Пробудившая пламя
Шрифт:
Я задумался, времени остается не так, чтобы много. За две недели могут и не успеть всё сразу.
– Значит, ремонтируете и те покои, и покои лари. Но нужно начать с тех, где поселятся по возвращению госпожа Ираидала и наследники. А сейчас пойдём, откроем покои в башне. – Направился я по коридору в башню.
– А из бывших покоев лари снова сделать кабинет счетовода или можно отдать под бельевую? – спросил смотритель на ходу.
– А там был кабинет? – пытался я ухватить мысль, мелькнувшую в голове.
– Да, там раньше сидел счетовод, отвечающий за подсчёт расходов гарема,
– Вот значит как... Вот и оставьте эту комнату лари, надо сделать ей там её кабинет. В конце концов, работы ей предстоит много. Так что ей понадобится место, где она спокойно сможет всеми этими делами заниматься. – Такое решение показалось мне правильным.
Печати снялись быстро, словно только и ждали, когда я это сделаю. Сюда я переселю детей, как только закончатся ремонтные работы. Четыре комнаты с небольшими гардеробными выходили в одну большую общую комнату, из которой был выход на широченный балкон. Места должно хватить и детям, и их гронхам.
Одна комната будет свободна. Но может, когда-нибудь Далли подарит мне ещё одного ребёнка. Дитя примирения, знак своего прощения.
– А в каких цветах отделывать покои госпожи? – вдруг задал мне вопрос смотритель. – Какие цветы поставить в покоях?
Вот тут и проявилась проблема, я не знал, какие цвета нравятся Ираидале. Её слова о том, что красный ей идёт, я расценивал, как сказанные ради защиты себя от насмешек. Да и цветы...
– Пока займитесь ремонтом, а как только дойдёте до отделки, я распоряжусь. – Ответил, понимая, что смотритель понял, что я ни хребта не знаю о том, что нравится Ираидале. – Времени у вас мало, а всё должно быть готово, так что начинайте прямо сейчас.
Смотритель поклонился и ушёл отдавать необходимые распоряжения. Я решил ещё раз посмотреть на прежние покои Далли, может, хоть там найду подсказку.
Я завернул за угол в коридоре, когда меня накрыло воспоминание. В тот раз, когда Далли спорхнула мне в руки в день моего возвращения с рубежей, на утро я сам повёл её, чтобы она сама выбрала себе ткани на платье. Пока она рассматривала нежно-голубой шёлк, я заметил ярко-зелёный атлас и предложил ей, а она шарахнулась в сторону.
Она не смогла объяснить почему, но её этот цвет пугал. Просто интуитивно она старалась держаться от него подальше. Мятные, светло-салатовые оттенки ничего подобного не вызывали, а вот именно от ярко-зелёного были такие ощущения. Значит, этого цвета быть в покоях не должно. Уже легче.
– Видел, какое лицо стало у омана? – донёсся до меня тихий голос одного из бессмертных, стоящих на карауле у дверей коридора, ведущего к хранилищу казны.
– Да уж... Смотритель нашёл, что спросить. Какие цветы! – бессмертные видимо решили, что я уже ушёл, и поблизости никого нет, поэтому позволили себе тихо переговариваться. – Весь дворец, до последней наложницы, в курсе, что наша лари любит каргиз, один оман не в курсе!
Точно! Каргиз! Цветы, из-за которых Далли так расстроилась в день родов!
Развернулся и направился прямо в хранилище. Правда, притормозил возле бессмертных, по правилам выкрикнувших моё имя на весь коридор.
– Могли бы и сразу подсказать. Хотя бы из мужской солидарности. – Сказал им, проходя мимо.
Возвращаясь, встретил идущих мне на встречу Таргоса и старшего Гарида. Узнав о моём возвращении, они поспешили с докладами и сообщением, что мой казначей прислал весть, что через неделю-две вернётся во дворец.
– Если ничего срочного не случилось, то доклады выслушаю позже. – Обратился я к ним после взаимных приветствий. – Таргос, отнеси, пожалуйста, эту шкатулку с рубинами в мои покои.
– Столько камней, парадную сбрую для коня решил сделать? – поинтересовался молочный брат.
– С ума сошёл? – представил я такую сбрую. – Нет, это на подарок Ираидале. Собственно из-за Ираидалы у меня к вам разговор старший Гарид.
Мы прошли обратно, слуги, спешившие к тем, кто пока заведовал расходами дворца, остались ждать в коридоре, в помещениях хранилища мы были одни.
– О чём вы хотели со мной поговорить, оман? – тут же перешёл к разговору старший.
– Скажите, вот вы мне подсказали, что лучшего строителя, чем Масул, мне можно и не искать. А не знаете ли вы заодно и художника, чтоб лучше не найти? – наблюдал я за выражением крайнего недоумения на лице старшего. – Объясню более подробно. Мне нужно, чтобы этот мастер расписал стены комнаты ветвями цветущего каргиза, да так, чтобы не сразу было понятно, что это нарисовано.
– Вот оно что. Это вам к братьям Альдиву и Рангону. Так нарисуют, что сами не сразу отличите. – Улыбнулся старший.
– И где мне их искать? – довольно потираю руки я.
– Могу сам их к вам прислать, как только вернусь в квартал. – Предложил старший.
– Отлично! – хоть что-то решается быстро и без проблем.
Со следующего дня закипела работа. Выкинули почти всю мебель из комнаты Далли, я велел оставить только её секретер. Его реставрировали мастера из красного квартала. Они же делали и всю мебель.
Художники, ползающие по стенам, напоминали каких-то пауков. Узнав, для кого они расписывают покои, они заметно оживились.
Пройдясь по саду, я обнаружил странную закономерность, кустов каргиза в саду было по пальцам пересчитать. А ведь он цветёт почти круглый год, и хорошо растёт в наших местах. На вопрос, почему это так, старший садовник сначала замялся, а потом признался.
– Не даю я ему особенно-то расти! Несколько кустов есть и хватит. А то опять, полюбится какое место лари, а какая-нибудь гадюка напакостничает, чтоб лари, значит, задеть! Я ж после того случая сам почти весь каргиз и выкорчевал, чтоб больше ни у кого таких желаний не возникало. – Решительно высказался пожилой слуга. – Эти-то кусты, и то иной раз смотришь, все ветки поломали, злыдни! Да я иду и новый куст пересаживаю. Смотрю, лари остановится, повосхищается и дальше идёт. Тоже старается внимания не привлекать к этим цветам.