Процент счастья
Шрифт:
Они слишком увлеклись разговорами!
– А я так даже и не завтракала, – ответила Рейчел и, достав из сумки шоколадный эклер, продолжила краситься. Благодаря основе для макияжа, которую она недавно открыла для себя, с ее лица исчезли веснушки. Ее рыжеватые ресницы вскоре стали черными и длинными, подчеркивая зеленый цвет ее глаз. Она добавила немного румян, накрасила губы помадой кораллового цвета и посмотрела в карманное зеркальце на свои слегка выпирающие зубы и небольшую щель между ними. – Я подумываю над тем, чтобы начать носить
– Зачем?
– Просто. Ладно, лучше расскажи мне обо всех этих русских, – бросила Рейчел, расправляя свои длинные шелковистые локоны. – Женится Сева, друг Даниила из детского дома?
– Да, – кивнула Либби. – Хотя с твоей стороны будет очень любезно, если ты не станешь упоминать о таких вещах.
– Я умею быть тактичной!
– Иногда, – улыбнулась Либби.
– Расскажи мне о невесте.
– Ее зовут Наоми. Она была личным секретарем Севы в Нью-Йорке, но она сама из Лондона.
– Что она собой представляет?
– Я видела ее мельком, тогда она все еще работала на Севу. Мы как раз наслаждались нашим медовым месяцем. Ой, Аня тоже будет на свадьбе.
– Аня?
– Татания. – Либби назвала сценическое имя Ани и весело рассмеялась, когда Рейчел тихо взвизгнула от радости. Аня была из того же детского дома, что и Сева и Даниил, только она находилась там с матерью, которая работала в интернате поварихой. Теперь Аня была примой-балериной одной из российских трупп и сейчас приехала в Лондон с балетом «Жар-птица». Рейчел встречалась с ней во время ее последнего турне и очень хотела попасть на ее выступление.
– Как ты думаешь, она сможет достать билет для меня? – спросила Рейчел. – Аншлаг, все билеты разобраны.
– Возможно, но я сильно сомневаюсь. Аня не очень дружелюбная, – предостерегла ее Либби.
– Все равно стоит попробовать, – пожала плечами Рейчел. – А что со вторым другом Даниила? – Она попыталась вспомнить, что ей рассказывала Либби. Она говорила, что было четверо сирот, но Рейчел никак не могла запомнить их имена. – Николай?
– Нет! – поспешно ответила Либби. – Николай погиб. Он покончил жизнь самоубийством, когда ему исполнилось четырнадцать лет. Он подвергся насилию со стороны своего преподавателя.
– Ох!
Могло показаться, что история Николая ничуть не тронула Рейчел, но если бы Либби присмотрелась, она заметила бы тень, набежавшую на лицо ее подруги.
Да, были вещи, которые Рейчел не обсуждала, особенно со своей встревоженной беременной подругой, отправляясь с ней на торжественную церемонию венчания.
– Ты, наверное, подумала о Романе, брате-близнеце Даниила. Он… – Либби остановилась на полуслове и затихла.
– Опять схватки? – спросила Рейчел, когда они подъехали к церкви.
– Нет, – покачала головой Либби. – Может быть, – призналась она, когда Рейчел помогала ей выйти из машины. – Боже милостивый, Рейчел, не дай мне устроить сцену. Я тогда испорчу свадебную церемонию.
– Не испортишь. Я наброшу на тебя плащ или что-нибудь
Когда они с Либби входили в пышный старинный собор, вовсю звонили колокола, а журналисты фотографировали прибывающих гостей. Играл орган, а сама церковь изнутри утопала в белых розах. Рейчел последовала за Либби к скамье, находившейся недалеко от алтаря. Гости переговаривались друг с другом и с нетерпением поглядывали на входную дверь в ожидании невесты.
По правде говоря, Рейчел любила свадьбы, и она не сомневалась, что свадьба Наоми и Севы будет очень красивой.
Поскольку и Даниил, и Сева были очень привлекательными, Рейчел подумала, что гости со стороны жениха будут сплошь писаными красавцами.
Она повернулась и заметила хрупкую красивую женщину, которая скользнула на скамью позади них и тронула Либби за плечо.
– Либби.
– Аня, я так рада видеть тебя, – улыбнулась Либби. – А это моя подруга Рейчел…
– Аня! – воскликнула Рейчел и густо покраснела. Она была настоящей поклонницей Татании на протяжении многих лет и внимательно следила за ее карьерой. – Мне кажется, я смотрела ваши выступления по крайней мере раз десять… Даже двенадцать!
– Рейчел не преувеличивает, – вмешалась Либби. – Как только ты появляешься в Лондоне и у нее самой нет выступлений, она едет смотреть на тебя.
– В Париже я смотрела вашу «Спящую красавицу». И мне очень хотелось бы еще раз увидеть «Жар-птицу», – сказала Рейчел, но Аня отрицательно покачала головой.
– На следующей неделе наше последнее представление.
– Да, я знаю. Я не смогла достать билеты, – тяжело вздохнула Рейчел в надежде, что Аня придет на выручку своей коллеге.
– Они распроданы давным-давно.
Не получив желаемого, Рейчел повернулась и посмотрела перед собой. Она чувствовала, что Либби едва сдерживает смех из-за того, что Аня так холодно отнеслась к пожеланию Рейчел увидеть ее выступление, чем повергла ее подругу в глубочайшее уныние.
– Я тебе говорила, – сказала Либби.
– Говорила, – вздохнула Рейчел.
В ожидании невесты Либби попыталась обсудить планы своей подруги.
– Ты ведь знаешь, что на время декрета меня будет заменять другой преподаватель, – сказала Либби. – Но дело в том, что я постоянно ищу…
– Либби, – оборвала ее Рейчел. – Я не хочу преподавать.
– Тогда чем же ты займешься?
– Не знаю.
Вчера вечером мать задала ей тот же вопрос. Только она добавила что-то вроде: «Я ведь предупреждала, что нужно иметь что-нибудь для отступления».
Рейчел промолчала, но заскрежетала зубами. Она не сомневалась, что мать говорит не о том, что дочери следовало выбрать другую карьеру. Иви Кэрри привыкла искать поддержку у мужчин. Как правило, богатых. Она следила за тем, чтобы мужчина, с которым она встречалась, мог обеспечить ей образ жизни, к которому она привыкла.