Продайся мне
Шрифт:
— Я получила твой подарок, — говорю, как только Назар берёт трубку. — Очень красивые цветы, только зачем так много?
— Для тебя мне ничего не жалко, малыш.
Чувство вины грызёт сердце, я прикрываю глаза и прижимаюсь лбом к стене.
— Спасибо.
— Это ещё не всё, малыш, — спокойно продолжает Назар. — Поужинаешь со мной?
— В ресторане?
— Да. Родители хотят с тобой познакомиться.
Оседаю на пол. Кусаю губы, чтобы не расплакаться. Я так долго мечтала об этом, но вот желание сбывается, однако радости я не чувствую. Лишь глухое
— Я очень рада, — безжалостно вру. — Прости, у меня много работы. Не могу разговаривать.
— Понимаю. Через пару часов я подъеду к Дамиру, мы с ним обсудим сотрудничество и наконец-то подпишем бумаги. Тогда и увидимся, окей? Выделишь мне минутку?
— Да, конечно. Жду тебя.
26
Работа не спасает. Я на автомате решаю важные вопросы, веду переписки с клиентами, отвечаю на звонки, но в голове звенит один-единственный вопрос: «Что, чёрт побери, мне делать?»
Меня тянет к Дамиру, но при этом я встречаюсь с Назаром и именно с ним хочу связать свою жизнь. Всегда смеялась, когда в фильмах героини влюблялись в двух мужчин одновременно. Думала, что такого в реальности просто не существует, это чья-то глупая фантазия. И вот я оказалась в числе тех девушек, которые разрываются между двумя вариантами.
Да вот только с Назаром меня связывает слишком многое: я благодарна ему за то, что он спас мою маму и поддержал меня в самый тяжёлый момент, который только можно придумать. А Дамир что? Я его даже не знаю. Понятия не имеют, о чём он думает, каких взглядов придерживается, чем вообще интересуется, кроме работы. Гордеев для меня — загадка, которую вряд ли стоит разгадывать. Если бы он что-то ко мне чувствовал, то не сказал бы: «Эй, детка, решай всё сама, а я сваливаю». Он бы помог.
Назар никогда меня не бросал, всегда подталкивал к принятию важного решения, поддерживал, направлял.
Ну какие тут могут быть сомнения? На одном влечении крепкую семью не построишь. Назар осознал свои ошибки, цветы подарил и даже хочет познакомить со своими родителями. Это ли не главное? Мы полгода вместе, и он ни разу не позвал меня на встречи с друзьями, не пригласил на день рождения мамы. Всё время откладывал на потом. И вот «потом» наступило. Я должна радоваться. Должна.
А если у него всё же есть любовница?
Я чуть ли не хныкаю в голос, когда одна и та же мысль в сотый раз посещает голову. Возьму — и спрошу Назара напрямую. Всё лучше, чем вечно сомневаться и страдать, рыдая в подушку.
Через три часа в мой кабинет стучат, и я тихим голосом разрешаю войти.
Назар. Красивый, с широкой довольной улыбкой на лице, в деловом костюме, который очень ему идёт, ухоженный, побритый, неотразимый. Лучший мужчина в мире. При взгляде на него что-то внутри меня мелко дрожит и взрывается бледными салютами. Значит, не всё потеряно. Есть реакция.
— Привет, — я прячу руки за спину, чувствуя неловкость рядом с ним. — Всё хорошо?
— Отлично! Мы подписали этот чёртов договор, скоро в гостинице Дамира заработает мой ресторан. И если всё пойдёт хорошо, в конце года мы откроем заведения ещё в трёх его отелях.
— Ух ты! Я очень за тебя рада, — подбегаю к нему и крепко-крепко обнимаю.
Чувство вины разрастается до таких масштабов, что я готова упасть перед Назаром на колени и молить его о прощении. Я предательница, изменница, никчёмная презренная личность. Всего несколько часов назад я целовалась с Гордеевым, а сейчас обнимаю своего мужчину и притворяюсь верной спутницей. Мне тошно от самой себя.
А если Назар мне изменяет? Тогда я не буду чувствовать так много вины.
— Да, малышка, всё получилось благодаря тебе, — Назар сжимает ладонями моё лицо. — Спасибо. Я должен был сказать тебе это раньше. Спасибо за всё, что ты для меня сделала.
Во рту горчит, слёзы застилают глаза. В это мгновение я готова простить Назара. Он ценит меня, а я, дура, ещё смею в нём сомневаться.
— Да не за что. Мне нравится работать, — оправдываюсь перед ним, лепечу дрожащим голосом. А потом, шмыгнув носом, набираюсь смелости перед решающим вопросом: — Скажи, а где ты вчера ночевал? Я очень волновалась, но звонить не стала — мало ли, вдруг ты с друзьями или ещё кем-то важным.
Я намеренно выделяю последние слова, и Назар, кажется, понимает намёк. На секунду он отводит глаза, а потом улыбается. Искренне так, уверенно.
— У родителей я был, малыш. Так хреново себя чувствовал после нашей ссоры, что захотел увидеть маму. У нас с ней близкие отношения, не то, что с отцом… А ты приревновала? Боишься, что я тебе изменяю?
Он усмехается, словно мои подозрения не имеют ничего общего с действительностью. Под его пронзительно-честным взором я теряюсь. У меня нет причин сомневаться в Назаре. То сообщение действительно мог прислать Рустам, а вчера он на самом деле мог ночевать у родителей. У меня нет никаких доказательств. Возможно, я нафантазировала себе лишнего. Хотела избавиться от чувства вины перед Назаром, вот и выдумала измену.
А на самом деле предательница тут только я.
— Нет, я тебя не ревную, — бормочу, утыкаясь носом в его плечо. В глаза смотреть не могу, стыжусь себя.
— Ну и славно, малыш, потому что я никогда тебе не изменял. Зачем мне другие девушки, когда ты у меня самая лучшая?
Он так редко это говорит. Боже, сегодня какой-то сказочный день! Цветы, приглашение на ужин с родителями, комплименты и восхищённые взгляды Назара. Стоило мне в нём засомневаться, как он тут же доказал свою верность.
— Почаще это говори, — вытираю слёзы кончиками пальцев и целую Назара в гладковыбритую щеку.
— Хорошо, — кивает он. — Мне пора бежать, работы до хрена. Проводишь?
— Конечно.
Я размыкаю наши объятия, краем сознания улавливаю то, что совсем не испытываю разочарования или грусти от ухода Назара. Мне ровно. Скорее даже — безразлично. Ну ок, он занятой человек, пусть решает деловые вопросы, мне от этого ни холодно, ни жарко. А ведь раньше я бы грустила и тосковала по нему.