Пробуждение желаний
Шрифт:
– Ты правда хотел бы знать? – осведомилась Клэр каким-то изменившимся, задумчиво-настороженным голосом, и Крейг кивнул. – Ладно, я расскажу, если ты пообещаешь выслушать до конца и не смеяться, – очень серьезно и вместе с тем по-детски добавила она.
– А почему я должен смеяться?
– Потому что ты сильный, умудренный опытом, сдержанный мужчина.
Взгляд Клэр был устремлен куда-то в темноту. Крейг усмехнулся: значит, у меня неплохо получается роль телохранителя… Он подошел к дверям в гостиную и распахнул их.
– Идем в дом. Ты замерзнешь.
Он слегка обнял Клэр за плечи. Словно не заметив этого, она равнодушно подчинилась.
– А я слабая, неопытная, эмоционально-несдержанная девица, – продолжала Клэр все тем же необычным, отстраненным голосом.
Они уселись на диван. Крейг зажег небольшую лампу под абажуром. В ее мягком свете лицо Клэр показалось ему сосредоточенным, даже
– Так ты обещаешь? – переспросила она.
– Да.
– Я допускаю, что все мои переживания покажутся тебе просто подростковым бредом, – спокойно добавила она, откидываясь на спинку дивана. – Но я все-таки хочу рассказать это тебе.
Никто, даже Алан, не знает, как все было на самом деле… Он знает только, что я была влюблена, и мы расстались… Крейг затаил дыхание.
– Мы познакомились в Милл Вэлли, на побережье, – негромко начала Клэр, глядя прямо перед собой. – Это чудесное место, старые друзья отца купили там дом, а я толькотолько приехала в Калифорнию… Я гостила у них, и как-то раз нас всех пригласила на вечеринку одна богемная пара, живущая по соседству… И там я встретила Гранта… – На мгновение Клэр умолкла, словно ей внезапно сжал горло спазм. Она улыбнулась, встряхнула головой и продолжала: – Он посмотрел на меня своими ласковыми карими глазами, улыбнулся… Я не знала даже, что он знаменитый музыкант! Я вообще ничего о нем не знала!
Но я сразу поняла, что влюбилась! Влюбилась так, как всегда мечтала… – Голос Клэр зазвенел, выдав такую скрытую нежность, что у Крейга внезапно сжалось сердце. – Его попросили сыграть, он согласился. Все уселись на лужайке перед домом, Грант взял гитару…
И тут вдруг погас свет – и в доме, и в саду! Пытаясь добиться оригинального освещения, хозяева что-то там перемудрили с электричеством… Всем стало страшно весело: представляешь, абсолютно темная безлунная ночь, сад, погруженный во тьму, и еще более темный дом! Бедный Грант не смог бы разглядеть даже струн своей гитары… И тут меня словно подбросило. Я встала, подошла к нему – он все еще сидел посреди лужайки – и спросила первое, что пришло на ум: «Хочешь, я зажгу свечи?». А он тихо засмеялся, положил гитару на траву, обнял меня и прошептал: «Нет, я хочу только эту длинноногую девочку»… – Клэр замолчала. На губах ее играла странная, нежная, какая-то беззащитная улыбка. – В ту же ночь Грант увез меня к себе и мы стали любовниками, – чуть глуше заговорила она. – Ты подумаешь: какое безрассудство. Но я была совершенно, бесконечно счастлива. Такого блаженства, как с Грантом, я не испытывала ни с одним мужчиной… Мы не могли расстаться ни на минуту. Я забрала свои вещи и переехала к нему. Грант жил в уединенном отеле в горах, писал музыку и готовился к записи нового альбома. Я часами слушала, как он играет, он брал меня с собой в маленькую студию, где делал пробные записи. Он говорил, что мое присутствие замечательно влияет на его творчество. – Клэр усмехнулась. – Он родился с музыкой в душе, он говорил это только чтобы порадовать меня… А я была счастлива – как никогда в жизни. Я чувствовала, что готова ради Гранта на все – так я его любила. Поэтому, когда он сказал, что женат и у него есть сын, я даже не смогла упрекнуть его! Наверное, в глубине души я понимала: такое счастье не может длиться долго… Но во мне словно что-то умерло – может быть, вера в будущее? – Пальцы Клэр крепко сжались в кулак. – Из меня на несколько часов будто ушла вся жизнь. Я не плакала, не кричала, мне просто казалось, что я мертва. И я не сердилась на Гранта! Я знала, моя любовь к нему не кончилась и я не смогу, еще долго не смогу полюбить никого другого… Он мог даже не извиняться, не говорить, что ему жаль. В конце концов он, по-моему, просто испугался за меня – я почти сутки пролежала без движения, без слов. Время для меня остановилось. Грант уходил и возвращался вновь – не помню, сколько раз, наверное, не меньше трех. Просил меня понять его, простить, еще что-то… Возможно, я была просто раздавлена своей любовью, которая вдруг оказалась ему не нужна. – Клэр задумалась. – И, кажется, Грант это понял, потому что, почти отчаявшись привести меня в чувство, сказал, что, что бы я о нем ни думала, он все-таки любит меня. Эти слова вернули меня к жизни. Я собралась с духом и ответила, что, какой бы ни была его любовь, другой мне не надо. Я знала, что обрекаю себя на унизительную роль любовницы, второй женщины, но это ничего для меня не значило по сравнению с перспективой потерять Гранта совсем… Разве могло хоть что-нибудь сравниться с жаром его объятий, с вновь обретенными – хотя бы на несколько часов – теплом его тела, поцелуями, его страстью… – Голос Клэр сорвался. – Да, я боготворила Гранта. Он мог делать со мной все, что угодно: никого я не любила так, как любила его… И ни с кем не была так счастлива. Думаю, он
Клэр умолкла. В наступившей тишине было слышно, как за окном стрекочет цикада.
– Вы больше не встречаетесь? – едва слышно спросил Крейг.
Клэр помотала головой.
– Нет. Уже полгода. Я не могу. Выяснилось, что я совершенно не создана для двойной жизни. – Она иронически усмехнулась.- Поначалу мы пытались, но всякий раз, когда приходило время расставаться, мне было так плохо… – Клэр стиснула зубы, пытаясь отогнать воспоминание. – В конце концов я стала бояться, что однажды не выдержу… И остаться просто друзьями мы не смогли – нас слишком тянуло друг к другу физически. – Клэр обняла диванную подушку и закрыла глаза. – Знаешь, иногда я думаю, что, окажись Грант обычным плейбоем, мне было бы легче… Легче плюнуть и забыть!
– Ты все еще любишь его? – осторожно спросил Крейг.
– Не знаю. – Клэр прижалась к подушке щекой. – Когда долго не видишь человека, без которого недавно не знал, как жить, возникает странное ощущение. Словно бы ты – уже не ты, а кто-то другой… А та, прежняя, Клэр осталась где-то в прошлом и никогда, никогда не вернется… Иногда Грант звонит, спрашивает, как я… А я слышу его голос и перестаю понимать, кто я, и почему я здесь, а не с ним! Ужасное чувство… – Клэр закрыла лицо руками. Когда она отняла их, ее глаза были неподвижными, сухими и блестящими. – Ну вот, теперь и ты кое-что обо мне знаешь, – с усмешкой заключила она. – Одним словом, иногда мне просто необходимо напоминать себе, что мне не двести лет, а только двадцать один… Возможно, это хоть отчасти извиняет мое невыносимое поведение… – Клэр вновь невесело усмехнулась и отвернулась к окну.
Крейг молчал, не в силах отвести от нее глаз. Неужели перед ним та самая легкомысленная вертушка и кокетка Клэр? Воспоминания о любви словно пробудили к жизни какие-то новые черты ее облика. Этот нежный овал щеки, точеный изгиб шеи, прекрасная линия плеч… Никогда еще ее красота не казалась ему такой одухотворенной, такой хрупкой и беззащитной. И такой желанной. Ему хотелось заключить Клэр в объятия, утешить, защитить от всех несчастий мира…
Крейг одернул себя. Что тут можно сказать и сделать? Разве он способен помочь ей вернуть разбитую любовь? Ее отчаянное кокетство, безрассудные выходки, перепады настроений, вспышки гнева – все стало ему понятным. Когда кажется, что терять больше нечего, ты очертя голову бросаешься вперед… Как это знакомо! На поиски любых приключений – лишь бы забыть, не вспоминать! Он ласково коснулся ее руки.
– Клэр… Прости… Мне так жаль… Я понимаю, тебе нелегко пришлось… Но ты замечательная девушка. Ты еще будешь, обязательно будешь счастлива…
Она слабо улыбнулась. Голова ее устало поникла, волосы волной упали на лицо. Крейг услышал тихий вздох.
– Я так устала… Извини, Крейг… – Она медленно поднялась. – Пойду спать.
Спасибо, что выслушал.
– Ну что ты!- Он тоже встал. – Спокойной ночи…
Клэр показалось, что Крейг хотел добавить еще что-то, но сдержался. Она поднялась к себе. Хватит на сегодня исповедей, всего на свете хватит, устало думала она, раздеваясь.
Опять растравила себе душу воспоминаниями… И все-таки, несмотря на неизбежную боль, которую они вызывали, Клэр чувствовала облегчение. Рассказать все Крейгу было верным шагом. Она словно сбросила доспехи, отказалась от щита и ей предстоит наконец схватиться с Крейгом врукопашную. Это именно то, чего она хотела! Откровенность за откровенность, доверие за доверие! Это должен быть честный бой. Крейг тоже должен раскрыться!
Слишком велико искушение увидеть вблизи глаза такого достойного соперника, изведать, в чем его истинная сила и слабость…
Ты ответишь мне тем же, думала Клэр, засыпая. Или ты просто не стоишь того, чтобы думать о тебе по ночам.
И все-таки она думала о Крейге. Проваливаясь в сон, она продолжала видеть перед собой его лицо и улыбку… Как теплеют его глаза, когда он улыбается! Они будто светятся собственным светом и согревают тебя… А эти морщинки в уголках глаз – их так и тянет поцеловать!.. Клэр сладко вздохнула. Влюбиться все-таки приятно.
Глава шестая. Тайны Крейга