Про деда Игната
Шрифт:
А по деревне слух пошел: про солнце деда Игната.
Все к Татьяне смотреть бегали. Все работу хвалят: "Без изъяну",говорили мужики. А женщины по очереди клянчили: то на обед, то на ужин, то на утро.
Дед Игнат об этом ничего не знает. Дома сидит. А Ульяна, наконец, поняла, какое добро из собственного дома выбросила! Рассердилась еще больше!
Рубила, рубила капусту, да как закричит:
– Чего расселся, старый пень! Солнце твое без восходу и заходу по всей деревне ходит, соседи друг у дружки из рук рвут, а ты смотришь! Иди, забирай назад и разговору чтобы не было никакого. Мне солнце - вон как нужно! Я старая... А Татьяна молодая. Сама справится. У них вон сколько мужиков дрова колоть: руби - не хочу! А ты полено перепилишь - сам пополам!
– Чего зря говорить... когда это я один пилил? За коромысло татьянины мужики на всю зиму мне дрова наготовили, забыла?!
– Тогда наготовили, а сейчас может и никто не станет! Говорю тебе: неси солнце назад! Вся деревня пользуется, не нахвалится, я одна его в глаза не вижу!
Сроду не забирал Игнат у людей, что сделал... Но тут такое дело... Татьяна сама помнит, как получилось.
Сядет он у нее, выпьет чайку. Она сама поймет, не станет ждать. "Спасибо",- скажет, Игнат,- за солнце.
Очень к месту оно пришлось - сразу в дело пошло, зря не валялось. Но и вам ведь нужно. Ты уж возьми его, а потом, как понадобится, я опять на денек возьму".
– Ну, смотри, Татьяна,- ответит Игнат,- мне ведь не жалко. Только я на него тогда и взглянуть толком не успел, не то что погреться! Да и Ульяна, видишь, без солнца теперь тоже не может никак!
Засмеется Татьяна, и пойдет он домой с солнцем, и будет оно жарким огнем греть его руку.
Татьяна чаем напоила, а потом уж руками развела.
– Извини, Игнат! Не то, чтобы не сохранилось.. Но никак нельзя такое у себя одной держать... Солнце, сам понимаешь, всем нужно - вот как! Одному дай, другому-уже и отбоя нет! А вот Васильевна своей сестре в соседнюю деревню отнесла - и не знаю, как у тебя прощения просить?
– Да что ты, Татьяна! Я сейчас и схожу. Даром, что старик. Прогуляться и мне надо. Пусть в соседней деревне попользуются. От солнца не убудет ведь,-скромно так говорит Игнат,- а сам в душе соловьем заливается. Не знал он, что его солнце так в ход пошло. Тото Ульяна взбеленилась: "Тащи, мол, и мне". Как же не тащи, когда вся деревня говорит про солнце.
Вытер он платком голову, натянул свою кепчонку, взглянул вверх. А сверху солнце старые его кости греет.
И будто роднее оно ему стало.
– Вот так-то,- сказал Игнат соляцу.- Кто тебя сделал, мы не знаем, но и ты нашим рукам человеческим подвластным оказалось. Захотим, еще одно смастерим, нет - одно по небу ходить будешь!
И пошел по пыльной дороге, посмотреть, как в со-седней деревне его солнце живет, сколько дел переделало...
Приду в деревню, спрошу, как солнце работало? Вот обрадуется сестра Васильевны,- садись, скажет, посиди! Отдохни в нашем саду... У нас твое солнце, у нас.
И не спрашивай. Вот дела человеческие, удивительные.
Жили-жили без солнца, одним электричеством обходились... А твое появилось - глянь, а без него и не можем! Спасибо тебе! Угодил ты нам, всем! Может еще одно сделаешь?
– Солнце,- штука хитрая,- ответит Игнат.- Звезд на небе видела сколько!
– хоть отбавляй! Их ничего не стоит сделать, а солнце у нас одно,значит с ним труднее. Не каждый день такое получается!..
– Понятное дело... Я и не спорю. Тебе виднее. Ты у нас мастер... Но тогда уж на недельку выдай нам на пользование.
– Это можно. Вот Ульяна успокоится немного - чего ей с ним делать? Хозяйство у нас небольшое. Это только от зависти! Глаза вытаращила - как же: Солнце хочу!
Игнат крякнул с досады. Не мог он ей простить, как она шумела тогда, не дала на солнце посмотреть. Никогда обида не сидела в нем так долго - а вот тут. За солнце обиделся. Это тебе не самовар и не утюг. А она даже и взглянуть не захотела - будто и сердца в ней нет, будто и не чувствует на свете ничего. А как светло стало тогда в сарае, как сияло оно - будто праздник какой особый настал... И укатилось.
– Садись, дед Игнат, подвезу,- услышал ор...
– А! Это ты, Павел! За сеном, что ли поехал?!
– Куда же еще?
Тeлега остановилась.
– Транспорт это не больно удобный, но все лучше, чем пешком... Пусть ноги отдохнут-бормотал Игнат.
– После тихой и спокойной ходьбы затрясло так, что все в животе перемешалось.
– Ну,- сурово сказал Игнат,- ты что же свою машину в таком состоянии держишь?
– Да какая же это машина? Так себе... Выбрасывать давно пора!
– Ишь ты?! Думаешь, мотоцикл купил - так телегу забросить можно?! Она и сено вези и тебя, здорового мужика, выдерживай! Да еще твой беспорядок терпи? Давай-ка, садись на мое место, а я на твое. Потрясись сам, у меня и так кости болят!
Павел без возражений поменялся с дедом Игнатом...
– Ты что думаешь,- не унимался тот,- если вещь бессловесная, значит она уважения не требует? А ты посмотри! Это же дерево! А дерево, сам видал, сколько ухода требует, прежде чем вырастет.- Дед сел поудобнее.- Оттого, что ты его срубил да и в дугу согнул, оно не стало бесчувственнее. Это мы с тобой потом ни на что не будем годны,- разве только на удобрения. А дерево оно во всех видах продолжение имеет: хоть в коромысле, хоть в телеграфном столбе, хоть в телеге!
Игнат, увлеченный, и не. замечал, что Павел ему на отвечает: уснул давно под -мягкий рокот деда. Умаялся, наверно, с уборкой. А по вечерам еще на танцульки сходить надо, попеть! Замолчал дед. Смотрит по сторонам: все желтым-желто вокруг. Хорошо ехать - так и не останавливался бы. И опять ему вспомнилось яркожёлтое солнце под крышей сарая. И как они вдвоем с Татьяной стояли да обсуждали, где оно пригодится...
– Э-э-э-э-э! Дед! Ты что же спишь-то! ЧутЪ деревню не проехали. Вон там сестра Васильевны живет!