Призраки солнечного ветра
Шрифт:
В центре, на большой кровати лежал Майер. Кровать еле заметно колыхнулась, приподняв голову больного. Установленные мини-датчики, считывающие импульсы с центральной и периферической нервных систем корректировали положение тела без посторонней помощи. Порою, машина знала лучше человека, как именно ему будет удобней.
Встав рядом, Иса грустно посмотрела на мужчину. Тот сильно постарел. От увлеченного, живого юноши не осталось и следа. Слегка приоткрытый рот ученого выглядел немного кривоватым. Кожа высохла, обтянув острые скулы. Истончившиеся губы почти исчезли. Бледные ниточки, оставшиеся
Острое желание разбудить мужчину госпожа Цвейтль временно подавила. Мысль, проскользнувшая в голове, заставила заняться голографическим редактором. Прошло минут пять, прежде чем в семейном архиве удалось отрыть необходимый файл. Несколько небольших манипуляций с настройками, и окружающее пространство преобразилось. Безликую палату теперь заменяла частичка общих воспоминаний. Редактор полностью воспроизвел интерьер гостиной, где собирались две семьи за совместными вечерними посиделками. Иса начала моргать, будто ей что-то попало в глаза. Туго сглотнула, тщетно пытаясь подавить накатившие ее эмоции. Профессионализм психолога всеми силами им сопротивлялся, но женщина так и не смогла ничего с собой поделать. Мягко коснувшись руки Майера, она тихо произнеся его имя. Реакция последовала не сразу. Только с третьей попытки мужчина медленно, неохотно поднял веки.
— Кто здесь? — еле слышно прошептал он.
— Майер, это я, Иса.
— Иса? Ты? — в осиплом голосе проскользнули удивление и мимолетная, чуть заметная нотка надежды.
Тяжко поднявшиеся веки открыли беззащитный, измученный взгляд. Нижние же веки немного оттянулись, обнажив на влажной слизистой плотную сетку красных капилляров. Глаза заблестели от слез, быстро наполнивших алые полости. Те переполнились, не в состоянии удержать напирающий поток. Слезы одна за другой покатились по морщинистым щекам.
— Давно не виделись…
— Целую вечность, — уголки рта Майера чуть приподнялись в робкой попытке улыбнуться.
— Помнишь? — женщина посмотрела туда, куда падал взгляд ученого.
Там, у дальней стенки, на небольшом столике лежал тряпичный заяц, подаренный ей Майером на пятнадцатилетие. Ученый не знал, что дарить детям и не учел, что Иса уже давно выросла. Обид тогда он получил больше, чем праздника.
— Да, — сквозь слезы, поневоле засмеялся мужчина. Вдруг глубокий, сухой кашель вырвался из его груди.
— Тихо, тихо… — теплая розовая ладонь погладила быстро лысеющую голову. — Постарайся не волноваться.
На некоторое время воцарилась тишина. Казалось, с каждым легким прикосновением Исы с души Майера сваливается тяжкий груз. Когда дыхание стало ровным и спокойным, он повернул голову и взглянул в глаза своему светлому прошлому.
— Как бы я хотел вернуться назад и все исправить, — пронзительная печаль отразилась в обессиленном взгляде. — И остаться там, в прошлом.
— Что исправить?
— Я виноват. Перед всем миром виноват.
— Не думай сейчас о проблемах, — мягко ответила женщина. — Знаю, это плохое утешение… Но теперь я здесь. И больше тебя не брошу.
— В груди… тяжело, — тугой вздох с трудом приподнял грудь. — Я не могу… нести этот груз один.
— Тогда расскажи мне, — Иса сказала это явно не как доктор. — Будем нести его вместе.
— Правда? — крупная слеза покатилась по впалой щеке. — Ты сделаешь это для меня?
— Конечно.
Глаза Майера снова закрылись. Губы сжались. Он собирался с духом.
— Деньги, Иса. Во всем виноваты деньги. И жажда власти. Они погубили этот мир.
— Эта история не нова… — грустно улыбнулась женщина.
— Я просто хотел осуществить мечту. Сделать мир лучше.
— Ты его сделал, — чуть наклонившись вперед, улыбнулась Иса. — Тебя боготворит вся планета.
— Этому миру скоро конец, — голос Майера задрожал. — Я… я говорил… что телепорт еще не готов, что испытания безопасности только на начальном этапе. Что нельзя запускать производство. Они не слушали! — старика окончательно захлестнуло волнение, и грудь принялась порывисто вздыматься. — Время — деньги. Да… Так они сказали.
— Тихо… — Иса немного растерялась. — Майер, порталами пользуются уже много лет. За эти годы ничего плохого не случилось.
— Ты не понимаешь. Никто не понимает! Я думал, что справлюсь. Все преодолею. Бежал к своей мечте, как дурак. А они ее растоптали. Они весь мир растоптали, Иса! — отчаянно замотал головой пожилой мужчина, будто стараясь отогнать от себя навалившийся кошмар.
— Я не понимаю, о чем ты, милый мой. Это меня пугает…
— У нашего мира есть подпространство. Оно позволяет миновать наш трехмерный, как бы сворачивая его. Только… Только дело в том, что наш мир — не единственный. Есть еще другой, и его изнанка почти соприкасается с нашим. Эти каналы переплетаются друг с другом. При перемещении ткань бытия рвется. Из другого мира в наш может прийти все, что угодно, — запнулся старик, измученный долгим монологом. — Кто угодно.
— Но теория параллельных миров не доказана. Ты сам, помнится, над этим смеялся, — опешила женщина.
— Да… — измученно выдохнул мужчина. — Но я все проверил… да… я все проверил… Наша трехмерная реальность непроницаема для них… Но мы открыли им дорогу. Мы пустили их в наш мир.
— Кого, Майер? — в голосе Исы зазвучала уже неподдельная тревога.
— Я не знаю. Знаю только, что они очень опасны и несут смерть. Их — бесчисленное множество, — хныканье стало словно детским. — Я пытался все исправить, клянусь тебе.
Вдруг мужчина застыл, уставившись перед собой. Потом медленно огляделся, молча и вкрадчиво. Казалось, он что-то осознал, и от этого ему стало еще горше.
— Не оставляй меня одного. Пожалуйста… Мне так страшно. И одиноко. У меня не осталось ничего, кроме моих ошибок, — сказал он сломленным голосом.
Пышная дама сползла со стула, встав прямо перед кроватью. Склонившись, полными руками обняла голову Майера Варгандфида и прижала к своей грузной, мягкой груди:
— Нет, Майер. Больше ты никогда не будешь один. Я тебе этого не позволю.