Продавцы невозможного

Панов Вадим Юрьевич

Станция могла выдержать настоящий штурм.

– Как долетел?

– Как видишь – долетел.

– Похож на офицера высокого ранга.

– Напускное.

– Планки лаком покрыл или чистишь тряпочкой?

– Горничной поручаю.

– Молодая горничная?

– Старушка слепая, держу из жалости.

– Жена знает?

– А зачем?

Неспешно, перебрасываясь шуточками и подначками, Щеглов, Прохоров и Слоновски подошли к вертолету, ожидавшему в сотне метров от ангара, в который закатили «Транссиб», и забрались внутрь. Мишенька всегда начинал визиты на Станцию с облета территории.

– Как

прошла ночь? – Утренние отчеты со Станции Щеглов еще не получил, вот и поинтересовался.

– Попытка подключения к видеокамерам первой линии.

– Местные?

– Нет, ребят аж в Питере наняли.

Вертолет взмыл в воздух. Грег за штурвалом – лишних ушей в машине не было, только свои, проверенные.

– Им кажется, что вудуисты, но я подозреваю китайцев. В Питере их много, а вудуисты предпочитают работать через Пермь.

– О задержании еще не объявляли, – вставил Прохоров. – Я предлагаю сдать диверсантов ОКР, а Грег – расстрелять.

– Мы давно никого не наказывали, – отозвался Щеглов, внимательно подмечая новые детали в знакомом до мелочей пейзаже Станции.

Вот двадцатиэтажная башня Лаборатории Технических Проектов – ЛТП-1, мозгового центра строительства. На крыше – новая антенна. Рядом с башней, что естественно, растет Теплый Дом – офис филиала СБА. Десять этажей вверх, облицованных непрозрачным стеклом, еще пять этажей вниз, в мерзлоту. Этот за две недели не изменился. Чуть дальше – огромный, триста метров в диаметре, купол Главного Энергоблока, похож на распухший Тадж-Махал, но только похож. Ни минаретов, ни изящных узоров – прагматичные прямые линии. Прямоугольник, на котором примостилась гигантская полусфера. Ее поверхность постепенно закрывается листами особого покрытия, с виду – титапласт, на деле – совсем другой материал. Осталось шесть уровней. В прошлый раз недостроенных рядов было восемь. Все по графику.

Взгляд опустился чуть ниже, на пять железнодорожных веток, что с разных сторон подходили к Энергоблоку.

– Когда будут остальные?

– Точное число уже известно? – вопросом на вопрос ответил Прохоров.

– Мы по-прежнему надеемся на восемь, – бесстрастно сообщил Щеглов. – Когда?

– Нас видят, – напомнил Слоновски, имея в виду разведывательные спутники. – Пять веток объясняются строительными потребностями. Три дополнительные вызовут подозрения.

– Оборудование готово, – добавил Прохоров. – Мы проложим ветки в течение трех дней.

– Ладно, – подумав, согласился Мишенька. – В последний момент.

Когда на подозрения можно будет наплевать.

Конечно, если этот момент настанет.

Вертолет заложил вираж, облетая зависший над территорией дирижабль электронщиков, и перед Мишенькой открылся вид на железнодорожный узел – основные ворота Станции. Два эшелона разгружаются, один замер на досмотре – расположенной между первой и второй линиями стоянке, еще один только подбирается к границам Станции. Грандиозное строительство пожирает грандиозное количество ресурсов, в день приходит до семи эшелонов с оборудованием и материалами. И каждый вагон нужно проверить – обязательная мера, учитывая количество террористических атак, которые уже предотвратил Слоновски. Идущими к Станции ветками занимались в самом начале строительства – старую модернизировали, вторую проложили с нуля, их пропускная способность высока, для нужд Станции такого не требовалось,

но далеко не все предпринимаемые действия объяснялись только нуждами Станции.

– Когда поведете дополнительные линии к Энергоблоку, займитесь досмотровыми стоянками, – распорядился Щеглов. – Их нужно увеличить, чтобы одновременно досматривать по два эшелона.

– Понял, – кивнул Прохоров.

– И подготовьтесь к строительству сквозной ветки – некоторые эшелоны пойдут без досмотра.

– Хорошо.

За железнодорожным узлом – промышленные корпуса. Производство новой энергии требовало нового оборудования, новых технологий. Делиться ими «Науком» пока не собирался, а потому оборудование для Энергоблока создавалось прямо здесь, на Станции. Или собиралось из тех комплектующих, что присылались с «Большой Земли». Свои разработчики, свои инженеры, свои рабочие… Здесь вообще было много своего. Даже небольшой атомный реактор предусмотрели на тот случай, если из России неожиданно перестанет поступать электричество. Смета давно превышена, однако недостатка в финансировании на Станции не ощущали – Мертвый сказал, что деньги не кончатся, и они не кончались.

С востока, как раз напротив производственной зоны, к первой линии обороны приткнулся Кайфоград. Три года назад захудалый поселок не насчитывал и сотни жителей, теперь же в нем кипела жизнь, а новые здания появлялись едва ли не каждый месяц: рестораны, бары, ночные клубы, казино, публичные дома и наркопритоны. По ночам Кайфоград заливал свет неоновых реклам и окутывала какофония музыки. Центр радости, созданный разведчиками, агентами и бандитами, всеми, кто желал прикоснуться к тайнам Станции.

Пока удавалось справляться.

– Давай на склады.

Вертолет заложил еще один вираж, и вскоре под его брюхом появились длиннющие ряды Резерва.

Ставшая ненужной техника тщательно консервировалась. Верхолазам объяснили, что везти ее обратно слишком дорого, проще оставить на случай строительства второго энергоблока. Следом шли бесчисленные складские ангары. Накопленных запасов слишком много даже для огромной Станции, но мало для людей, ею управляющих, – дальше на север видны поднимающиеся ребра новых складов.

– Как работа?

– По графику.

– График придется поменять, – невозмутимо заявил Мишенька. – Скоро мы начнем наращивать поставки. Перебрасывайте сюда еще людей, мы не можем класть грузы под открытое небо.

– Кое-что можем, – пробурчал Грег.

– Согласен. Но только не то, что будет храниться в ангарах второго типа.

– Тоже верно…

Их никто не подслушивал и не мог подслушать, как бы ни старался. Однако они все равно не называли вещи своими именами. Зачем, если каждый понимает, что имеется в виду под «ангарами второго типа» и «грузом», который будет в них храниться? Школа Мертвого.

Ангары второго типа занимают отдельную зону Резерва, их охраняют люди Слоновски. Секретный объект.

На Станции вообще много секретов, чересчур много, даже учитывая, что это первая в мире станция, которая будет вырабатывать принципиально новую энергию. Тайна на тайне. Каждый знает только маленькую часть общей картины и не может никому рассказать ничего важного. Для того чтобы осознать картину, нужно собрать информацию из сотен источников.

– Часы тикают, – продолжил Мишенька, глядя на стройку. – Скоро будем вертеться как белки в колесе.