Пробуждение
Шрифт:
Молодые люди регулярно приходили лишь на гимнастику или на какое-нибудь представление. С тех пор как ты, дорогая, перестала мне помогать, все рухнуло.
– Ах, Людвиг, слава Богу, я уже здорова, и ничто не мешает мне тебе помочь, но теперь это невозможно, - ответила она, закрыв лицо руками.
Он их нежно отнял:
– Почему ты не можешь?
– Потому что... как тебе сказать, чтобы ты меня понял и не обиделся? Я не вижу в этом деле возможности спасти и оздоровить наш народ.
Лицо его помрачнело.
– А в чем ты это видишь?
– Во Христе, в обращении к Нему! Прошу тебя,
У меня не было больше отговорок, ибо передо мной стоял не малограмотный мужик и не обыкновенный невзрачный пастор - это был новый человек! Я жаждала новой жизни! Теперь я лучше поняла Аннушку и ее большое счастье. В ней жил Агнец Божий, умерший и за меня. А сегодняшнее свидетельство с кафедры было таким мощным, что я склонилась перед голгофским крестом, и Иисус Христос меня принял.
В комнате стало тихо. Учитель встал и, скрестив руки на груди, молча стал ходить по комнате. Вдруг он остановился и медленно проговорил:
– Он тебя принял! О, если бы я это мог сказать и о себе!
И во мне пробудилось то же самое, что и в тебе. Я презирал этих людей, но думал, что каждый может веровать по-своему. Моргач вызывал у меня лишь сострадательную улыбку, когда я видел, как он старался превзойти этих "сектантов", просвещая их своей богословской мудростью. Но потом случилось то непонятное, как ты сказала, когда он с высоты своей спустился к нам, признав, что пастух, почти малограмотный человек, повел его ко Христу. И он не только дал себя повести, но и перед нами не скрыл этого. Он признался, что обрел жизнь. И вот после этого я стал его ценить и с интересом слушать его проповеди. Уже в предрождественское время я несколько изменил свое суждение о том, что он не очень начитанный, односторонне образованный пастор; мне стало понятно, что он самообразованием достиг намного большего, чем ему дали его школы. Но признаюсь, что такой проповеди, как сегодня, мне еще никогда не доводилось слышать! Конечно, я их вообще мало слышал. Однако сказать такую проповедь, которая душу и дух захватывает, может лишь возрожденный, принадлежащий Христу человек.
Раздался звон колоколов, торжественно призывавших к послеполуденному богослужению. В последнее
– Я хотел бы попросить у вас помочь мне немного изменить порядок богослужения, - сказал Моргач, входя вместе с ним в ризницу.
– С удовольствием, - уверил его учитель.
– Я дочитаю этот раздел, затем вы сыграйте, пожалуйста, вот эту песню! Молодежь вверху на хорах споет ее нам. Прошу вас лишь о негромком сопровождении, чтобы слова были понятны.
– Позвольте, господин пастор, не лучше ли, если Аннушка Янковская одна споет припев?
– Я не возражаю, это будет еще лучше. Благодарю вас заранее!
Так как история страданий Христа должна была читаться лишь после полудня, церковь в Зоровце наполнилась так же, как утром.
Никогда еще прихожане не слышали, чтобы так читались священные слова, как сегодня. Но и песни никогда еще так не звучали, как сегодня. Орган лишь тихо сопровождал пение молодежи. Потом, при чтении Евангелия от Марка (15:1 - 14), раздались мощные звуки органа, и вдруг с хоров зазвучала песня, которую здесь еще не слыхали: На далеком холме старый крест виден мне, Знак позора, страданий и мук. О кресте мы поем потому, что на нем Был распят лучший грешников Друг.
И дальше один серебристый голос, сопровождаемый тихими звуками органа, пропел припев: Старый крест осудил суету, Дал покой для усталых сердец.
Я душою прильнул ко кресту, Чрез него обрету я венец.
И снова запели молодые голоса, и так чисто, что каждое слово было понятно:
Старый крест позабыт,
Мир в погибель спешит.
Крест Христов - наша сила и честь.
Вечный с неба сходил,
На земле в теле жил,
Чтоб его на Голгофу отнесть.
Старый крест обагрен,
Но не страшен мне он,
В нем открылась мне Божья любовь.
Кровь Иисуса Христа
Пролилася с креста,
Чтоб меня искупить от грехов.
Между строфами серебристый голос Аннушки повторял припев, и в завершение весь хор молодых голосов с воодушевлением и силой выразил свое призвание: Старый крест возвещать И к Христу призывать - Вот на что я себя отдаю. По скитанье земном Перейду в вечный дом, Он меня примет в славу свою.
Медленно замирали звуки органа, и после короткого молчания пастор продолжил чтение слова о страданиях Христа. Учитель Галь сложил руки на пюпитр для нот, склонив на них голову. Он что-то беззвучно шептал, но там, куда его слова были направлены, они были услышаны и поняты.
Когда пастор после богослужения сидел в ризнице и что-то записывал, дверь тихо открылась, и вошел учитель:
– Прошу вас уделить мне несколько минут внимания!
– О да! Но позвольте мне прежде поблагодарить вас за хорошую песню!
– Вы - меня? Я вас должен благодарить!
Когда они через полчаса вместе оставили ризницу, было трудно сказать, чье лицо светилось больше. Прощаясь, они сердечно и долго пожимали друг другу руки, так что прощанье скорей было похоже на радостную встречу.