Проект «Геката»

Токацин

Хольгер невесело усмехнулся.

— Взять? С нас нечего брать, атомщик. Разве что инструменты. Может, по их наводкам тут сидит сам Маркус?

…Что-то тихо застучало по шлему — мелкие крошки, шурша, сыпались на голову спящего сармата и скатывались по гладкому фрилу. Гедимин приоткрыл один глаз и увидел широкую световую полосу, накрывшую и его, и завёрнутого в одеяло Хольгера. Он вскинулся, оттолкнулся от матраса, но закончить движение не успел — что-то ударило его в грудь и швырнуло в противоположную стену. Сармата протащило сквозь ломающиеся перегородки, и он остановился посреди коридора, впечатанный в пол барака сплетающимися кольцами защитного поля. Они опутали его в считанные секунды — он только успел дотянуться до первого и прорвать его, как его пальцы, разделённые попарно, прилипли к полу — каждая пара под своим маленьким куполом.

Луч ударил ему в глаза. Над сарматом стояли двое в тяжёлых экзоскелетах. Сквозь ослепительный свет Гедимин различал только силуэты — два «Рузвельта» впереди, четыре или пять за ними, двое держат скрученного, замотанного в поля и бессильно извивающегося Хольгера.

— Эти? — голос из-под шлема «Рузвельта» принадлежал, несомненно, человеку. Из-за его спины странной крадущейся походкой выбрался сармат в комбинезоне и торопливо закивал.

— Они. Это Гедимин, а без брони — Хольгер. Атомщики Ассархаддона.

«Стивен? «Макаки»?!» — Гедимин запоздало дёрнулся, и пол под ним затрещал, а защитные поля пошли волнами. «Предатель!»

— Броню забрать, — приказал один из «Рузвельтов». — Этого раздеть.

Его товарищ, не отвлекаясь на разговоры, распределял по Гедимину защитные поля. Как сармат ни вырывался, ему не удавалось сдвинуться ни на миллиметр. Через несколько секунд руки и ноги Гедимина зафиксировали намертво, а торс открыли.

— Сейчас, — мелко закивал Стивен, наклоняясь над распластанным сарматом. Гедимин увидел на его лице торжествующую ухмылку. Один из «Рузвельтов» за его спиной приподнял механическую руку. Одно из встроенных в неё сопел было направлено Стивену в спину, другое — мимо него, в живот Гедимину.

— Я знаю, как это вскрывается, — бормотал Стивен, суетливо тыкая пальцами в пластины на груди сармата. — Я был в «Гекате», когда они работали. Я всё знаю об этом.

— Быстрее, — бесстрастно отозвался один из «Рузвельтов».

Скафандр раскрылся от ключиц до ступней. Шлем втянулся, и Гедимин откинулся затылком на твёрдый пол. Секунду спустя он увидел две вспышки и услышал треск, а потом его дыхание оборвалось. Разряд станнера, ударивший в солнечное сплетение, сложил бы сармата вдвое, если бы тот мог пошевелиться — а так ему оставалось только хрипеть и разглядывать красные вспышки перед глазами. На пол упало что-то тяжёлое.

— Поднимайте, — скомандовал «Рузвельт». Гедимин, почувствовав, что защитные поля его больше не держат, вскинулся было, но, замедленный разрядом станнера, успел только приподняться, — с удивлёнными возгласами в него выстрелили ещё два раза, и он растянулся на полу.

Его подняли. Он чувствовал, как на руках от запястья до плечевого сустава застёгиваются несколько пар магнитных наручников. Хольгера и его скафандр уже вынесли — в опустевшем «отсеке» не было ничего, кроме пролома во всю стену.

Он успел увидеть Стивена, неподвижно лежащего ничком, и учуять запах ионизированной органики, прежде чем его вытащили наружу. Там рядом с трупами сарматов-патрульных стоял транспорт, внешне похожий на потрёпанный глайдер — вот только вместо двигателя у него был ЛИЭГ.

Гедимина втолкнули головой вперёд в узкий люк, тут же за ним закрывшийся. На той стороне его ждали — тут же он был схвачен за плечи и уложен скованными руками вниз на скользкое дно капсулы — не то эвакуационной, не то медицинской. Кто-то сжал с двух сторон его голову, другой закрыл ему рот и нос плотно прилегающей маской с тремя трубками. Гедимин почувствовал, как что-то впивается в руки, и как по венам течёт холод, а потом — как раскрываются наручники. Шевельнуться он уже не мог — всё тело будто превратилось в лужу Би-плазмы.

— Готово, — объявил человек в белом комбинезоне.

Глайдер вместе с капсулой качнулся, отталкиваясь от земли. По расчётам Гедимина, он должен был врезаться в купол секунд через пять, но даже не затормозил. Сармат лежал на дне закрытой капсулы, вдыхал смесь, пахнущую чем-то из арсенала Биоблока, и пытался открыть глаза, но веки ему отказали. Сознание уплывало. «Стивен сдал нас,» — промелькнула последняя связная мысль, чтобы тут же угаснуть.

30 ноября 30 года. Земля, Северный Атлантис, купол Альбукерке, город Сокорро

Гедимин проснулся от пронзительного прерывистого писка над ухом. Что-то больно давило на виски. Сармат попытался шевельнуть рукой и обнаружил, что намертво пристёгнут к холодной скользкой поверхности. Металлические обручи охватывали каждую конечность дважды — ниже и выше основного сустава, ещё один проходил по животу, сдавливая брюшные мышцы. Остальные, впрочем, тоже были тесны.

— Что там? — послышалось над головой. Кто-то надавил на обруч на лбу сармата, щёлкнул языком и приглушённо выругался.

— Пусто.

— Пусто? — недоверчиво спросил первый. Обруч с Гедимина сняли, давление пропало, но пришлось несколько секунд потерпеть неприятные ощущения — что-то выползало из маленьких отверстий сбоку черепа, задевая края ранки. «Зонды,» — определил Гедимин, измерив по ощущениям длину. «Сканер мозга, глубокое сканирование…»

— Ничего, — нехотя признал первый. — И что на этот раз? Сломанный сканер или сдохший мозг?

— Он жив, — кто-то, нагнувшись к Гедимину, взял его за обруч на запястье. — Показатели в норме… О, пульс участился.

К вискам сармата прилепили пластырь. Ноющее ощущение внутри головы пропало, осталась неприятная слабость — всё тело, от макушки до кончиков пальцев, представлялось Гедимину Би-плазмой, намазанной на костяной каркас. Он, не открывая глаз, осторожно проверял себя, напрягая мышцу за мышцей; работало почти всё, но крайне медленно.

— Сканеры в порядке, — мрачно сказал ещё один невидимка. — До сих пор виски ломит. В другой раз на себе проверяй!

— Сожри таблетку, — сердито посоветовали ему. — Ну так что с тесками? Хоть один что-то показал?