Пробуждение Посейдона
Шрифт:
– Мы можем заняться этим, - сказала Нисса.
– Мы все можем.
– Да.
Танторы теперь двигались медленнее, их силы убывали. Кану надел шлем, снова глядя на мир сквозь запотевшее стекло. Он соскользнул со спины Дакоты в горячую, как кровь, ванну с водой. Он покачнулся, заставил свои конечности прийти в движение. Ему казалось, что вода превращается во что-то твердое, как гипс, окружающий его. Нисса надела шлем и соскользнула с Гектора, чтобы присоединиться к нему в воде. Она выглядела такой же измученной, как и он сам.
Хотя они сократили дистанцию до колеса, но последняя пара сотен метров была своего рода пыткой. К этому времени все они плыли так медленно, что колесо, должно быть, откатывалось почти с одинаковой скоростью. Им приходилось бороться не только за то, чтобы не отставать от него, но и за то, чтобы наверстать отставание. Он потерял всякое представление о том, сколько времени заняло это окончательное закрытие - это могли быть минуты или часы. Все, что он знал, это то, что, когда они наконец оказались у колеса, он отдал все, что у него было.
Но, по крайней мере, не было никаких сомнений в том, что оно поворачивается. Колесо не издавало никакого шума, даже вблизи, за исключением хлюпанья, когда вода вытекала из каждой канавки шириной в километр. Хлюпанье было почти непрерывным, каждая вновь появившаяся бороздка усиливала звук по мере того, как предыдущая начинала пустеть. Это было похоже на океанские волны - убаюкивающий, приятный звук.
Канавки поднимались из воды медленнее, чем темп ходьбы, но сверху донизу они были три-четыре метра, а время подъема составляло от девяти до двенадцати секунд. После этого следовал участок гладкой, безупречной поверхности, пока не появился верхний край следующей канавки. У них не было бы на это никакой надежды, и у них не было бы шанса перейти от одной бороздки к другой. Как только они войдут в определенную бороздку, пути назад уже не будет - нет возможности изменить свое решение.
– Рассредоточьтесь, - сказал Кану, собираясь с силами, чтобы говорить, пока он двигался по воде.
– Мы все хотим быть в одном углублении. Нехорошо быть друг над другом - с таким же успехом мы можем находиться на расстоянии нескольких километров друг от друга.
Нисса подплыла на близкое расстояние, почти касаясь колеса.
– Один шанс, - согласилась она.
– Это все, что у нас есть. Когда верх покажется из воды, мы вплывем в щель - пусть пол поднимется под нами, вытолкнет нас из воды.
– Углубления различаются по высоте, - сказал Кану.
– Да.
– И мы не можем увидеть эту высоту, пока пол уже не окажется под нами.
– К этому моменту будет слишком поздно менять наше мнение.
– Знаю.
– И этот обратный слив воды выглядит свирепым, - сказала Нисса.
– Может легко засосать нас снова.
– Есть значительный риск того, что это произойдет, - добавил Свифт.
– У тебя есть что предложить получше?
– спросил Кану.
– Только мои самые наилучшие пожелания. Не думаю, что это помогло бы сделать тебя марионеткой - переменные совершенно не поддаются моему учету.
Свифт был прав. Пока они не окажутся внутри углубления, нельзя было сказать, насколько прочными или лишенными трения будут стенки. Он надеялся, что они смогут втиснуться достаточно плотно, чтобы их не оттянуло назад сливающейся водой. Он надеялся, что там найдется место для Восставших.
Но они не узнают этого, пока не попробуют.
– Мы должны сделать все, что в наших силах, - сказала Дакота.
– Мы не любим высокие места. Но быть на колесе будет лучше, чем оставаться в этих водах. Наберись сил, Гектор.
– Следующий паз, - сказал Кану.
– Все мы. Отдайте этому все.
Они рассредоточились - Кану, Нисса, Гектор и Дакота, и между всеми было несколько метров чистой воды. Кану потянулся внутрь себя за запасами энергии и концентрации, которые, как он надеялся, должны были там находиться. Однажды представится шанс, сказал он себе, - все или ничего.
Начал появляться желоб. Сантиметры - уже десятки сантиметров.
– Сейчас же!
Но остальные тоже это видели и не ждали его слова. Нисса раскинула руки, чтобы в последний раз оттолкнуться от воды - она была более сильной пловчихой, чем он когда-либо думал о ней. Кану почувствовал прилив сил и протиснулся в расширяющееся пространство. Теперь углубление на метр возвышалось над водой. Он прикоснулся пальцами одной руки к внутренней поверхности, а другой уперся в прохладный потолок. Мгновение спустя он почувствовал, как пол прижался к его ногам. Он взглянул на Ниссу. Она была внутри и извивалась, чтобы обезопасить себя как можно лучше. За ее спиной, сквозь слезящиеся от морской воды глаза, он увидел, как Гектор втиснул свое массивное тело в то же прямоугольное пространство. Дакота должна была быть позади него, но его зрение было слишком затуманено, чтобы разглядеть что-то большее, чем намек на движение, путаницу серой массы и бурлящей воды.
Теперь нижняя часть углубления очищалась от моря. Он приготовился к приливу вырывающейся воды, но, к счастью, тот оказался не таким сильным, как он опасался. А потом он оказался стоящим, ноги на твердой поверхности, руки на холодной внутренней поверхности канавки.
Безопасно.
– Кану!
Нижняя часть канавки теперь возвышалась над водой на пятьдесят сантиметров, выше большинства волн.
Нисса удалялась от него, направляясь к Восставшей. Он мгновенно понял, в чем дело. Гектор был в безопасности - он забрался в углубление и удерживался на месте, прислонившись спиной к потолку. Но Дакота была не совсем в безопасности. Ее голова и передние конечности были над полом канавки, но остальная часть тела все еще свисала с края. Теперь от дна углубления до поверхности воды по вертикали было расстояние в метр. Ее передние ноги изо всех сил пытались зацепиться за скользкую поверхность, туловище втягивалось в углубление. Гектор повернулся, чтобы протянуть ей свой собственный хобот. Их хоботы соприкасались, зачехленные кончики обвивались друг вокруг друга. Если бы слоны не были одеты в костюмы, их хоботы, возможно, сжимались бы с большей готовностью. Но обшивка была слишком скользкой.
Полтора метра - все еще поднимается.
Нисса протиснулась мимо массивной фигуры Гектора. У нее было ровно столько места, чтобы сделать это, не наклоняясь опасно далеко в пустоту. Она тоже потянулась к Дакоте, обхватив рукой ближайший похожий на бивень выступ ее шлема. Кану, в свою очередь, потянулся к Ниссе, опасаясь, что ее вот-вот утянет обратно в море.
Колесо продолжало вращаться. Самая нижняя часть углубления теперь возвышалась над водой на два метра. Он мог видеть заднюю часть Дакоты - ее ноги изо всех сил пытались ухватиться за гладкую поверхность между канавками.
Колесо все еще вращалось.
– Отпусти!
– крикнул он.
– Ты слишком высоко поднялась! Падай обратно в воду и попробуй еще раз на следующей канавке!
– Помоги мне, - попросила Дакота.
Кроме затихающего рева воды, льющейся дальше по желобу, не было слышно ни звука, кроме их собственного дыхания, их собственного ворчания и мычания от напряжения, их собственных голосов.
Дакота теперь была полностью вне воды - весь ее вес приходился на передние конечности. Метр отделял ее хвост от моря. Еще один метр каждые три секунды.