Пробуждение
Шрифт:
Нейросеть перезагружена.
Начата активация модулей.
Активирован слуховой модуль.
…
Ошибка.
…
Начата активация модулей.
…
Ошибка.
Запущен процесс
…
Если вначале, при появлении сообщений от нейросети, во мне вспыхнула радость, то по мере появления новых она сменилась самой настоящей паникой и отчаянием. И вот что это значит? Все, хана мне? Так, нужно успокоиться, нейросеть же не написала, что все, писец мне на пару с ней пришел. Вон сейчас проведет диагностику и все будет хорошо. Ох, как же хочется в это верить.
— Андрей Владимирович, срочно сюда! — донесся до меня чей–то голос. — Он пришел в сознание.
Точно, слуховой модуль успел же активироваться.
— Вырубай его! — перебил его еще кто–то. Голоса почему–то узнать не получается, хотя с большего же со всеми, кто работает над проектом нейросети, успел познакомиться, пусть и без имен.
— Ты рехнулся, он только в себя пришел?
— Ты посмотри! У него зашкаливает активность нейросети. Еще немного и его мозг спечётся!
Их перепалку прервал звук открывшейся двери и громкий топот.
— Что у вас? — спросил кто–то. И если судить из услышанного, то это должен быть Андрей Владимирович, но голос опять не узнаю.
— Вот.
— Сергей, ты меня слышишь? — задал мне кто–то вопрос. Параллельно слышу, как чьи–то пальцы непрерывно стучат по клавиатуре и касаются сенсорного экрана.
— Дерьмо, я не могу выделить его реакцию! Что было до всплеска?
— Ничего. Он лежал, как и все время до этого, с минимальной активность. Потом резко ни с того ни с его активность нейросети начала зашкаливать. Мы почти сразу вызвали вас.
— Да чтоб вас! — зло произнес, кажется, Андрей Владимирович, а стук по клавиатуре стал еще яростнее.
Диагностика завершена.
Сбой устранен.
Начата активация модулей.
…
Затаив дыхание, правда в переносном смысле, жду что будет дальше.
— Активирую прямое подключение к ядру. — произнес кто–то почти над моим ухом. — Вы давайте на внешний уровень.
Эй, только не прямое подключение!
Внимание, зафиксировано внешнее вторжение.
Не–ет, только не опять все заново! Будь у меня сейчас такая возможность, вскочил бы и хорошенько стукнул бы всех кто пытается подключиться в данный момент к нейросети. И не важно кто там, лучше уж сразу умереть, чем каждый раз переживать такое.
Запущен протокол активной защиты.
Чего? Что вообще происходит? Отключка отменяется? Если приду в себя, не отстану от этих ученых, пока они не объяснят,
— Э-э, Андрей Владимирович? — позвал чей–то растерянный голос того.
— Что?
— Она блокирует меня. Я не могу даже не внешний уровень попасть. Там теперь какая–то защита. Меня просто выбрасывает из него.
Внешнее вторжение отражено.
Защита переведена в пассивный режим.
— Да ты издеваешься?! — раздался злой крик почти одновременно с сообщениями от нейросети. — У кого–нибудь вообще доступ сейчас к нейросети есть?
Активация моделей успешно завершена.
После последнего сообщения по телу будто прошел разряд тока. Распахнув глаза, вижу перед собой крышку реанимационной капсулы. Не до конца осознавая свои действия, касаюсь ее рукой и что–то делаю совершенно автоматически.
Мгновение, и крышка отъехала в сторону. Рывком сажусь. Замечаю рядом того самого ученого, что подключался в прошлый раз к нейросети, после чего ее и переклинило.
— Какого…? — начал он что–то спрашивать, заметив мое пробуждение, но его прервал на редкость точный хук с правой.
— Транквилизатор! — раздался приказ Андрея Владимировича второму ученому, которые до самого последнего не видели, что я пришел в себя и были погружены в свои компьютеры. Тот сразу же бросился ко мне, схватив со стола рядом какой–то шприц.
Неожиданно начинаю заваливаться обратно, а тело словно онемело. Чувствую, что начинаю терять сознание. Ну супер: очнулся, врезал одному из ученых, вырубился. И вообще, что это на меня такое нашло, никогда же особой тяги к членовредительству не было?
Глава 4
Просыпаюсь под мерный писк какого–то прибора. И именно просыпаюсь, а не прихожу в сознание. Осторожно приоткрываю глаза и бросаю взгляд по сторонам. Я не в реанимационной капсуле, что уже радует. Осмотревшись, понимаю, что это та самая комната, в которую меня поселили здесь, и лежу я на своей кровати, подключенный к какому–то незнакомому прибору.
Не заметив никого постороннего, внимательнее присматриваюсь к прибору, не рискуя пока что подниматься и вообще шевелиться, а то, кто знает, как он отреагирует на это. Похож на какой–то диагност. Вон мой пульс и давление отображаются — это из того что смог понять, а так там хватает еще кучи каких–то параметров.
Медленно сажусь, прислушиваясь к своим ощущениям. Кажется, все в порядке: ничего не болит и не напоминает о недавно пережитом ужасе. Поднявшись с кровати, замираю, смотря на натянувшиеся провода от кучи датчиков, облепивших меня всего. Снять их или не стоит? Размышления прервал звук открывшейся двери.
— Я смотрю тебе уже лучше. — раздался из–за спины голос Андрея Владимировича. — Стой смирно.
Терпеливо жду, когда он закончит что–то высматривать в показаниях диагноста и начнет снимать с меня эту кучу проводов.