Проданная королева
Шрифт:
– Миледи Линевра, сегодня теплая погода, принц Джонах ожидает на большой галерее. Позволите сопроводить вас?
Позволите? Да они ведут их, как под конвоем!
Хотелось послать и принца Джонаха и его прихвостней, но нельзя. Королева негромко проговорила, не глядя в его сторону:
– Благодарю, вы очень любезны.
Сзади слышалось нервное шуршание платья Одри, лорд Сомер изволил говорить ей комплименты. Мирослава закатила глаза. Ну где же этот Рихарт, черт бы его подрал?!
***
Большая галерея располагалась
Когда вдовствующая королева со своей небольшой свитой появилась на галерее в сопровождении лордов Сомера и Дейриса, принц как раз любезничал с леди Элвиной. Увидев Мирославу, жестом велел леди замолчать, и, отвернувшись от дочери лорда Балфора, пошел навстречу королеве:
– Миледи Линевра, позвольте поприветствовать вас, - произнес он, однако не поклонился, как того требовали правила вежливости.
Мирослава молча кивнула в ответ.
– Дейрис, благодарю, можешь пойти полюбезничать с дамами, они будут рады тебе. А ты, Сомер, составь компанию леди Одри.
Приказание принца было исполнено немедленно и с удовольствием. Рядом с королевой остался только телохранитель.
– Эрвиг, можешь постоять где-нибудь у стенки. Миледи Линевра пока побудет под моей охраной, - принц Джонах проговорил это, даже не взглянув в сторону телохранителя.
Однако тот не намерен был подчиняться беспрекословно.
– Милорд Джонах, телохранителем королевы меня назначил король Гордиан. И отменить его приказ может только король, - проговорил он поклонившись.
Джонах взглянул на воина, и Мирослава поняла, только что тот подписал свой смертный приговор. Однако принц рассмеялся.
– Ну что ж, следуй за нами, если так хочешь, но не ближе пяти шагов, - и сделал жест, приглашая вдовствующую королеву пройтись по галерее.
Все это время Мирослава смотрела на толпу, на Одри, вынужденную выслушивать Сомера. На леди Элвину, во взгляде которой читалась жгучая ненависть. Они отошли на пару шагов и Мирослава не удержалась, спросила:
– Ваше высочество, не сочтите за труд объяснить, к чему все это?
– Что, миледи Линевра?
– легкомысленно ответил тот, прохаживаясь и поглядывая в сторону леса.
– Еще пару дней назад вы были любезны и предупредительны с леди Элвиной, а меня не замечали в упор. А теперь... К чему, простите, эти перемены?
Он неожиданно остановился, шагнул ближе, пристально глядя Мирославе в глаза, и ответил приглушенно, так, чтобы слышала только она:
– Возможно, два дня назад мне еще не сделали ультимативного предложения вступить в брак? А я не люблю ультиматумы, миледи Линевра. На них я отвечаю по-своему.
Ого?! Откровенность?
Что ж, откровенность в ответ. Она тоже понизила голос, говоря:
– Но этим вы ставите под удар меня, ваше высочество.
Хозяйский взгляд скользнул по ней как прикосновение, принц ответил, еще больше понизив голос:
– Я сумею тебя защитить, вдовушка.
Мирослава беззвучно ахнула и покраснела, невольно скосив взгляд в сторону, где стояла со своей свитой леди Элвина. Та, казалось, пылала от гнева. Ясно, с кем Джонаху предстоит вступить в брак, кто бы сомневался.
Мелькнуло соображение, почему это Балфор не сделал ставку на старшего принца, которому предстояло стать королем? На Рихарта. Очевидно, есть некие условия в этой задаче, которые ей неизвестны. Но сейчас было не до того.
Спросила, пересилив себя:
– Зачем вы это делаете, ваше высочество?
– Потому что я так хочу.
Принц снова прошелся по ней взглядом и направился в сторону, где в окружении придворных дам стояла леди Элвина, его невеста. Мирослава на короткое время осталась совершенно одна среди этой чуждой толпы. Совсем как на похоронах мужа. И так же как тогда, остро почувствовала свою неуместность среди этих людей.
На нее глазели. В основном равнодушно или презрительно. Лорды, приближенные принца, и первый из них Дейрис, весьма двусмысленно. По их виду можно было догадаться, как только принц наиграется ею и утратит интерес, они будут первыми. Отвращение скользнуло по коже, заставив вздрогнуть.
Но в это мгновение подошел Эрвиг.
– Миледи, - спросил очень тихо.
– С вами все в порядке?
Очень кстати подошел воин, Мирослава, ощутив его поддержку, выпрямилась. Вернулось самообладание, а вместе с ним и непробиваемая уверенность, что она вырвется отсюда. Обернулась к телохранителю:
– Все хорошо, спасибо.
Он кивнул. И тут Мирослава заметила его взгляд.
Эрвиг смотрел на Одри. Она стояла в стороне, рядом с лордом Сомером. Тот что-то говорил, но явно не то, что ей хотелось слышать, и вид у девушки был подавленный. Словно почувствовав, она тоже посмотрела на Эрвига. Столько странной тоски и безысходности промелькнуло на миг в этом взаимном взгляде, а потом оба отвели глаза.
Мирослава поняла все и поразилась. Да они любят друг друга! Вот же дела, вот ситуация...
В эту минуту она снова почувствовала себя королевой. Пусть принц играет в свои игры, черт с ним. Пока он готов изображать вежливость, надо как-то извлечь из этого пользу и помочь Одри. Ну и Эрвига уберечь, конечно. Он сегодня из-за нее сильно подставился.
И все же чужая тайная любовь, полная безнадежности и тоски, резанула по сердцу, вызывая непрошенные слезы. Желая скрыть свое состояние, Мирослава подошла к самому краю, оперлась на парапет и надолго уставилась в линию горизонта. Погруженная в мысли и переживания не сразу заметила движение рядом.