Пробудившая пламя
Шрифт:
– Тут всё просто и лаконично. – Сказал строитель, рассматривая мою схему-рисунок. – Но четыре фонтана... Тоже около восьмидесяти монет.
– Золотом? – уточнила на всякий случай.
– Золотом, лари! – Подтвердил он.
– Скажи, ты можешь составить подробную смету с учётом работы магов? – спросила я. – Скажем, к полудню, послезавтра?
– Да, лари! Но... Это же... – растерялся смиренный строитель.
– Про меня говорят, что я так много плачу, что моими слезами, можно оросить всю столицу. Ну, вот пусть и орошают. – Рассмеялась я.
По дороге во дворец
– Меньше ста монет на содержание лари, родившей одного наследника, в месяц отдавать недопустимо. Больше можно, меньше нет. – Развела она руками. – Это было сделано специально, чтобы бедняки не могли претендовать на девушек из тех родов, где были дочери огня. Ведь в итоге всё решает поединок. А мастерство от достатка не зависит. У вас два ребёнка, и оба со знаками наследования. Поэтому двести монет. Оман выплачивает вам самую маленькую сумму, которую только смог. Например, лари Анаис получает сто шестьдесят за одного.
– Понятно. И правда, чего это я сомневаться начала? – усмехнулась я.
На следующий день я сильно порадовалась своей предусмотрительности и тому, что я договорилась о встрече со строителем через день. После первой тренировки у мастера Азуфа, я смогла только растянуться на кровати. Даже вымыться после моего возвращения, мне помогали девушки.
– Держи! А то завтра ставить дворец на уши будет некому! Это мазь с персиковым маслом. Вотрите в мышцы. – Протянула горшочек матушка Вали.
Качественный массаж в четыре руки немного снял болевые ощущения с совершенно непривыкших к нагрузкам мышц. Утром я туго заплела волосы себе и Малис, и завязала узлом на затылке, чтобы не мешались. И я оказалась права. Тренировка началась с пробежки. А потом мастер привел нас на обычную армейскую полосу препятствий, и сказал, что ближайший месяц, наши тренировки будут проходить здесь. И пока мы не сможем проходить эту "тропу" без падений и за один переворот песочных часов, он нас не выпустит отсюда.
У меня болело всё. А сколько синяков проявится к завтрашнему дню, страшно представить. А широкие мужские штаны-шаровары и длинная рубаха под горло, которые я купила вчера на рынке, и использовала вместо спортивной формы, были все грязные, в пыли и траве.
Фарли с улыбкой утащила их в прачечную, чтобы к завтрашнему занятию они успели высохнуть.
– Не торопись. Я взяла два комплекта, вы же видели! – простонал я с кровати.
– Скажу срочно, как раз к послезавтра простирают.– Ответила мне Фарли.
– Госпожа, вам нужно переодеться и собраться. Скоро в крытую галерею возле стен придут старшины из кверхов. – Напомнила мне Гульниза.
– Точно! – с кровати я еле сползла, но это была та встреча, которую я не собиралась отменять.
Более того, в этот раз в мешочках оказалось больше денег, чем я могла дать обычно.
– Надеюсь, эти деньги идут действительно ветеранам бессмертных. – Сказала я вчера, когда мы с девочками раскладывали деньги по мешочкам.
– Да вы что? Даже не сомневайтесь. Они
Сегодня же я впервые встречалась с этими людьми.
– Лари, может, в этом месяце перебьёмся как-нибудь? Вам самой лечиться и восстанавливаться нужно. – Сказал один из пришедших мужчин.
– Нет, мне хватает, я лишнего не отдаю. – Заверила я их.
– Это вам, из сада нашего кверха. Вкуснее персиков вы нигде не найдёте! – возле моих ног оказалась корзина с персиками, сладкий аромат тут же наполнил рот слюной.
– Спасибо! Персики я обожаю! – сказала и замолчала, судорожно вспоминая, любила ли персики Ираидала.
– Это мы знаем! – рассмеялись вокруг. – Поправляйтесь, госпожа. Мы молим пламя за вас и за счастье в вашей судьбе.
Вернувшись обратно, я увидела нескольких мужчин в чёрной форме у своей двери и одну из служанок майриме. Здесь же оказались и два евнуха. Видно тоже из тех, кто прислуживал матери омана. Один из тех, мужчин. что были в форме, поклонился.
– Моё имя Таргос. Я старший сотни охраны внутреннего порядка. Мы прибыли, чтобы приступить к поискам покушавшегося на вашу жизнь, чтобы привести в исполнение вашу волю. – Представился он.
– Простите, что заставила вас ждать. Нас не предупредили, что вы сегодня прибудете. – Начала я, и было видно, что мужчине приятны мои слова, хоть он и пытается скрыть своё удивление.– Проходите. Фарли, Гульниза принесите, пожалуйста, закуски с кухни.
После того, как мужчины получили по чашке горячего чая и смогли слегка перекусить, началась беседа, точнее мягкий допрос.
– Госпожу уже несколько дней мучила то ли изжога, то ли тошнота. Она спасалась соком граната. – Описывала события того дня Фарли. – Гульниза заподозрила, что госпожа в положении. Снова. И собиралась позвать врачей. А я передала на кухню приказ принести сока госпоже и ушла в прачечные. На завтра планировался отъезд омана, и нужно было подготовить платье госпожи. Потом прибежала Гульниза с криком, что госпоже очень плохо. Я прибежала в комнату. Госпожа корчилась от боли и плакала. Лекарь сказал, что она беременна. И что, похоже, её отравили. Я попыталась сообщить господину, но он меня вышвырнул из своей комнаты и запретил его беспокоить.
– Вы обвиняете господина? – возмутилась служанка майриме.
– Да! – вдруг полыхнула взглядом милая и улыбчивая Фарли.– Он обязан был защитить госпожу и малыша, а не...
– Может твоя госпожа сама чего съела? – перебила её противная баба.
– Скажите, с какой целью вы здесь находитесь? – спросила я её. – О событиях вы явно ничего не знаете. Перебиваете, пытаетесь всех перекричать, навязываете свою точку зрения, что никто ни в чём не виноват. Да, оман виноват! И он был обязан обеспечить уход, заботу и безопасность даже просто мне! Особенно, как только появились первые подозрения о беременности. То, что злоумышленник смог осуществить свои намерения, целиком и полностью вина омана. Можете так, и передать тем, кто вас сюда послал. И можете идти, не стоит допускать, чтобы ваши госпожи нервничали и долго ждали новостей.