Проект «Геката»
Шрифт:
— Не в себе?! — Линкена передёрнуло. — Там два десятка сарматов расстреляли — а не в себе я?! Tzahasu…
— Ты им не поможешь, — ровным голосом напомнил ему Константин. — А им не следовало недооценивать врага. Эта ваша привычка нарываться на расстрел… Они думали, люди просто забудут о двух успешных диверсиях?
Гедимин следил за ними, недобро щурясь. Хольгер тихо вздохнул и взял его за руку.
— Зачем это вообще было сделано? — шёпотом спросил он. — Взрывы на заводах, диверсионные отряды, вылазки за Периметр… Это же не один месяц готовилось. Полторы сотни сарматов было в этой группе… Чего им в Шангнаке не сиделось?! Пока нас не вывезли на Луну, ты что-то слышал о беспорядках в Шангнаке?
Гедимин пожал плечами.
— Я вообще о нём не слышал. Видел нескольких сарматов на соревнованиях… они не шумели.
— Ничего не понимаю, — прошептал Хольгер. — Но им повезло, что по Шангнаку не отстрелялся крейсер. Он всё ещё там, если кто-то забыл. Кружит по орбите.
Гедимин вспомнил «локхидский бунт» и поёжился.
— Повезло, — согласился он. — Ещё повезёт, если не пойдут по другим городам. У нас в Ураниуме… много такого, за что расстреливают.
10 мая 36 года. Луна, кратер Кеджори, научно-испытательная база «Койольшауки»
— Dek… nu… uk…
Гедимин, выходя со смотровой галереи, ещё слышал отдающиеся в ушах слова обратного отсчёта — работа на верфи продолжалась. Он выбрался в шлюзовую камеру, резким движением убрал шлем и прислонился к стене, чувствуя, как холодная вода течёт по коже.
Хольгер ждал его снаружи; Гедимин молча ответил на его объятия и вяло удивился про себя — как бурной реакции Хольгера, так и своему волнению из-за рутинной, в общем-то, операции. «Собрал два реактора,» — ухмыльнулся он собственным мыслям. «Потрогал восемь сборок. Большое дело…»
— Что там? — спросил Хольгер, кивнув на закрытый шлюз. — Работают?
Гедимин кивнул.
— Я досмотрел до монтажа верхней полусферы. Можно ещё постоять — обзор оттуда хороший.
Хольгер покачал головой.
— Подожди, тебе надо остыть. Зря ты не вышел, когда закончил с реакторами. Это тяжёлая работа, нужен отдых.
Гедимин хмыкнул.
— Тяжёлая? Смотреть, как кран опускает сборки? Я же не вручную их устанавливал. И то, — это не так уж трудно.
— Да, и именно поэтому ты каждый раз выползаешь из реактора по стене, — с серьёзным видом кивнул Хольгер. Гедимин пожал плечами.
— Переволновался, только и всего. Скоро такие реакторы будут собирать по штуке в месяц. Без меня, надеюсь. Технология должна работать…
Хольгер отвёл взгляд, но сармат успел заметить недоверчивое выражение его лица. Впрочем, химик промолчал, и Гедимин был этому рад. «А то начал бы про живые реакторы… Пусть с ними пилоты общаются!»
…Работа на верфи продолжалась; сюда стянули чуть ли не полторы тысячи сарматов, — Гедимин уже который раз собирался пересчитать их, но всегда сбивался на третьей-четвёртой сотне. На нос и корму устанавливали противоастероидную защиту — дополнительную выводную воронку для антиграва, чтобы конусом искусственной гравитации отталкивать в сторону космический мусор и подвернувшиеся корабли противника.
— Защита с двух сторон, — вполголоса заметил Хольгер. — Видишь, чем они выстилают конус? Даже не флия, — чистый ипрон…
— На кой им там ипрон?! — Гедимин раздражённо фыркнул. — Хватило бы мифрила «один к ста». Пустой перевод металла…
— Я говорил с Арторионом, — сказал Хольгер. — Сказал ему про мифрил и флию. Есть какие-то опыты… в общем, ипрон лучше.
— Настолько лучше? — не поверил Гедимин. — Вот не хватит на стержни и биозащиту…
— Исгельт строит новую батарею «Квазаров», — успокоил его химик. — Довёл выработку до четырёхсот граммов. Ассархаддон просил не экономить, помнишь?
Гедимин пожал плечами.
— Его «Квазары», пусть делает что хочет.
«Минимум тридцать крейсеров, плюс десантники и бомберы с реакторами, плюс корабли на ЛИЭГах, плюс ирренциевые бомбы…» — сармат прервал подсчёты на середине и уткнулся взглядом в ближайший участок обшивки «Феникса». «Вся эта война — один большой перевод металлов. Колонизировали бы лучше Кагет…»
05 июня 36 года. Луна, кратер Кеджори, научно-испытательная база «Койольшауки»
— Ter… du… un… Tza tatzqa!
Шестисотметровый крейсер «Феникс» уже лежал на «подушке» защитного поля, приподнявшись на трёх парах «лучевых крыльев». Гедимин внимательно следил за его носом и кормой, ища признаки перекоса, но корабль был идеально параллелен поверхности и, не теряя параллельности, осторожно полз к открытому порталу.
Специальный портал для переброски «Феникса» был так огромен, что в его проёме Гедимин видел не только выжженную площадку космодрома, но и очертания Обугленных гор, — база сарматов располагалась где-то у их подножия, под прикрытием от южных ураганов, бушующих над плато. Над горами темнела сплошная тучевая гряда, и сармат видел, как сверкают в ней молнии, — но горный хребет задерживал циклоны, не пропуская их на север, и на космодроме дуло не сильнее, чем обычно, и на площадку не падало ни капли дождя.
— Атомщик, ты куда смотришь? — шёпотом спросил его Линкен, и Гедимин вздрогнул — он не ожидал, что взрывник отвлечётся от крейсера.
— Гроза над горами, — тихо ответил он. — Погода лётная?
Взрывник громко фыркнул, и все сарматы, наблюдающие за крейсером со смотровой галереи, недовольно на него покосились.
— Он не будет летать там, — прошептал Линкен. — Его перегонят к главным шлюзам «Гекаты». Личный приказ Маркуса.
Гедимин удивлённо мигнул. Отвернувшись от портала (всё равно крейсер закрыл горы, а сам корабль сармат уже видел со всех сторон и на всех стадиях постройки), он посмотрел на Линкена.
— Что приказал Маркус? Испытывать «Феникс» в Солнечной Системе?
Взрывник кивнул, нетерпеливо отмахиваясь от вопросов, — его взгляд снова был прикован к «Фениксу», вползающему в портал.
— Я буду капитаном, — прошептал он. — Пойдёшь ко мне реакторщиком?
Гедимин мигнул.
— Меня не пустят, я неблагонадёжный, — прошептал он в ответ. Линкен развернулся, посмотрел в упор на Стивена, подошедшего слишком близко, и молча показал ему кулак.
— Пусть попробуют не пустить, — сказал он. — Мне виднее, кто нужен на корабле. А ты-то сам согласен?