Проект «Геката»
Шрифт:
— Да очередной приказ Маркуса, астероид ему в дюзы, — неохотно ответил Хольгер. — Ты слышал, что все самки Eatesqa в начале года были переделаны в самцов?
— А, это, — Линкен озадаченно взглянул на Гедимина и пожал плечами. — Да, один сармат из моей команды провёл пару недель в медотсеке в начале января. Но вроде бы это ему не повредило, — толковый сармат, как был, так и остался. Я вообще не понимаю, зачем было делать самкам эти наросты на груди. Лишние болевые точки и перекос при ходьбе.
— Зачем было делать половые органы, если не предполагалось половое размножение, — вот как должен звучать этот вопрос, — вынырнул из своих размышлений Константин. — Думаю, окончательный вариант нашей расы будет лишён половых признаков вовсе. Это и называется усовершенствованием, разве нет?
— Бред какой-то, — буркнул Гедимин и тут же осёкся. — Я не про тебя, Константин. Этот наш координатор…
Он стиснул зубы и потянулся за контейнером с водой. Говорить не хотелось.
— Интересно, как теперь называют себя сёстры Хепри, — пробормотал Хольгер. — Должно быть, братьями.
15 июня 36 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»
Кенен Маккензи поймал Гедимина у выхода из главного зала, немного опередив курсантов, также обнаруживших «профессора» и желающих с ним пообщаться. Гедимин посмотрел на них через плечо Кенена и едва заметно усмехнулся — «Реактор не отпускает, верно?»
— Джед, ну имей совесть! — взвыл учётчик, хватая его за руку и тут же проворно отступая на шаг. — Где?!
— Думал, это за день делается? — недовольно сузил глаза Гедимин, вынимая из ниши в скафандре плотный непрозрачный свёрток. — Держи свои цацки.
Кенен, небрежным движением освободив себе угол ближайшего стола, положил на него пакет и принялся его разворачивать. Гедимин терпеливо ждал.
— Хм… Ну да, близко к эскизу, — Кенен придирчиво осмотрел украшение, извлечённое из ветоши, и перевёл взгляд на Гедимина. — Но почему так мало? И где остальной материал?
— Маккензи, придержи язык, — сдержанно сказал ремонтник. — Взял себе за работу.
Кенен всплеснул руками и открыл было рот, как сильный толчок в плечо отбросил его в сторону.
— Атомщик, куда ты пропал? — сердито спросил Линкен, выглядывая в толпе остальных сарматов. — Эй, тески, брысь отсюда! Учиться будете завтра. Сегодня у нас траур и мысли о возмездии.
«Хорошего дня,» — жестом пожелал Гедимин четвёрке самых настойчивых курсантов и пошёл за Линкеном к транспортному туннелю, по дороге выловив из толпы Хольгера и Айзека.
— Опять экзоскелеты? — спросил химик. — Линкен, у тебя все празднования на одно лицо.
— Мы не празднуем, — буркнул взрывник. — Мы готовимся забрать у макак свои планеты. Вы с атомщиком — умные сарматы, вы научились летать, но стреляете вы оба препоганейше.
Гедимин обиженно фыркнул. «Опять Лиска заело,» — думал он, с тоской представляя себе утомительные гонки над кратером Кеджори. Линкен вытаскивал туда сарматов при любом удобном случае. Вот и сейчас он стоял у выхода в транспортный туннель и ждал вагона, идущего на «Койольшауки».
— Смотрите, Сциен! — раздался за спиной радостный, до боли знакомый голос. — Мы удачно вышли на платформу. Гедимин и его товарищи уже здесь, и нам с ними по пути.
«Сциен?» — Гедимин удивлённо мигнул и начал оборачиваться, чтобы посмотреть, с кем разговаривает Кумала, — но оба сармата уже обошли его и остановились неподалёку. На Кумале был лёгкий экзоскелет с тремя гребнями «Седжена» за плечами, прибавляющий к росту сантиметров сорок, — но его спутник в обычном тяжёлом скафандре всё равно почти не уступал ему в высоте. Кажется, этого сармата Гедимин ещё не видел, — по крайней мере, тёмно-оранжевые глаза под лицевым щитком показались ему незнакомыми.
Поймав взгляд ремонтника, сармат слегка наклонил голову и пошевелил ладонью в приветственном жесте.
— Новый экзоскелет? — Гедимин смерил Кумалу оценивающим взглядом. Его броня, кроме трёх стандартных гребней «лучевого крыла», была снабжена ещё двумя, для самых тонких и точных манёвров, и нафарширована бластерами всех типов — от стандартного импульсного до нейтронных излучателей, применяемых для боя в вакууме. Этот экзоскелет отдалённо напоминал «Маршалл», но был в два раза тоньше… и, как подозревал Гедимин, раза в три прочнее.
— Никогда такого не видел. Новая модель? — сармат потрогал броню на груди Кумалы, оценивая толщину. Конструктор застенчиво улыбнулся.
— Знал, что вы оцените. Это «Лантерн», одна из моих последних разработок.
Вагон подошёл, и все, кто был на платформе, не без труда в него втиснулись. Гедимин зазевался, и его отнесло от Линкена и прижало почти вплотную к Кумале и его спутнику. Кое-как найдя равновесие и десяток сантиметров пространства, чтобы не наваливаться на конструктора и не распалять его воображение, сармат прикинул в уме устройство брони «Лантерна», одобрительно хмыкнул и спросил:
— Это для боя в открытом космосе?
— Десантное снаряжение малых диверсионных групп, — улыбнулся Кумала. — К слову! Я хотел спросить, как вам мои доработки по скафандрам для работы в ядерном реакторе? Я сейчас занимаюсь униформой атомного флота, и любые замечания по теме очень пригодились бы.
Гедимин пожал плечами.
— А тут ничего нового не придумаешь. Нейтронностойкий фрил, ипрон, флия… возможно, генератор защитного поля. Броня курсантов меня устраивает… Стой! Униформа для атомного флота?
— Ну да, — кивнул Кумала. — Каждый посильно участвует в проекте «Феникс». Моя часть работы — униформа и спецодежда. Огромный объём! И всё бы ничего, если бы у Маркуса были хоть какие-то понятия о стиле. Ну вот зачем рабочему скафандру, а тем более — экзоскелету, наплечники с шипами?!
Сциен, сочувственно хмыкнув, похлопал его по плечу. Кумала благодарно улыбнулся.
— Покойный Саргон тоже не всегда бывал рационален, но его предпочтения, по крайней мере… Ядро Сатурна! Сциен, мы едва не пропустили свою станцию. Вынужден попрощаться с вами, Гедимин. Хорошего дня!