Продается шкаф с любовником
Шрифт:
Далила вздохнула c большим облегчением:
— Выходит, Мискин сам вам алиби предложил?
— Да, он признался, что алиби нет и у него. Мы решили сказать, что все это время не расставались. Позже к нам присоединились остальные друзья. Все, кроме Замотаева. У Пашки алиби было, он на складе товар принимал.
— Я знаю, об этом сказано в отчетах вашего детектива. А почему, обнаружив труп Маши, вы бросились именно к Мискину? Почему не к Хренову? Не к Кроликову? Не к Замотаеву? Ведь с Павлом
Верховский пожал плечами:
— Почему? Теперь уж не помню.
— А вы постарайтесь припомнить, — попросила Далила.
Он задумался и оживленно воскликнул:
— Я же первому Замотаеву и позвонил, а он был на складе, товар принимал. Правильно, я сам с утра Пашку на склад послал. А там народу полно, суета, бесполезно встречаться. Тогда я Хренову и Кроликову позвонил, но их сотовые не отвечали. Мискин ответил, я к нему и помчался. Он был неподалеку от нашей квартиры. Мы встретились, поговорили и разбежались.
— А как он себя повел, когда узнал, что Маша погибла?
— Не помню, я был в жутком состоянии, — растерялся Верховский. — Как он мог себя повести? Думаю, остолбенел.
Он потряс головой:
— Хотя нет, врать не буду, не знаю. Знаю только, что Борька заплакал, но это уже позже, когда я его попросил поехать со мной к Маше.
После паузы Верховский добавил:
— К убитой Маше.
Далиле захотелось немедленно прекратить жестокий допрос, но, пересилив себя, она виновато спросила:
— Андрюша, скажите, пожалуйста, какая кошка пробежала между вами и Мискиным?
— Понять не могу! — с чувством воскликнул Верховский. — После гибели Маши Бориса как подменили.
Он стал меня избегать, на все вопросы отвечал или нехотя, или вовсе отмалчивался. Несколько раз я пытался вызвать его на мужской разговор — безрезультатно. Он чужой. Порой у меня возникает чувство, что Борис кипит ненавистью ко мне. За что? Ничего понять не могу.
— А вы знали, что у Маши был с Мискиным флирт?
Ее осторожный вопрос вызвал бурю негодования.
— С Мискиным?! У Маши?! Флирт?! Чушь! Кто вам сказал эту глупость? Не иначе Морковкина! Не слушайте вы ее, дуру! Вот же дрянь! Готова оговорить даже покойницу! Маша ни с кем флиртовать не могла, а уж с Мискиным и подавно! Моя Маша святая!
— А ребенок?
— Ее изнасиловали И не вздумайте меня убеждать, что насильник наш Мискин!
Верховский был искренне разъярен, он кипел, метал стрелы и молнии. Таким Далила его еще не видела. Если и оставались у нее какие сомнения, и те мигом отпали.
Возмущенно она подумала: «Как же Андрей мог подложить пистолет в бардачок Мискина, если тот не выходил из машины? В чем тут дело? Мискин умышленно меня обманул или сам обманулся?»
— Скажите, — спросила она, — а
Верховский изумленно ответил:
— Наверно, в бумажнике, а бумажник в кармане.
Хотя… Нет, не знаю. Я никогда не мог похвастать исключительной наблюдательностью.
— И что у него в бардачке обычно лежало, тоже не знаете?
— Понятия не имею.
«Следовательно, и о пистолете он тоже не имеет понятия, — окончательно решила для себя Далила. — Значит, или Мискин умышленно меня обманул, или его пытался подставить кто-то другой, но он об этом не знает. Одно из двух».
— А вы не в курсе, — поинтересовалась она, — Мискин давал кому-нибудь свой автомобиль?
На этот раз Верховский ответил уверенно:
— Конечно, давал.
— Кому?
— Павлу.
— Замотаеву?
— Да, Пашке.
— Зачем? — поразилась Далила. — Насколько мне известно, у Замотаева своя машина была.
— И еще какая! — восхищенно отозвался Верховский. — Настоящий «Майбах», пусть и подержанный, но в отличнейшем состоянии. Мискин частенько у Павла этот «Майбах» просил.
— Зачем?
— Пыль в глаза пускал своим дамам.
— Выходит, они менялись.
— Постоянно. В конце концов Мискин Пашку достал. Пашка плюнул, продал свой «Майбах» и купил машину попроще. А к чему вы клоните, не пойму?
— Можно, я вас поцелую? — вырвалось у Далилы.
Верховский испуганно отшатнулся, но, сообразив, что она не шутит, не очень уверенно согласился:
— Целуйте.
Наклоняясь к ней и смущенно подставляя щеку, он изумленно сказал:
— Странная вы сегодня какая-то.
Далила воскликнула:
— Вовсе не странная! Вы сами не представляете, что за груз сняли с моей души!
Торопливо чмокнув его, она извинилась:
— Простите, очень спешу. Хочу до работы успеть прояснить для себя одну важную вещь.
— Какую вещь? — промямлил Верховский, потрясенно трогая свою целованную щеку. — Когда-нибудь я узнаю?
— Я потом вам все расскажу, — убегая, пообещала Далила.
Дома она заглянула в отчеты детектива Верховского и отыскала адрес складов, на которых в тот злополучный день якобы был Замотаев. Далила собиралась его разоблачить. Она была абсолютно уверена, что Павла Замотаева в тот день на складах не было, алиби он купил.
Пока Далила ехала на склады, в голове у нее стройно сложилась довольно правдоподобная версия. Павел Замотаев узнал, что Маша собирается замуж за Мискина и хочет срочно получить свою долю наследства.
Именно тогда, когда их бизнес в гору «попер». Спасая свой бизнес, Замотаев похищает у Наташи «ТТ», расправляется с Машей, прячется где-то неподалеку и поджидает Бориса Мискина.