Продажная верность
Шрифт:
С каждой секундой, когда мой план обретает форму, я чувствую себя все лучше. Все будет хорошо. С каждым вздохом дышать становится чуть легче, и я полностью поднимаю окно. Как раз достаточно места, чтобы я смогла пролезть. Не очень грациозно, но у меня получится. Я пытаюсь поднять ногу на высоту окна, но я не настолько гибкая. Мне нужно больше тренироваться. Может быть, мне стоит записаться на занятия йогой.
Оглянувшись на дверь, я приподнимаюсь, упираясь руками в подоконник. Металл сильно впивается в кожу,
Совсем не женственно я пытаюсь перекинуть ноги за окно, молясь о том, чтобы не упасть слишком сильно. Мои руки вытягиваются, готовясь столкнуться с землей, я медленно спрыгиваю и лечу вперед.
Я падаю с грохотом, от удара сводит запястье, и вскрикиваю от боли. Бросив взгляд на окно, я встаю, отряхиваю ноги и обхватываю запястье, разминая его.
— Путь свободен, — я вздрагиваю от внезапного голоса Сорена, и моя рука взлетает к груди.
— Как ты узнал? — спрашиваю я. Он пожимает плечами.
— Я знаю тебя лучше, чем ты думаешь. Мы вляпались в это надолго, может, хватит сопротивляться, — он потирает подбородок. — Должен сказать, я бы никогда не подумал, что ты из тех девушек в розовых трусиках.
Милый младенец Иисус. Мои щеки пылают от этого комментария, а пульс учащается.
Он подходит ближе, вторгаясь в мое личное пространство.
— Может, нам стоит попрактиковаться в поцелуях, чтобы моя семья поверила, что мы влюблены.
Я отталкиваю его от себя.
— Отвали, — его пальцы хватают меня за запястье и притягивают к себе.
— Давай покончим с этим, — вздыхает он, как будто это доставляет ему неудобства. Ему!
Мои ноги волочатся, спотыкаясь друг о друга, когда меня тянут против моей воли.
— Твоя семья хочет, чтобы мы поженились?
Он толкает меня плечом с забавной ухмылкой на лице.
— Мои братья поддерживают эту безумную идею.
Значит, он сошел с ума, раз женится на мне. Я не знаю, как воспринимать этот комментарий.
— О, у меня есть для тебя кое-что, — Сорен отпускает мою руку и роется в кармане. Через секунду он достает кольцо с бриллиантом. — Теперь оно твое. Никогда его не снимай.
— Как романтично с твоей стороны.
Он берет меня за руку и надевает кольцо на палец. Оно идеально сидит, и от него захватывает дух. Я не могу перестать смотреть на него. Если бы я выбирала кольцо, оно было бы именно таким.
— Оно показалось мне наиболее подходящим, — он все еще держит мой палец с кольцом. Крошечные искры пробегают по моей коже, а сердце трепещет. Тошнота, которую я чувствовала ранее, сменяется новым ощущением в животе.
Сорен прочищает горло и отпускает мою руку. Его тепло остается на моей коже, согревая меня в этот прохладный вечер.
— Пойдем, — он поворачивается обратно к фасаду здания.
У
Я отодвигаю стул для Джин, стоящий рядом с моим.
— Мама, отец, — я прочищаю горло, — я хотел бы официально представить Джиневру в качестве своей невесты.
— Я так и знала, что что-то не так, — Ева слегка сжимает кулаки.
Моя мать выглядит совершенно растерянной, переводя взгляд с Джин на меня.
— Без обид, Джиневра, но неужели Карисса не вернется из отпуска?
Смотрю на Джин, она краснеет, и выглядит так, словно готова убить меня. Я молча клянусь, что заглажу свою вину перед ней. До сих пор мне не приходило в голову, что, возможно, я использую Джин как щит против своих родителей. Черт, какой же я мудак.
Я снова смотрю на нее и жалею, что не придумал другого способа сообщить об этом своей семье. Джин не должна чувствовать себя нежеланной. Она случайно оказалась под прицелом семейного бизнеса.
— Если она вернется, я на ней не женюсь, — мать принимает мой ответ, зная, что не стоит задавать лишних вопросов, в то время как челюсть отца двигается туда-сюда.
— Сынок, мы можем поговорить?
— Поздравляю, — объявляет Ева, привлекая к себе всеобщее внимание.
Глаза моего отца расширяются, его лицо краснеет с каждой секундой, когда он думает, что его игнорируют. Я позволяю ему посидеть так еще немного, давая Еве возможность порадоваться за нас, а затем поворачиваюсь к нему лицом.
— Это может подождать? Семейные ужины не для бизнеса, — я использую любимое выражение моей матери, и это заставляет моего отца прищуриться. Его глаза превращаются в черные бусинки.
Я уже знаю, что он собирается сказать. Джиневре нечего предложить, в то время как Карисса принесла союз и богатство. Но теперь неважно, что он думает, ведь семья одобрила этот брак. Это все, что мне нужно, но его сводит с ума то, что у него нет власти положить этому конец.
— Да, я надеюсь, что вы будете счастливы друг с другом, — добавляет мама с теплой улыбкой. Она клей, на котором держится наша семья.
Я кладу руки на напряженные плечи Джин и слегка сжимаю их. Мне нужно прикоснуться к ней, чтобы оставаться сильным. Я жду, что скажет мой отец, но он не произносит ни слова, просто сидит, насупившись.
— Это достойно тоста, — радостно говорит Аттикус, подзывая рукой официанта.
Я отпускаю плечи Джин и занимаю свое место рядом с ней, моя рука ищет ее руку под столом. Как только мои пальцы касаются ее, она убирает руку.
Я ненавижу тишину, которая нас окружает. Когда нервничаю, я ерзаю. Отец пытался выбить из меня эту привычку, но безуспешно.