Проданная Истинная. Месть по-драконьи

Белова Екатерина

Он знал, что Аль понравится. И знал, что она не простит этого. Он чуял ее интуитивный страх перед мужчинами.

Анвар мог бы излечить его, но Аль этого не хотела. Она позволяла любить себя, только пока он на цепи и послушен, будто дрессированный щенок. Поэтому он терпеливо ждал, когда она сделает первый шаг: наклонится, пройдет ладонями по напряженным плечам, тронет губы. Сначала взглядом, потом пальцами, после, наконец, поцелуем.

Сказать бы кому-нибудь, что его Истинная — драконица немыслимой силы и одаренности — пуглива, как радужная рыбка, его засмеют.

Получив негласное разрешение, с коротким рыком дернул ее на себя, вжал, втиснул, выбивая дыхание из них обоих. При мысли, что Аль в любой момент его оставит, темная, жадная сторона Фалаш — та, что однажды привела Сопределье на край могилы, поддавшись собственному безумию — захватывала разум. Его вела слепая жажда окончательно пометить истинную, закрепляя связь. Когда-то так поступила мать, желая наказать отца за то, что тот сделал императрицей Ферхе — закольцевала связь, а после закрыла перед ним двери своих покоев. Наказывая его и себя.

Анвар с усилием отстранился, блокируя рев дракона, тяжело дыша, уткнулся лбом в изгиб ее плеча.

Он… не животное.

***

Впервые за этот месяц Анвар отстранился первым, хотя от желания у меня сводило живот, а супруг и вовсе был буквально каменным. Там… где соединялись наши бедра. Взгляд, минуту назад горевший нежностью, похолодел и погас. Я коснулась его плеча, словно пытаясь разбудить, но именно эту секунду выбрали главы кланов, чтобы ввалиться в кабинет.

Мы с трудом расцепились, приняв благопристойный вид, хотя, обоих еще потряхивало от неутоленной жажды близости. Сам воздух был настолько пропитан возбуждением, что вспыхнул бы огнем от одной несвоевременно зажженной свечки.

— Дом Чарис приветствует Солнце Сопределья, — грубовато заявил уже знакомый мне старик.

Глава Чарис был пьян в дрова, и если бы не Кастор Шиин, распластался бы еще на пороге. Ректор был трезвее, но меду тоже напился, и взгляд его мутно обшаривал меня с головы до ног, как самый пристрастный надзиратель. Его дракон, раскрепощенный алкоголем, жадно нацелился на меня. Наверное, Анвар почувствовал, на губах зажглась знакомая усмешка, но ледяная волна его ауры стала физически ощутима. По крайней мере, изморозь, легшая на спинки кресел, была очень даже материальна.

— Кастор, — тяжело обронил он. — Держи в узде своего зверя, как подобает главе клана.

Кастор бросил на меня короткий взгляд и отвернулся. Теперь я видела только край позорно розовой скулы.

Едва удержалась от смешка. Видит небо, за Анвара стоило выйти замуж исключительно ради этой сцены. Даже странно, что раньше я была настолько слепа. Теперь, когда мое сердце молчало, я отчетливо видела отчаянную влюбленность Кастора в ту самую отвратительную иномирянку, которой была всего месяц назад.

Рядом тут же закружились горничные, задвигались стулья, зазвенели блюдца, светильники залили огнем полутемную комнату. Драгоценный момент наедине с Анваром, тронувший меня до сердцевины магии, был безнадежно утерян.

— Вам придется подписать несколько документов, — предупредил меня старик Сталеш.

Передо мной на стол вывалили две стопки в локоть высотой, перо и золотую чернильницу.

— Может оттиска ауры будет достаточно? — сквозь безразличие я ощутила отголоски ужаса и что-то вроде детский обиды.

Это же моя свадьба! Я имею право на целый медовый год согласно традициям. Учитывая бешеную работоспособность Анвара, конечно, года я не получу, но хотя бы месяц! А вместо этого мне надлежит всю брачную ночь напролет подписывать бумаги.

— Все нужно сделать правильно, — тепло, но твердо заверил меня Анвар. — Закрой глаза.

Он положил одну руку мне на плечо, а второй коснулся первого документа. Под закрытыми веками мелькнула картинка рудников, расположенного в глубине гор. Потом еще одного, и еще. Следом тот лес, о котором рассказывала Милене. Замелькали цифры из казначейских отчетов…

Кажется, даже недолгий статус жены Его Светлости накладывал на меня многие обязательства. На миг грудь прошило холодным подозрением, успевшего за последние дни стать моим спутником, но я отмела его. Дракон Анвара не мог лгать своей истинной. Его любовь окутывала меня солнечным тихим полуднем, а значит подпись этих документов не причинит мне вреда.

Я безропотно взяла перо и начала подписывать.

Мы провозились почти до рассвета. Я считывала информацию и подписывала, Анвар массировал мне то голову, то плечи, не давая толком сосредоточиться и болтал с главами кланов.

Наверное, странно так говорить, но все они были крепкими друзьями. Даже Ворош с матерью, будучи вассальным кланом много ниже по иерархической ступени, приходился Анвару скорее другом, чем слугой.

— Ты, значит, из Фьорре? — сказала глава клана Валлок, та блондинка, показавшаяся мне настороженной и опасной.

Теперь она смотрела на меня с усталостью и интересом, словно вся ее недавняя агрессия была маской, которую выгуливают в люди, но снимают рядом с близкими.

— Возьму тебя под крылышко, — после раздумий сообщила она. — А то эти мужланы... Ты отца не приглашала?

На этот раз она обратилась напрямую, и я тут же встрепенулась. У меня появился легальный повод отложить перо, казалось, вросшее в руку.

— Только друзей из Академии и своих покровительниц из лавки зелий.

— А мать?

В груди что-то вяло встрепенулось. Я забыла. Забыла не только пригласить мать, но и о том, что она вообще есть.

— Я пригласил, — вмешался Анвар, и настойчиво вложил мне в руки перо обратно. — Просто у нее допуск только ко второй защите, поэтому в первую залу у нее не было входа. К сожалению, в свете политической остановки мы вынуждены соблюдать осторожность.