Продавец мечты. Книга первая
Шрифт:
Вадим поперхнулся от такой наглости:
— Нездоровая канитель!
Хабаров приказал ему угрожающе-твердым взглядом помолчать.
— Как ты думаешь, сколько коробок мы сможем слить через телевизор? — поинтересовался он почти заискивающим тоном. — Ну примерно?
— Товар мощный, масштабный. Я чувствую в нем скрытый взрывной потенциал. Если в идеале, то от миллиона штук…
Внутри себя под толстым слоем непроницаемого грима из всех моих масок и лживых уверток я уже танцевал лезгинку, хотя со стороны по-прежнему оставался этаким зыбким и побито-удрученным.
— Ладно, по рукам! — выдохнул старый вампир. — Только не подведи меня, чудило! Не доводи до греха!
Глава 9
Однажды к юбилею г. Миронова — основателя российской «телевизионной» торговли, каковым он себя категорично мнил, мы сняли на бетакам-камеру следующий ролик:
ДЖЕК. Здравствуй, Сара! Ты ни за что не догадаешься, что я хочу тебе предложить!
САРА. О-о-о! Что же это? Неужели новая инфразвуковая трехскоростная губозакатывательница?
ДЖЕК. Нет, Сара! Но ты почти угадала! Это новый уникальный задницеподтиратель «Суперклин Асс»!
САРА. О-о-о! Новый «Суперклин Асс»? И чем же он лучше туалетной бумаги?
ДЖЕК. Сейчас я тебе покажу. Во-первых, новый «Суперклин Асс» не имеет длинных вечнозапутывающихся проводов. Вот смотри, я нажимаю на кнопку — и все, он готов к работе!
САРА. Вау! Ты просто нажал на кнопку, и он заработал!
ДЖЕК. Да. Во-вторых, новый «Суперклин Асс» имеет четыре уникальные чистящие щетки, которые подтирают все изгибы поверхности. Вот посмотри: он подтер здесь, здесь, здесь и здесь!
САРА. Невероятно! Гораздо чище, чем при использовании туалетной бумаги!
ДЖЕК. Да, бумага оставляет разводы и не чистит в труднодоступных местах. А новый «Суперклин Асс» способен и на это!
САРА. Неужели с помощью нового уникального «Суперклин Асс» я смогу сделать значительно больше, чем при помощи даже самой дорогой туалетной бумаги?
ДЖЕК. Хороший вопрос, Сара! Давай проверим. Я возьму самую дорогую туалетную бумагу, а ты — новый «Суперклин Асс»! Итак, приступаем!
САРА. Да, я уже начала. Ух ты! Он вибрирует!
ДЖЕК. Ты уже начала? А мне приходится долго и утомительно разматывать туалетную бумагу. Затем я должен отрывать ее, сворачивать, вместо того чтобы сразу подтереться!
САРА. Джек, я уже закончила! Просто великолепно! Я не добилась бы такого потрясающего результата даже с помощью самой дорогой туалетной бумаги!
ДЖЕК. Теперь ты поняла, что «Суперклин Асс» будет лучшим подтирающим средством для твоей жирной американской задницы?
САРА. О да! Теперь я не буду разоряться, покупая тонны туалетной бумаги!..
Г. Миронова вместе с приглашенным на празднество телевизионным бомондом долго колбасило в приступах ржача, он даже обещал по пьяни поставить этот спот 1 апреля в эфир какого-нибудь телеканала, но потом забздел: слишком «неделикатная проблематика» для общероссийского телевидения плюс «точно подмеченное, но политически некорректное» высказывание про «жирную американскую задницу»…
Сразу из ресторана «Лёд» я сиганул на Старую площадь, заехал под «кирпич», бросил бээмвэшник точно под знаком «Остановка запрещена», дополненным табличкой с изображением эвакуатора, и, широко шагая, направился к дверям мажористого особняка, бездарно обряженного в гранитную юбку. Пройдя два уровня «кордонов», я поднялся на «гламурном» лифте на четвертый, последний этаж и двинулся по скрипучему паркету к массивным дверям с золотой табличкой «Дирекция».
По пути мне встретилась Дарья Донцова.
Рафаэль:
— Пишете?
Донцова:
— Пишу.
Рафаэль:
— Ну-ну…
В узкой приемной г. Миронова окончательно постаревший Геннадий Хазанов и обласканный каннскими призами режиссер Павел Лунгин («Такси-блюз», «Остров», «Олигарх», «Царь»…) непримиримо спорили вполголоса, не стесняясь в «х», «п» и «б». Еще пару актеришек и администраторов глазели от нечего делать в телек на стене, где пузырился дешевыми понтами 16-й канал. Иностранец в отличном костюме и бодром настроении за неимением свободного кресла торчал у окна. Оттуда ему открывался вид на облезлое дерево и сраный дворик, забитый тачками от ста тысяч долларов с блатными пропусками за лобовым стеклом (у этого окна в свое время я сам провел не один час).
Рафаэль:
— Всем здрасьте! How are you? [1]
Наши только посмотрели на меня брезгливо, как на конченого лузера, зато чужестранец, еще не привыкший к здешней культуре общения, изобразил самый что ни на есть приятельский зубоскал:
— I’m fine, thanks! [2]
Какой милашка! Он даже не знает, что в нашей стране к людям, у которых все «I’m fine», питают стойкое отвращение. И что при встрече у нас принято жаловаться на болезни и неурядицы и этим вызывать к себе глубокую симпатию и уважение.
1
(Как вы? — англ.)
2
(Я отлично, спасибо! — англ.)
Я разместил половинку своей ягодицы на краешке стола секретарши Аллы (Xw/33/4- почти симпатяшка) и, горестно выдохнув перегаром, продекламировал ей с драматичной патетикой:
— Я вас люблю, — хоть я бешусь, хоть это труд и стыд напрасный, и в этой глупости несчастной у ваших ног я признаюсь!Знаешь, что в тебе главное, mon amour? Это красота и элегантность Вашей фигуры!
Алла с гадливостью отклонилась от моего амбре, не изменив при этом грациозного положения спины, и покосилась на прочих посетителей: