Призраки в Сохо
Шрифт:
Когда Гермиона поднялась, чтобы убрать пустую посуду и сварить кофе, на некоторое время воцарилось молчание. Он осмысливал услышанное. Похоже, пришло время что-то ответить, но слова разбегались от него. Во рту пересохло. Медленно подняв бокал к губам, он сделал глоток. Раскаленная лава жидкости сначала обожгла, а потом разлилась жарким теплом по саднящему горлу (последствие змеиных зубов), возвращая способность произносить звуки.
– Как вы точно сказали: «смерть-это не путь к спасению», мисс, - он смотрел ей в глаза не мигающим взглядом. – Тому, кто считается мертвым, это особенно хорошо заметно, - саркастическая усмешка не заставила себя ждать. Правда она была горькой.
– Знаете в чем
– Вы позволите себя так называть? Парадокс в том, что поставив крест на доверии, вы чрезвычайно доверились мне.
– Помолчал, вглядываясь в глаза бывшей ученицы. И «бывшей» здесь было ключевым словом, он вдруг это осознал прямо здесь и сейчас.
– Я не стану никому говорить, что видел вас, можете быть уверены, и по той же причине убедительно попрошу молчать обо мне. Просто потому, что болтать обо мне будет чрезвычайно опасно для вас и, как вы уже догадались, для меня. Я не знаю о причинах, которые заставили вас скрываться.
– Он внимательно посмотрел на мисс.
– Но что касается моей нескромной фигуры, то отвечу. Вы далеко не одиноки в своем знании о том, что моя могила пуста. Хотя откуда вам это известно - это еще один мучающий меня вопрос.
– Северус снова внимательно вгляделся в мисс.
– Есть те, кто очень жаждет, чтобы она обрела свое содержимое… - профессор поморщился. Холод пробежал у него вдоль позвоночника.
– Если хотите, я вам покажу кое-что прямо сейчас, - маг бросил взгляд через просторную гостиную, на большие панорамные окна.
– Если я не ошибаюсь, они сейчас там. Ведь окна выходят на перекресток, мисс?
– Вопросительно посмотрел на Гермиону.
– Но прежде, - он набрал побольше воздуха. Нет, все-таки он не привык ни благодарить, ни извиняться. – Я благодарю вас за гостеприимство.
– И он улыбнулся. Мерлин, какая улыбка, наверное, получилась вымученная! Слишком мало было причин улыбаться в жизни, и вот результат.
– А теперь мы подойдем к окну, но сначала погасите свет. И будьте у меня за спиной, - когда Гермиона резко хлопнула в ладоши, выполнив его просьбу, он крепко взял ее за руку, что бы держать ее позади себя, и увлек через темную гостиную к окну.
Около оконного переплета остановился, затем аккуратно выглянул наружу. Так и есть. От перекрестка, вид на который открывался из окна, ответвлялась улица. Третьим по счету, темнел тот самый дом, в который мужчина держал путь сегодня вечером. Пока они ужинали и бедовали, на улице стемнело. Капал дождь. Ветер теперь был полноправным хозяином улиц. И тем страннее и противоестественнее, в эту непогоду, смотрелись две темные фигуры, медленно, как будто мимо, шедшие вдоль улицы по разным ее сторонам и на приличном расстоянии друг от друга, но, вне всякого сомнения, к его несостоявшемуся пристанищу.
– Вот они, - медленно и тихо проговорил Снейп.
Он напряженно вгляделся в эти две тени на улице. Кто же идет по его следам? Прошло не более двух часов, с тех пор, как он получил этот адрес, а они уже здесь. Как они пронюхали?
Девушка смотрела на мужчину напротив и понимала, что никогда раньше ей не предоставлялось возможности увидеть на его лице истинные эмоции. Горечь его усмешки она будто бы чувствовала на языке, будто бы еда была отравлена ею, хотя всего секунду назад… Боги, почему она так чутко реагирует на него? Откуда это ощущение правильности в его компании? Не хотелось бы думать, что всему этому она обязана одному только желанию уберечь всех и вся от бед. Не хотелось бы думать, что все это только из-за того, что она, пусть не до конца веря в его смерть, чувствовала себя виноватой в том, что не спасла?
– Миона… - удивленно произнесла девушка свое имя и утвердительно кивнула, не до конца веря в то, что профессор назвал ее столь неофициально, будто бы они общаются вот так по вечерам уже сотню лет, будто нет между ними той пропасти… да и была ли она еще?
– Согласитесь, доверять мертвому гораздо разумнее. – Как-то тоскливо хмыкнула девушка, - к тому же, доверяясь вам, я в то же время не рискую ничем. Не осталось во мне больше ничего, что могло бы причинить мне незнакомых страданий. Все возможные эмоции, чувства… они уже знакомы.
Не смотря на сказанное, Гермионе отчаянно хотелось верить в то, что зельевар не причинит ей зла. Открыто встречая его взгляд, она наперед знала, что он скажет, знала, что легенды друг друга не будут нарушены, что ни в какой газетенке на следующее утро не появится ни строчки о них. И еще она была безмерно благодарна мужчине за отсутствие других вопросов. За то, что он не настаивал на том, чтобы она тут же выложила ему свою историю, призналась почему оставила такой привычный и любимый мир, променяв на серость будней без крупицы чуда. Заговорив об этом единожды и получив ее столь резкую реакцию, профессор наверняка отложил свои попытки на потом.
А вот том, что за ним может идти охота, всезнайка не додумалась. Точнее раньше ей не было до этого никакого дела, а теперь все слишком быстро происходило. Едва встретив его, Миона не успела толком признать самой себе, что была права, что Снейп жив, как вдруг… Значит за ним шла охота.
Она сделала пару глотков ароматного кофе, даже не заметив того, что обжигается. Мерлиновы подштанники! Слишком хорошо героиня войны знала о том, как это бывает… и отчаянно не хотела, чтобы он показывал ей то, что собрался. Разум, будто бы компьютер, вычислил то, что она может увидеть за окном.
Пара его предложений, брошенные предположения и намеки, и вот она сидит замершая, словно статуя. Тонкие пальцы с силой сжимают чашку с такой силой, что, кажется, вот-вот раздавят, по позвоночнику проходит дрожь, а все тело будто сковывает ужасом.
Память услужливо подбрасывает воспоминание о том, как в один теплый осенний вечер дверь родительского дома, в котором она жила первое время после войны, разносит в щепки заклинанием. Беспомощная, потерявшая магию, на тот момент вовсе не торопящуюся вернуться в полной мере, героиня из золотого трио оказывается беспомощна, словно новорожденный птенец, перед ворвавшимися в дом пожирателями. Ей кажется, что все это кошмар, что этого быть не может. Да и откуда? Они же победили? Им же теперь пророчили спокойную жизнь? За миром в магической Британии тщательно следили… и не уследили, как в ее дом пришла беда. Вспышки заклинаний то тут, то нам сверкали в комнатах и коридорах, сумасшедшие громили все, что видели, пока главный из нападающих не давал ей пошевелиться, прижимая кончик палочки к шее. В какой-то миг со второго этажа на одного из преступников прыгнул Косолапус, ее храбрый рыжий защитник… это было последним, что он сделал в своей жизни, потому что больше десятка заклинаний остановили ее. А потом эти сволочь глумились над трупом полу-книзла…
Снейп уже улыбался и благодарил за гостеприимство, переключившись на это, а она ничего не слышала, смотря в одну точку перед собой и едва заметно покачиваясь, отчаянно стараясь не впасть в истерику, только не сорваться…
Когда же ей все-таки удалось вынырнуть из этого липкого кошмара, то Гермиона тут же залпом выпила остающееся в чашке, поднеся её к губам дрожащими пальцами. Единственное, что задержалось в сознании, из сказанного им во время ее своеобразного приступа, было пожелание выключить свет, что она тут же и сделала.