Про деда Игната
Шрифт:
ВЕЛОСИПЕД
Снова дед Игнат и Макар сидят на лавочке и спорят. Пришел Макар табачку попросить - утро раннее, деревня только просыпается,- да и вспомнил, о чем три дня назад спорили они. Сегодня весь народ дома, чего им мешать, вот и отправился к Игнату; у него, кроме Ульяны, никого, можно посидеть, поговорить... Сначала о последних известиях, об Африке или Австралии, о затонувшем корабле,- важных вопросов на свете много, а уж потом, конечно, об изобретениях Игната.
Никак Игнат понять не можетк что же не нравится Макару в них: то к одному придирается, то к другому.
Сначала всё патенты требовал (и где узнал - неизвестно): как пришел и давай.
– У тебя,- говорит,- изобретение и изобретением считаться не может, если патенту нету.
Рассердился тогда Игнат: "Какой,- отвечает патент,- ежели Нюрке сама вода в дом идет, а Татьяне прялка сама прядет?! Люди пользуются, значит изобретение.
– Нет! Не изобретение,- уверяет Макар,- бумаги нет.
А сегодня что-то новое выдумал.
– Неверное у тебя изобретение.
– Что значит "неверное"?
– удивляется Игнат.
– А то неверное, что ты науку не знаешь и правила нарушаешь естественные. А если правила нарушаешь - не на пользу это людям.
Дед Игнат аж плюнул с досады, заколотил трубкой по колену, а сам думает: "А может, правда? Может, в самом деле, он по незнанию правила нарушает?!
А Макар подливает: "Вот, мотоциклист, к примеру. Он может быстрее всех ехать по дороге, если правила нарушать. Так и ты. Но зато от его скорости и нарушений авария произойти может?! В соседней деревне прялки-самопрялки есть? Нет! А почему? Потому что их никто, кроме тебя, сделать не может. Да и в нашей деревне у каждой бабы - свое, непохожее на других. А если повторить нельзя, значит не по законам сделано. Тебе патенту никогда и не выдадут...
Понимает Игнат, что не все верно у Макара, а ответить не может, сам этим давно мучается, почему не может он свое изобретение второй раз точно таким же сделать.
Макар доволен тем, что загнал деда Игната в тупик своими рассуждениями, даже табак забыл взять с собой. По дороге домой все доводы повторял, собой гордился.
А Игнат на крыльце мастерской сидит, думает. Мимо Антошка - соседский мальчишка - на велосипеде.
Туда проедет, сюда. Да весело так... Только спицы блестят на солнце. А за ним Валентина бежит, покататься просит. Тот нос задрал, ноль вниманья.
– Упадешь,- смеется,- нос расквасишь, а мне отвечать!
– Ну хоть разок,- ноет Валентина.
Наконец смилостивился Антошка, слез с велосипеда, усадил Валентину: у нее глаза горят, руки дрожат от нетерпения. Только села, шага не проехала,колесо в сторону, она - в другую... Сидит в пыли, на ушибы внимания не обращает. Но глаза блестят от обиды, что так и не смогла воспользоваться чудом из чудес...
И подумал дед Игнат, что хорошо бы такой велосипед сделать, чтоб ни упасть, ни разбиться человек не мог. Сам бы пусть возил, равновесие держал... Вспомнил, что лежит у него в сарае, уж неизвестно кем оставленный, старый сломанный велосипед.
– Дан,- думает Игнат,- попробую, что выйдет?!
Ушел в мастерскую, вытащил велосипед и начал...
То одно приспособит, то другое. Посмотрит, посмотрит и снова паять, привинчивать да залатывать. Такой хочет велосипед сделать, чтобы сам равновесие держал, чтобы человек и не замечал колес. Чтобы летел, как птица. А как почувствовал Игнат - получается что-то,сердце забилось, руки сами все нужное находят - теперь уж и подавно не остановиться.
Раза два Ульяна мимо сердитая прошла, кур кормила, но в сарай не заглянула.
Но что делать, когда руки так и поют, сами все делают.
– Движение в жизни,- оно важная вещь,- бормочет дед Игнат,- укладывая цепь. Я вот движение утратил,- и жизнь побежала, меня позади оставляет темп разный у нас с ней. Обидно, а уж догнать не можешь.
Вот нам и приспособления на старости лет нужны. Сел ты на мотоцикл или на велосипед, дал скорость, попробуй, отличи, кто едет-Петька или дед Игнат, кому двадцать, а кому под девяносто. То-то! А вот пойду по улице к Макару, а Петька в клуб,- тут всякий поймет,приговаривает Игнат,- а почему? Скорость другая. А я ведь в его годы и не такую задавал...
– Уж куда?
– вставила Ульяна грозно, проходя мимо,- как за девками-то начинал ухаживать, только гляди!
– Э-э-э-э-э-э-э! Ульяна,- вздохнул Игнат,- разве в девках дело. Жизнь кипит и ты с ней вместе, понимаешь. Куда тебе! У тебя твоя каша всегда в один срок в печи поспевает, сколько было, столько есть - вот ты и разницу не замечаешь.
Но Ульяна не слушает, снова отошла к цыплята rife А дед вспоминает, как лошадей в ночное гнали мальчишками. Давно это было или вовсе не было? Во сне он это видел или только вчера происходило? Вспоминает он и не может понять, то ли время к нему навстречу со всех ног бежит, то ли, наоборот, от него убегает. Так стало грустно от этих мыслей деду Игнату, что последние спиральки он, как руку в велосипед вложил.
Потрогал, покатал. Сооружение, оно, конечно, не сказать, чтобы очень красивое было: здесь у руля, как петушинный гребень, там провода запутаны комком. Дед Игнат отошел, поглядел со всех сторон.
– Ох и покатит!
– думает он,- ох и покатит, крыльев не надо, только держись.
Представил дед Игнат, как велосипед этот покатит, легче жизни по дороге помчит - и не выдержал. Вывел он потихоньку велосипед за околицу, чтоб не видел никто. Отошел еще чуть-чуть да и сел, чтобы снова скорость в жизни почувствовать.
Туго сначала велосипед пошел, притирались детали друг к другу, сопротивление преодолевали, все непривычно, все из разных аппаратов взято. Но он свое дело знает. Через некоторое время покатил его велосипед, будто сам собой, и чем дальше, тем легче мчится.
Все быстрее, быстрее. И откуда силы берутся. Не замечает дед Игнат ин ухабов, ни рытвин, ноги перестали скрипеть, как несмазанные колеса...
Не хочется ему останавливаться, терять это чувство легкости. Катит все дальше и дальше... И что такое?