Проданная Истинная. Месть по-драконьи
Шрифт:
— Отныне любые соглашения со мной расторгнуты. Ты мне больше не нужна. У меня есть она, и она меня защищает.
Голос Лале звучал уверенно и сильно. Шорох травы прошел в опасной близости от меня, и мне пришлось на страх и риск нырнуть с тропинки в густую зелень.
Розовое платье остановилось прямо у меня под носом, кружева скользнули по густой траве. Подняв взгляд, я увидела ее легкомысленное улыбающееся лицо, и меня вдруг продрало запоздалой жутью. Сердце забилось, как птица, попавшая в сеть. Я зажмурилась. Если Лале опустит взгляд…
Но
Я буквально заставила себя встать. Встряхнуться. Пройти под прицелом сотен глаз к своей комнате, как ни в чем ни бывало, отвечая на приветствия. Иногда шутливые, иногда колкие.
Заперлась в комнате, набрала заказ на бытовой тумбе, а после плюнула на важные дела и рухнула в постель. Ванну вечером приму. Я вообще полуночница.
Ум медленно сортировал события последних часов.
Похоже, я все-таки зацепила герцога. Красивая, талантлива, свободная, не желающая угождать и выбирать выражения. Выходят, такие ему нравятся.
Но и слова Кастора не давали покоя. Теперь, когда я услышала разговор Лале с императрицей, стало очевидно, что некая «она, которая видит во мне угрозу» не относится ни к одной из них. Больше того, «она» покровительствует Лале. И ее власть ее столь велика, что Лале не глядя отвергла помощь императрицы.
И кто же это? Пока я могла с уверенность сказать об этой персоне только одно — она женского пола. В Академии полно девиц. Но ни одна из них не кажется мне хоть сколько-нибудь враждебно настроенной.
«Самая опасная девица в Академии — это ты, — буркнула драконица. — Бестолковая только. Такой мужик! Весь наш, собственный, а ты взяла и ударила в самое сердце. Ему было больно».
— Когда я с обрыва падала, мне тоже было больно, — сказала хмуро.
Драконица надулась и замолчала. Обычно между нами царили мир и согласие, но стоило появиться Анвару и жизнь покатилась под откос.
Но теперь у меня есть драконица, любимое дело и… ладанка. Которой я боюсь еще больше, чем любви и императрицы.
Я судорожно сглотнула. А ведь есть на свете та, чья власть превыше земной власти императрицы. Богиня. Богиня Смеха. Та, что ненавидит род Фалаш и, не в силах добраться, до герцога, берет залог — его Истинную.
Так вот имел в виду Анвар, сказав, что Лале получила метку иначе. Эту метку ей дала богиня. Поэтому Лале так легко отвергла императрицу и так свободно ведет себя в Сопределье, богиня покровительствует ей, совершая маленькие чудеса для своей подопечной. Но тогда возникают новые вопросы: почему, она покровительствует моей сестре, почему до сих пор не убила меня, как божественная искра оказалась в моей ладанке?!
Не в силах усидеть, я вскочила, меря нервными шагами комнату.
В дверь постучали. На пороге стояла одна из горничных-драдер. В Сопределье редко брали прислугой веев, даже кухарка была драдерой, но в Академии они обычно находились в зоне для прислуги.
— Его Светлость будет ожидать вас этим вечером в своем замке, — взгляд горничной оценивающе прошелся по мне. — Наряд принесут позже.
Остаток дня я потратила на обустройство комнаты и препирательства с ниром Сталешем. Он не поленился, лично дошел до моих комнат с радостной вестью о своей доброте.
— Я простил вам зачет по Божественным сказам, учитывая все произошедшее, — а когда я взялась его благодарить, добавил: — Но нас ждет повторный зачет в следующем месяце, так что вы повторите пройденное, повторите.
Я едва язык себе не прикусила от злости. Только-только размякла в окружении друзей и герцогской заботы, как опять. Драконья доброта это такое качество, от которого только несварение и минус в карму.
После ухода довольного нира водрузила потрепанные жизнью учебники на стол и в прикуску с обедом взялась учить. Мгновенно разнылась голова, и стало клонить в сон. Божественные сказы самый запутанный предмет на свете. Боги у них раньше ходили по земле, пили солнечную воду, но не могли войти в мир без приглашения. Дураков правда не было, поэтому богов никто не приглашал, но ты учи, учи, раз написано.
Вот была, например, очень глупая история одной веи, которая каждое утро ходила в храм Огнеса и доставала огнеликого на предмет личной встречи. Богу так это надоело, что он сошел и осчастливил вею сыном. На этом все хорошее в жизни веи закончилось. К концу беременности она сошла с ума, утверждая, что не было никакого бога, а понесла она от деревенского дурня, который взял ее силой. И что ребенок ее убивает. Но ребенок и впрямь родился солнцем поцелованный. Процесс изъятия удивительного дитя из крестьянской семьи был подробно задокументировал тремя веками ранее.
Раздраженно захлопнула книгу.
Где теперь бродит это странный чудесный ребенок? Кто он, зачем родился, был ли его отцом Огнес или же слабоумный пастух?
На этот раз в дверь стучать не стали. Сразу распахнули, и я порадовалась, что одета и чинно сижу за столом, а не валяюсь на кровати в ночнушке. Наряд мне несли трое горничных и еще пара незнакомых драдеров волокли какие-то сундуки.
Их сложили у дальней стены, и я заволновалась. Комнату мне выделили большую, но сундуки существенно отъели драгоценные метры.
В комнату тут же просочилось несколько любопытствующих. А я поймала за плечо последнего из драдеров, указав на сундук:
— Что это?
— Подарки Его Светлости, — он тут же согнулся вдвое и начал откидывать крышки.
В первом сундуке лежали какой-то волшебной красоты ткани нежнейших неброских оттенков, словно Анвар точно знал, какой цвет мне понравится. Во втором лежал только белый мех.
Рядом ахнули, а я, как под гипнозом, протянула руку, а после отдернула. Что я творю! Белый мех редок, даже хвостик на манто получить — счастливая редкость среди дракониц, а тут… Не хвостик. Тут манто из меха белой лисы.