял стандартные манипуляции — обрабатывал разодранную плоть. Кроме этого, пришлось так же наложить заживляющую пену прямо в бороздки ран. Она зашипела, выпуская микроскопических, шустрых ботов. Несколько небольших уколов, восполняющих ресурсы по ходу повреждений, и рана уже начала заполняться прозрачной желеобразной массой. Временная плоть пролегала тоненькой ниточкой, призванная со временем полностью замениться настоящей.
— Какое-то время будут небольшие отметины. Со временем они пройдут, — сказал дроид, явно наделенный имитацией участливого сострадания.
В ответ Иса лишь безразлично промолчала. Она не считала своим долгом отвечать машине, зная, что угрызения совести ее за это преследовать не будут.
Несмотря на пережитое потрясение, женщина все же решила посетить Майера Варгандфида. После того, как поверх нежных, только что заживших бороздок наложили совершенно прозрачную защитную пленку, она собралась. Защитная пленка тут же приняла темный цвет в тон кожи. Признаки только что полученной травмы практически полностью скрылись.
— Велено никого не пускать, — отчеканил робот-охранник, намертво вставший у входа в палату пожилого ученого.
— Я — Иса Цвейтль. Психолог. Мне назначено.
— В списке допусков вы не значитесь, — слова звучали, как приговор, не подлежавший рассмотрению.
Иса растерялась. Персонал больницы все время сновал туда-сюда, но никого, кто бы мог прояснить ситуацию, среди них не нашлось.
— Все в порядке, пропусти ее, — вдруг послышалось откуда-то позади.
За спиной возник крепкий мужчина лет сорока пяти. Резкие, жесткие черты лица говорили о сухом, неуступчивом характере. Маленькие, широко поставленные глаза все время бегали. Трудно было предугадать, куда именно они смотрели в данный момент. Простенький, с преобладанием серых цветов костюм выглядел вопиюще обыденно. Можно сказать, заурядно. Невысокое тело ничем не примечательного телосложения успешно смешивалось с общей суматохой настолько, что становилось практически незаметным. Плавно выплыв из потока людей, оно поставило собеседника перед фактом своего существования.
— Позвольте представиться, Унлер Хаул. Я слежу, чтобы господин Майер Варгандфид скорейшим образом пошел на поправку, — мужчина в знак приветствия протянул Исе руку.
Однако, едва та протянула свою в ответ, он развернул розовую ладонь тыльной стороной, склонился и поцеловал руку с галантностью, которой позавидовали бы былые джентльмены.
— Очень приятно, Иса Цвейтль… — обескураженно улыбнулась женщина.
— Надеюсь, вы не обижены, что мы не послали своих представителей, а передали просьбу дистанционно? — галантность незнакомца казалась излишне нарочитой.
— Так даже лучше… Я все равно бы пришла.
— Очень хорошо. Он только что проснулся. Не смею вас задерживать, — господин Хаул поклонился и незамедлительно отошел, направившись в другую сторону коридора. Сцепив руки за спиной, он удалялся непринужденной походкой с праздностью, совсем несоответствующей моменту.
В палате было темно. Пришлось подойти к окну и отрегулировать прозрачность стекла вручную, потому как панель управления завалялась неизвестно где. После того, как в помещение проник мягкий солнечный свет, стали видны детали, скрытые до этого от глаз. Внимание привлек огромный букет в углу, находившийся практически рядом с окном. Хотя, запах цветов распространялся по всей палате и чувствовался от самого входа. Смесь нескольких видов роз большой пирамидой взгромоздилась на аккуратный больничный столик. Замшевых бордовых и флюоресцирующих нежно-кремовых. Самыми главными в букете, несомненно, считались фиолетовые, бархатистые. Их лепестки медленно складывались в аккуратный бутон, а потом снова раскрывались, трепеща, словно крылья бабочки. Это были его любимые цветы.
Большая просторная палата резко отличалась от нагоняющих тоску помещений для среднего класса. Тут висели настоящие шторы. Прикроватные тумбы не имели и намека на гравитаторные модели. Голографические редакторы высшего качества позволяли сделать облик комнаты именно таким, каким желал пациент. Все ограничивалось только личной фантазией и некоторыми уголовными статьями ОЗК по использованию и распространению материалов насильственного характера. В подобном интерьере оставалось только не перепутать настоящее с фантомным.