Проблема выживания

Басов Николай Владленович

– Ружье почистить, патроны, наверное, скоро принесут, – он вернул винтовку девушке.

И пошел на другую сторону башни, ему хотелось хоть немного посидеть одному, расслабить глаза, натруженные часами слежения за врагом. Тут он, продолжая размышления, вытащил свой палаш из ножен. Клинок слаб, плохо прокован, не гибкий, как полагалось бы, как было описано в романах, и сколько его ни полируй – все время возникала ржавчина.

Впрочем, сейчас главное – не клинок. Сейчас хорошо бы Антон принес новую обойму. Впрочем, ждал он недолго. Как всегда после стрельбы, командир появился, чуть запыхавшись от слишком быстрого подъема.

Антон подмигнул

Ростику вместо приветствия, вышел на обращенную к противнику часть башни, взял бинокль и осмотрел позиции насекомых. Спросил мирным, обыденным голосом:

– Как тут у вас?

– Готовятся – рубят баллисты, стругают новые колья. Чего им неймется? Они же у нас уже хапнули столько металла, сколько за всю жизнь не видели?

– Хотят еще. Знаешь, думаю, как отправить тебя домой. Ты же с июня на передовой?

– Ну, об этом я и не мечтаю. Хоть бы в баньку сходить… Да этот штурм хотелось бы отбить, а там… И потерпеть можно.

– Думаешь, штурм все-таки будет?

– Скоро, очень скоро. Может, через пару-тройку дней. Баллисты готовы, стрелки обучены.

Антон с сомнением посмотрел на Ростика, но ничего переспрашивать или уточнять не стал. Были уже прецеденты, Ростик угадывал такое, чего и сами насекомые, кажется, заранее не знали.

– А стрелял чего? Ты ведь стрелял?

– Я.

– Попал в кого? А… – Антон заметил скопление кузнечиков за насыпью. – Вижу, что попал. Пируют.

Разумеется, он знал обо всех особенностях траурной церемонии у насекомых. Сам не раз был тому причиной.

– Один из них крепко умным сделался, мог наводчиком стать. И вот… пришлось остановить.

Антон хитро посмотрел на Ростика, хмыкнул, снова приставил бинокль к глазам.

– А остальную обойму выпулил по богомолам, чтобы ружье из-за одного выстрела чистить не пришлось. К тому же знаешь, что я тебя покрою, но новую обойму принесу. Так?

– Так, – признался Ростик. Проницательность командира его не поражала, хорошему командиру так и полагалось себя вести.

– На, держи.

Антон вытащил из кармана обойму, сунул в руку Ростику, вернул и бинокль. Потер отменно выбритые щеки. О том, что Антон бреется каждый день, хотя его мальчишеская щетина этого вовсе не требовала, Ростик знал опять же потому, что знал множество других вещей, которые его как бы и не касались. Просто попадали на глаза, и он уже составлял о них свое представление.

– Марина, – позвал Ростик и вручил девушке патроны. Она шмыгнула простуженным в ночных дозорах носом и деловито сунула их в подсумок. Отошла от командиров, глаза снова на противнике.

Антон проводил ее жалостливым взглядом. Потом посмотрел на Ростика, поиграл желваками. Потом снова провел рукой по щекам.

– Помнишь, хотели вести активную оборону?

Улыбка сама появилась на губах Ростика. Это было дело, это он любил.

– Вылазку предлагаешь?

– Людей мало, Рост, но…

– Если правильно спланировать, все растолковать ребятам и как следует откомандовать, то людей даже с избытком.

Оба знали, что это не так. Но как-то нужно было воевать, вот и придумали они эту присказку. Иногда она помогала. Иногда…

В их положении это было уже хорошо. Просто отлично.

Глава 20

Щиты пришлось обернуть брезентом. И именно они при перебежках чаще всего задевали доспехи, и если доспехи при этом глухо звякали, то щиты – практически колокола – издавали долгий, легко различимый звон.

В штабе по этому поводу долго гадали – может, в самом деле их лучше делать из дерева, а металлические пластины лишь набивать сверху? Но Ростик по опыту знал, такие щиты были бы тяжелее дюралевых, но более хрупкие. Да и изготавливать их было бы труднее. И сумел настоять на дюралевых щитах, вот только их приходилось иногда оборачивать.

Потом Ростик отобрал людей, самолично обойдя ползавода. Иных ребят вытаскивал из когтей взводных командиров, угрожая доложить самому Антону. После такой угрозы многие, поругавшись, все-таки уступали, знали, за кем останется последнее слово. Раньше Ростик стеснялся прибегать к этому приему, по себе знал, убери двух-трех толковых ребят – и взвод превратится в коммуну. Но в последнее время стал безжалостным.

Выбранным настрого запретил разговоры. Вот с этим было туго, желающих выступить было – пруд пруди, и у ребят неизбежно возникало желание посудачить. Он и сам когда-то не смог бы удержаться, но в последнее время стал молчуном. Примерно как и отец. Но об этом не ему судить. Как неудачно пошутила как-то мама, забредя на завод повидаться с сыном, – об этом будет судить уже его жена. Вот еще бы только знать, что она появится, что у него будет возможность этим заняться…

Передних часовых сняли стандартно – удар короткой битой или мечом по ногам сзади. Кем-то давным-давно было замечено, что при этом у насекомых, практически у всех, даже у трудноуязвимых богомолов, перехватывает дыхательные центры. И они не могут поднять тревогу, по крайней мере секунды три, просто катаются по земле без единого звука. В эти несколько секунд следовало поймать голову такого кузнеца, заломить назад и быстро перерезать шейные жилы.

На словах или во время учений это выглядело даже не очень сложным, шейные мускулы у насекомых были не самыми сильными. Но в темноте, когда положение противника трудноуловимо и к тому же опытные богомолы еще могут своими метровыми резаками достать человека даже и с парализованным дыханием, – это превращалось в задачу, достойную только очень решительных вояк. К счастью, на этот раз проблем не возникло.

После передового охранения они уже навалились на изготовителей баллист. Эти были даже не вооружены, если не считать кое-каких инструментов – деревянных молотков, киянок, клиньев, каких-то сложных веревочных пил, которыми некоторые пильщики пытались отмахиваться как хлыстами… И уже, в общем-то, можно было не соблюдать тишину. Так что их опрокинули быстро, хотя стрельбы еще не поднимали.

И все. Вылазка свои цели оправдала. Теперь оставалось поджечь баллисты, скомандовать отход, проследить за самыми азартными… Но Ростик пересчитал порубленных мастеровых и не поверил своим глазам – их было меньше четверти. Это значило, что самых умелых, самых толковых работников почему-то отправили поглубже. Может быть, в рабочие землянки? Значит, опять Рой что-то почувствовал…

Ростик выбежал из котлована, где насекомые изготавливали свои баллисты, и посмотрел в сторону землянок. Они были близко, метров двести, для одного хорошего рывка всего-то полминуты. Если учесть темноту, то полторы-две. Стоило ли об этом говорить?

Но это значило – углубиться в неприятельскую территорию, встретить новых богомолов, новых черных стрелков – задача была трудновыполнимой. Ростик оглянулся. Вся команда, человек сорок, ждала его решения. Что делать – поджечь баллисты и свалить или все-таки попытаться достать землянки?